Читать интересную книгу Палач - Эльденберт Марина

– Тогда зачем настращал? – спросила Наталья с укоризной, но в глазах ее светились искорки смеха. – Сашка не на шутку разозлилась. Говорила, что ты их чуть ли не под конвоем выпроводил из квартиры и обещал все круги ада.

Она поставила на стол чайник, подала ему тарелку с теплой выпечкой. Булочки с корицей и печенье с малиновым джемом.

– Конвой Оксане обеспечен, – Демьян невесело улыбнулся, поставил блюдо на стол, достал расписные фарфоровые чашки и блюдца – позволить себе поухаживать за ней было приятно.

– Что так?

– Для ее же безопасности.

К внучкам Натальи он не испытывал ни малейшего расположения. Противоречиво, странно, но как есть. Великовозрастные девицы Миргородские не были наделены и сотой долей обаяния, как их прародительница. Пустые, как большинство современных женщин, инфантильные, они привыкли получать от жизни все удовольствия и ничего не давать взамен. Если с Еленой, дочерью Натальи, Демьян общался и находил в этом искреннее удовольствие, то Саша и Оксана вызывали у него чувство гадливости. Приходилось реже ее навещать, когда поблизости ошивались «девочки».

Демьян коротко обрисовал положение дел. Наталья слушала его, не перебивая.

– Пожалуй, так будет лучше, – она выставила на стол сливки в кувшине и пригласила к столу.

Наталья поняла и не обиделась. Демьян поражался тому, как соблазнительная женственность сочетается с мужским спокойствием и рассудительностью. За годы жизни он перевидал их тысячи: богатых и бедных, красивых и дурнушек, страстных и сдержанных, но такого благозвучия, как в Наталье, не встречал ни разу. Отчасти именно это было причиной их более чем длительной дружбы. Демьян любил все необычное, а она в самом деле была необычной женщиной.

Наталья наклонилась, чтобы разлить чай по чашкам, и длинные темные волосы скользнули по смуглой коже. Временами она казалась похожей на ожившую скульптуру, одну из тех, что любила создавать сама. Хрупкую, полную откровения самой Жизни. Ей удалось сохранить не только чувственность и молодость, но и фигуру: тонкая и изящная, привлекательная красотой зрелой женщины, она преступно напоминала Полину.

Демьян не отвел взгляд, когда она подняла глаза, но будто обжегся. Слишком яркими были воспоминания. Если Наталья и поняла что-то, то виду не подала. Небрежно поправила платье и села, облокотившись о стол. В каждом ее движении сквозила естественная грация женщины, привыкшей к мужскому вниманию.

За чаем беседа потекла неспешно, Наталья ни словом не обмолвилась о случившемся. Говорили о последних постановках – он обожал театр и все, что с ним связано, о предстоящем сезоне охоты в Подмосковье, но сосредоточиться на беседе, насладиться ей по-настоящему не получалось. Наталье Демьян доверял, но рассказать о том, что кто-то проворачивает свои дела за его спиной, а он узнает об этом последним, было все равно что открыто признаться в своей слабости.

Ее присутствие всегда действовало на него чарующе, но если раньше Демьян был уверен, что это не влияние чувствующей, а искренний интерес и внимание, то нынче испытывал раздражение от собственной «слепоты». От невозможности понять, по-прежнему ему легко и просто рядом с ней, или же Наталья просто забирает его тьму.

После беседы с ней ему и вправду стало спокойнее, но лишь до того, как он вышел за порог. Разочарование своей неуверенностью обернулось бессильной злобой. Раньше ни одна шавка не осмелилась бы играть в игры за его спиной, а что изменилось нынче? Он по-прежнему способен дать любому достойный отпор. Его оставили силы измененного, но не опыт прожитых лет.

Звонок от Анжелы застал Демьяна в ужасном расположении духа. Он совсем забыл о том, что сегодня она возвращается из Италии. В отличие от него, жена восхищалась Европой. Какой толк лететь от зимней стужи в дождливые холода, Демьян не представлял. Предложение отдохнуть на Канарах она отвергла сразу: в последние полгода Анжелу преследовал нездоровый страх старения, а солнце и загар стали врагами номер один.

– Ты приедешь ночевать? Ты вообще обо мне помнишь? – Демьян уловил надрыв и истеричные нотки.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– Смени тон, – бросил он. Прозвучало резко, несдержанность звонкой монетой упала в копилку раздражения.

Повисла неловкая пауза, после чего она еле слышно прошептала.

– Прости. Я сильно устала после перелета. Так ты приедешь?

Демьян не собирался ехать в поместье. Он хотел добраться до квартиры, принять душ и на один вечер позабыть обо всем и обо всех, но вдруг мысленно вернулся к разговору с Натальей. Вспомнил, как она разливала чай и как встретил ее взгляд – карих, жгучих глаз, доставшихся ей от матери.

– Скоро буду, – отозвался он неожиданно тепло, нажал отбой и кивнул Виктору. – Домой.

3

Нью-Йорк, США. Февраль 2014 г.

В ресторане, принадлежавшем Джордану Сантоцци, Ванессу встретили у входа и проводили в роскошный вип-кабинет, сочетавший в себе комнату отдыха и обеденный зал. Пара мягких диванов, аквариум, огромный плазменный телевизор на стене и стол на двенадцать персон. Стильно и удобно, чтобы избежать лишних ушей. Сейчас стол был накрыт на двоих.

Ванесса не успела заскучать, Джордан появился через пару минут. В нем угадывались итальянские корни: римские черты лица, смуглая кожа, черные волосы и темно-карие глаза. Внешность он дополнял одеждой темных тонов, за что и получил прозвище Рэйвен. Сантоцци сложно было назвать привлекательным, но аура сильного, властного мужчины делала свое дело. Обаятельность и жестокость сочетались в нем невероятным образом. Их предыдущая встреча была мимолетной, но крайне запоминающейся.

От цепкого, хищного взгляда по спине Ванессы побежали мурашки: вслед за Рэйвеном в комнату вошел еще один мужчина. На голову выше Сантоцци, он разительно отличался от Джордана. Взлохмаченные темные волосы до плеч, грубоватые черты, маленькие светлые глаза, шрам над бровью, полный беспорядок в одежде. Если Рэйвен выглядел так, словно сошел с разворота журнала мод, то его сопровождающий походил на бас-гитариста.

– Рад, что мы снова встретились, Ванесса, – Рэйвен шагнул к ней, хищно осклабившись. Он не посчитал нужным представить здоровяка за спиной, и Ванесса решила, что это телохранитель.

– Взаимно, – улыбнулась она, подавая руку.

Сантоцци легко сжал ее запястье и кивнул в сторону стола. Крепкие руки – холеные, но сильные и грубоватые. Вполне очевидно, что ему доводилось не только красоваться с оружием, но стрелять и драться. Он раздавил проект Джека Лоуэлла, когда решил стереть с лица земли Остров, где проводили чудовищные опыты над бывшими измененными. Не из благородства и человеколюбия, а ради выгоды. Он знал, что Ванесса спонсировала проект, но позволил ей остаться в живых. Еще пару месяцев назад она бы не осмелилась просить помощи Джордана, но из двух зол выбирают меньшее. На фоне Палача у Рэйвена сохранилось неоспоримое преимущество: он не был психом. Ванесса знала, насколько он хитер, понимала, что гуляет над пропастью, но по-прежнему рассчитывала выиграть партию.

– Наше знакомство началось не слишком удачно, – оскал сменился ленивой улыбкой сытого кота. – Поэтому я не рассчитывал на продолжение и был рад твоему звонку.

– У жизни свое мнение на этот счет, – поддержала его тон Ванесса. – Кстати, почему ты так быстро согласился, Джордан?

– Ты не изменилась, – улыбка Рэйвена в одно мгновение стала жесткой, а движения – резкими, напряженным взглядом он изучал ее лицо. – Есть причина, Ванесса.

Их дуэль оборвалась: принесли закуски. Она воспользовалась передышкой, чтобы рассмотреть телохранителя Сантоцци получше. Тот замер в углу, как творение пьяного скульптора: скрестив руки на груди, ссутулившись. Длинные патлы почти полностью закрывали лицо, рубашка под пиджаком расстегнута на две пуговицы, из-под нее виднелся натянутый шнурок, уходящий в вырез. Ванессе представился тяжелый амулет в виде металлического черепа.