Читать интересную книгу Школьная мышь - Дик Кинг-Смит

— Так я и есть единственная школьная мышь.

— А, значит, это называется «школа»?

— Да. Такое место, где маленьких людей учат читать, писать и считать.

— Читать, писать и считать? Понятия не имею, о чём ты. Но, по крайней мере, теперь понятно, почему тут бывает так много этих шумных созданий. Просто чудо, что никто из них меня до сих пор не заметил.

«Тем более что ты такой белый», — подумала Флора.

Пока они разговаривали, гроза почти закончилась. Гром теперь слышался где-то вдалеке, завывания ветра превратились в тихий шорох. За высокими окнами класса начинался рассвет. Бой перестал умываться, повернулся и посмотрел на Флору ярко-розовыми глазами.

— Ну вот, так уже лучше, — сказал он. — Теперь я могу тебя как следует рассмотреть. У меня слабое ночное зрение, как у всех белых с розовыми глазами. Мы все не очень хорошо видим.

Флора, которая прекрасно видела в любое время суток, сразу же почувствовала к нему жалость. И не только. «Как же он красив, — думала она. — Такой большой, такой гладкий. А эти чудесные красные глаза — от их взгляда у меня слабеют колени. А сверкающая, белая как снег шкурка — как она прекрасна. И как опасна. Он так заметен, что рано или поздно его всё равно поймают, — сказала она себе. — И тогда я его потеряю. А я этого совсем не хочу».

Пока она размышляла, Бой молча смотрел на неё. Потом спросил:

— Почему ты живёшь совсем одна в школе?

— Я же школьная мышь.

— Да, но почему одна? Я хочу сказать, у такой хорошенькой девушки должно быть множество поклонников.

— Нет, — сказала Флора.

— О! — сказал Бой.

Две такие разные мыши долго сидели молча теперь уже в залитой светом комнате.

Наконец Флора заговорила.

— Бой, — сказала она.

— Да?

— Я могу называть тебя Бой?

— Конечно, Флора.

— Ты собираешься остаться здесь, в школе?

— Конечно собираюсь. Ты, которая всю жизнь была свободной, могла идти куда хочешь, делать что хочешь, и представить себе не можешь всю радость свободы для такого, как я. Раньше я жил в тюрьме, но больше так не будет.

— Тогда мы должны составить план. Скоро в школу придут люди, и они не должны увидеть тебя.

Тут ей в голову пришла мысль.

Недавно она прочитала в книге по естествознанию про мимикрию. Она не знала, как правильно произносится это слово, но по картинкам поняла, что оно значит. На одной был изображен тигр, полосатая шкура которого сливалась с джунглями. На другой — птица тусклого жёлто-коричневого цвета, почти незаметная в гнезде среди зарослей травы.

— Если ты хорошенько испачкаешь свою шкурку, — предложила она, — то станешь почти незаметным.

— Нет, — сказал Бой. — Прости, Флора, но на это я никогда не соглашусь. Я всегда гордился своей чистотой, малейшее пятнышко меня очень расстраивает. Не выношу неопрятных мышей.

«Ну, тогда тебе не очень понравится мой отец», — подумала Флора, глядя, как Бой снова принялся чистить шкурку.

— Значит, тебе придётся прятаться весь школьный день. Мы должны найти надёжное место, и побыстрее. Дай подумать.

«Он должен спрятаться где-нибудь под полом, как мама и папа в учительской, — думала она. — Может, туда? Нет, там он будет слишком далеко от меня. Должно же быть какое-то подходящее место в этой комнате?»

Флора стала бегать вокруг в поисках такого места, и почти тут же ей повезло. В одном из углов класса стояла раковина, в которой дети мыли кисти и баночки после уроков рисования. В полу была прорезана дырка для трубы, которая шла от раковины. Между трубой и краем дырки было вполне достаточно места, чтобы туда пролезла мышь.

Флора спустилась вниз и обнаружила, что там очень удобно и Боя ничто не побеспокоит, разве что иногда звук текущей по трубе воды.

— Бой! — крикнула она. — Спускайся сюда, быстрее! Вот теперь, — сказала она, когда он спустился к ней, — тебе нужно просто оставаться здесь весь день и не шуметь. А лучше всего — хорошенько выспаться. Я зайду за тобой после уроков.

— Но, Флора, — удивился Бой, — разве ты не останешься здесь со мной?

— Нет, ты же помнишь, что я школьная мышь. Мне нужно очень многому научиться.

— Я что-то не очень это понимаю, — вздохнул Бой.

Вдали раздался какой-то звук, и школьная дверь открылась.

— Сейчас я не могу тебе этого объяснить. Нужно поторопиться, не то я опоздаю на урок.

В темноте глаза Боя светились красным.

— Я буду скучать по тебе, — тихо сказал он.

Глава девятая, в которой Робин выполняет приказ

— А в это время семейство школьных мышей устраивало себе дом среди тюков соломы. Еды там было достаточно, в пропущенных комбайном колосках оставалось ещё много зёрен ячменя. В соломе было тепло и безопасно. Одним словом, комфорта вполне хватало, впрочем, и врагов хватало тоже.

Рана Драного Робина зажила очень быстро, но крики совы по ночам напоминали ему о том, как близка была гибель. Кроме сов их убежищем интересовались лисы и старый одичавший кот.

— Главное — не выходите наружу, — учила мышат Гиацинта. — Тогда вы будете в безопасности. Кошки, лисы или совы не могут пробраться между тюками.

Зато это смог сделать кое-кто другой.

Однажды ночью, примерно через неделю после первой встречи Флоры и Боя, в тюках соломы, как обычно, кипела жизнь. В холодном январе здесь нашли пристанище множество разных грызунов. В десятках проходов между тюками жили крысы, полёвки, землеройки и большое количество мышей, включая не только домовых мышей, но и одиннадцать школьных.

Сидящая на ветке дуба сова-неясыть заметила возле кучи соломы странное маленькое животное, скользившее по земле так, словно у него не было ног. Зверёк был красновато-коричневого цвета, с белым брюшком и не больше восьми дюймов длиной. На мгновение он замер перед щелью между двумя тюками, подняв переднюю лапу и встопорщив короткий хвост. В тот момент, когда сова сорвалась с ветки, ласка исчезла в проходе. Сова сделала круг, вернулась на свою ветку и прислушалась. Её слух был таким острым, что она ясно разобрала шорох внутри, короткую возню и внезапно оборвавшийся отчаянный писк.

Гиацинта тоже слышала это из гнезда, которое она устроила в самой глубине соломенной кучи. Она тут же поспешно собрала вокруг себя мышат и провела перекличку. Ответили все, кроме одного. Отсутствовал Люпин. В этот момент появился Робин с выпученными глазами.

— Ох, Цинта! — крикнул он. — Он меня чуть не схватил!

— Кто тебя чуть не схватил? — спросила Гиацинта.

— Это был просто кошмар. Он проходил мимо и выглядел ужасно, и пах ужасно, и шипел. Я столкнулся со старой крысой и спросил, кто это. Она ответила: «Ласка». У неё стучали зубы, шерсть стояла дыбом, и она тряслась от страха, хотя была раз в пять больше этого существа. А потом он, похоже, убил мышь. Я слышал её крик.

— Люпин, — сказала Гиацинта.

— Но, мама, — запищали мышата, — ты же говорила, что здесь, внутри, мы в безопасности, ты сказала, что сюда никто не проберётся.

Прежде чем Гиацинта успела ответить, они услышали ужасное шипение, о котором говорил Робин, и семейство школьных мышей бросилось врассыпную.

Для жаждущей крови ласки это была незабываемая ночь. Она скользила по соломенному лабиринту, убивая ради убийства. Дети Гиацинты были для неё легкой добычей. К концу ночи она прикончила троих из них.

С этого дня дела пошли всё хуже и хуже. Страх перед возвращением ласки заставлял выживших искать убежища в других местах, и через некоторое время ещё четверо мышат достались сове, коту и лисе. К концу марта от всего мышиного семейства остались только Гиацинта, Драный Робин и их последняя дочь, малышка Лаванда, которая всё время держалась поближе к матери.

— Я родила девятнадцать детей, — сказала Гиацинта, — и из них осталась только эта крошка.

— Цинта, ты забываешь про Флору, — возразил Робин.

— Ах да. Ещё эта упрямица.

— Интересно, как она там?

Гиацинта задумчиво взглянула на супруга:

— Пожалуй, нам стоит это выяснить.

— Выяснить? — не понял Робин. — Как же нам это выяснить? Она ведь в школе, а мы здесь, в соломе.

— Надеюсь, мы не долго здесь останемся, — сказала Гиацинта. — Это ловушка.

— Ты же сама привела нас сюда, — ухмыльнулся Робин.

Гиацинта сердито посмотрела на своего встрепанного и бесхвостого мужа:

— Ну вот! Теперь, оказывается, я во всем виновата.

— Мама, — спросила Лаванда, — а почему мы ушли из школы?

— Там стало небезопасно. Там был яд.

— Ну конечно, — сварливо возразил Робин, — а здесь только и опасностей что совы, коты, лисы да ласки.

— Ну хорошо, хорошо! — перебила его жена. — Мы вернёмся. Конечно, если Флора жива. Иди и узнай.

— Кто, я? — не понял Робин.

— А ты что, решил, что я пошлю Лаванду?