6 апреля командующий немецкой армией фельдмаршал Эйхгорн отдал приказ об ускоренном проведении посевной кампании в Украине, о контроле над сбором урожая, об установлении твердых цен на продовольствие. 25 апреля Эйхгорн огласил новый приказ, в котором были такие слова: «Где находятся немецкие войска, там я не допущу никаких незаконных действий. Поэтому я приказываю принять чрезвычайные меры по охране города Киева и немедленно отдавать под суд всех тех, кто будет замечен в противозаконных действиях. Я приказываю: все нарушения общественного порядка, все преступные действия против немецких и союзных сил, как и против всех лиц, к ним относящихся, должны рассматриваться исключительно чрезвычайным немецким военным судом. Любое нарушение общественного порядка, особенно уличные собрания, запрещены. Запрещаются также любые попытки нарушить спокойствие или общественную безопасность устной агитацией, в прессе или любым другим способом. Газеты, виновные в таких проступках, будут немедленно закрыты». Центральная Рада, под давлением немцев, согласилась на демобилизацию вооруженных подразделений Вольного казачества. В районы Киевщины были отправлены комиссары Центральной Рады с целью разоружить и распустить казацкие отряды и сотни.
Среди командования германской армии все более отчетливо звучала идея о необходимости введения института немецкого военного генерал-губернатора украинских губерний, об установлении оккупационного режима. Немецкое правительство решило отстранить от власти в Украине кабинет Голубовича. Оставалось дождаться разрешения на переворот из Берлина, разработать план переворота и найти подходящего претендента на власть. Сначала немцы обратились к гражданскому человеку – миллионеру и масону Евгению Чикаленко, умеренному социалисту, имевшему авторитет в украинских кругах, как либерально-буржуазных, так и социалистических. Но Чикаленко отказался выступить против Центральной Рады и превратиться в марионетку в руках немцев. Позже он отказался и от предложенного ему поста министра земельных дел в правительстве Скоропадского. Есть сведения о том, что германские агенты обращались к Николаю Михновскому с предложением возглавить заговор против Центральной Рады. Однако и Михновский отказался сотрудничать с немцами. Немецким командованием на роль будущего диктатора рассматривался и генерал Александр Рогоза, который в 1917 году командовал 4-й армией на Румынском фронте. Но ему было уже почти 70 лет. Некоторые австрийские военные и представители украинских кругов предлагали украинского монарха Вильгельма фон Габсбурга – архикнязя австрийского, родственника императоров Австро-Венгрии. В 1917 году он перешел на сторону Украинских сечевых стрельцов (УСС) и взял украинский псевдоним – Василь Вышиваный, мечтал о короне или гетманской булаве Украины. В феврале 1918 года вместе с частями УСС полковник Вильгельм фон Габсбург начал поход на Украину, а 1 апреля он принял командование над УСС (2 тыс. штыков). Позже Скоропадский напишет, что австрийская «публика» «…выставляла в гетманы кандидатуру эрцгерцога Вильгельма, юноши, основательно подготовленного к своей роли, так как он выучил украинский язык, ходил в украинской сорочке и своим поведением привлекал на свою сторону украинцев шовинистического окраса».
Немцы считали, что Скоропадский, как человек военный, генерал и землевладелец, а не политик, беспрекословно будет исполнять их приказы и сможет навести порядок в «украинском королевстве». 13 апреля 1918 года в телеграмме Эйхгорну император Вильгельм II упоминает отставного генерала: «Передайте генералу Скоропадскому, что я согласен на избрание гетмана, если гетман обязуется неукоснительно следовать нашим советам». Скоропадский вспоминал: «…в апреле… ко мне приехал офицер в русской униформе, который оказался служащим какого-то отдела „Оберкоманды“ и сообщил, что начальник разведывательного отдела „Оберкоманды“ майор Гассе просит разрешения приехать ко мне по очень важному делу. В тот же день я виделся с Гассе. Он был очень благосклонен ко мне. Разговор шел главным образом о нашей организации. Я высказал свой взгляд на политические отношения и на политические группировки в Украине… После свидания с Гассе… я целую ночь не спал, обдумывая все это, а утром я уже был готов приступить к делу решительно и немедленно». Возможно, во время переговоров с Гассе Скоропадский получил от немецкого командования согласие на подготовку переворота. Гассе заверил Скоропадского в том, что немецкие части в случае выступления мятежников будут оставаться «нейтральными».
Скоропадский раскрывает технологию заговора: «…13-го и 15-го я снова виделся с немцами. В те разы я беседовал с майорами: Гассе (начальником разведывательного отдела германского командования в Украине) и Ярошем. Я им откровенно очертил свой план, причем отметил, что жду от них не какой-то конкретной помощи, а только нейтралитета; если же они настолько сочувствуют моему плану, что хотят помогать и своими силами, то я был бы очень благодарен, если бы эта помощь ограничилась только тем, чтобы сделать ненужным напрасное пролитие крови, на случай если бы галицкие Сечевые стрельцы, охранявшие тогда Центральную Раду и являющиеся единственной определенной военной силой, которую имело в своем распоряжении правительство, захотели это правительство защищать». Павел Петрович должен был координировать свои действия с военным атташе, направленным германским командованием в штаб заговорщиков.
Стимулом к скорейшему началу переворота была и ненадежная для оккупантов ситуация в Киеве. В городе еще находилось много офицеров русских войск, 2 тысячи чешских военных, антинемецкие масонские ложи, «антигермански» настроенная городская Дума, агенты Франции и Англии, террористы-эсеры, анархисты, большевики… В Киеве вполне мог произойти антинемецкий переворот, организованный на деньги Антанты. На 12 мая Центральная Рада запланировала открытие Украинских Учредительных собраний, которые должны были рассмотреть вопрос о пребывании иностранных войск на территории Украины. Не исключалось, что депутаты собраний стали бы требовать вывода иностранных частей или же во время сборов мог произойти антантовский переворот… Результаты выборов в Учредительные собрания удивили германское командование: украинские эсеры получили 115 мест, большевики – 34, еврейские партии – 10, польские – 5, по одному месту – кадеты, русские левые эсеры, хлеборобы, украинские социал-демократы. «Левый» состав Учредительных собраний предвещал новые радикальные социалистически направленные решения.
Конец ознакомительного фрагмента.
Примечания
1
Все даты до 1918 года даны по старому стилю.