Местами их пересекали витрины разросшихся до мостовой магазинов или газетные ларьки, устроившиеся прямо на узкой пешеходной полосе. Для автомобилистов это было удобно, а для пешеходов... Впрочем, пешеходов почти не было. Изредка кто-нибудь, выглянув из подъезда, настороженно осматривался, а потом торопливо забирался в машину или, улучив момент, перебегал улицу, чтобы нырнуть в дверь ближайшего магазина. Раза три попались кучки парней, которые внимательно осмотрели Ланга, но не остановили - то ли не рискнули связываться, то ли сочли добычу мелковатой. На всякий случай Ланг сунул правую руку в карман, нащупал носовой платок и сжал его в кулаке, давая понять, что в кармане у него нечто увесистое. За синеватыми стеклами витрин магазинов, кинотеатров, баров и кафе среди ярких реклам то и дело попадались назойливые объявления, гарантирующие клиентам полную безопасность при посещении. За стеклами мелькали мундиры, в иных магазинах полицейских было больше, чем покупателей. Многие витрины превратились в террариумы, и малопривлекательные обитатели иx неторопливо ползали по манекенам и рекламной бутафории.
Видимо, это производило впечатление не па всех, поэтому кое-где в глубине торговых залов просматривались решетки из толстых стальных прутьев. И собаки, кругом собаки. Причем не какие-нибудь шпицы-болонки в глупых разноцветных курточках, а здоровенные откормленные мастифы, овчарки, бульдоги и еще какие-то страшилища новых, неизвестных Лаигу пород. Они по-хозяйски бродили по залам магазинов, с достоинством восседали на задних сиденьях автомобилей и порой неторопливо пересекали самые оживленные магистрали, не обращая внимания на поток машин. II водители тормозили или старательно объезжали их. Это выглядело бы прекрасно - искренняя любовь к братьям меньшим, если бы не воспоминания о далеко не нежном отношении к людям.
Ланг свернул в переулок. Здесь, в защищенном от прохладного ветерка месте, продувавшего проспекты и магистрали, скопилась влажная жара и дышать было трудно. Зато почти не было машин, а посредине улицы ползал каток, уминавший горячий асфальт. Тротуар был разломан, видимо, улицу собирались сделать мостовой.
Ланг вздохнул - скоро по крышам придется ходить!
А еще лучше заодно и дома примять. Вот тогда вообще проблем не будет, поезжай куда хочешь, никаких тебе препятствий.
Внезапно сзади завизжали тормоза, и Ланг прижался к стене дома. Широкий серый "Корд" остановился рядом с катком. Из него вылез человек в темных очках, с костылями под мыш-кой и небольшим белым чемоданчиком в руке. Подойдя к заднему колесу катка, он положил на асфальт костыли и чемоданчик, снял ботинок и сунул левую ступню под колесо. Каток остановился, водитель повернулся на сиденье и требовательно протянул руку. Владелец "Корда" покопался в кармане, достал несколько кредиток и протянул их водителю. Тот скривился, отрицательно покачал головой, и тогда на крыло катка легли еще две или три купюры. Водитель внимательно на свет проверил кредитки, сунул их в карман и включил передачу. Тяжелое колесо проехало по ступне. Владелец "Корда" торопливо подтянул к себе белый чемоданчик, выхватил оттуда вату, бинты, быстро обмотал культю и сбрызнул ее каким-то аэрозолем из баллончика, то ли коагулянтом, то ли фиксатором. Потом взял костыли, проковылял к своей машине, сел в нее и уехал. И за все время не то что не закричал - не поморщился, даже бровью не повел.
Боли он не испытывал, это было очевидно и уже не ново, но смысл происшедшего... Ланг даже ущипнул себя за руку. Да нет, какой там сон. На мостовой темное пятно, руке больно - все наяву.
Он взглянул на часы. Почти полдень, и, пожалуй, хватит познавательных моментов и переживаний, мало ли психов на свете. Пора заняться своими делами, прежде всего позвонить... Эрне? Адрес и телефон у нее прежние, живет она неподалеку, и увидеть ее хотелось бы в первую очередь. Только Эрна не из тех, кто ждет... Придется начать с Гутнера. Его можно будет между делом расспросить и об Эрне, по главное - у него можно достать денег на крышу над головой и сносную жизнь хотя бы на первое время. Разумеется, адрес, который сообщила Лангу справочная служба, связной, и быстро до Гутнера он не доберется, но другого варианта нет. Странно, что Гутнер выбрал район, который даже по самым невысоким меркам не назовешь фешенебельным. Обычно он предпочитал даже для связных адресов куда более респектабельные места. Впрочем, это его дело. К тому же на Земле явно коечто изменилось, почему бы не измениться привычкам у того или другого человека? Ланг пошарил по карманам в поисках мелочи, нашел нужную монетку и осмотрелся, отыскивая телефон.
Телефонная будка оказалась за углом, но позвонить оттуда не удалось, потому что от телефона осталась только задняя стенка кожуха. Ланг прошел несколько кварталов: всюду было одно и то же. Взломанные кассы, срезанные трубки, демонтированные экраны, порой даже снятые с петель двери. Все, что стоило хотя бы грош, было унесено. И не поспешно, не на бегу схвачено чувствовалось, что работали не торопясь, спокойно, со знанием дела. Лапг повернул в сквер. Там, в неприметной тихой аллее, был в свое время аппарат, может быть, он уцелел.
Но еще издали до него донесся скрежет разрываемого металла, и Ланг счел за лучшее пройти мимо. Опыт последних дней убеждал, что лишние знакомства могут принести неприятности. Пришлось зайти в бар, разориться на кружку пива, и разговор в итоге обошелся значительно дороже.
Адрес Гутнера, как ни странно, оказался настоящим.
На черно-белом экране Гутнер выглядел неважно - то ли приболел, то ли у пего были серьезные неприятности.
Просьбу о встрече он принял настороженно, минуты две мямлил маловразумительное, потом вдруг, словно что-то сообразив, неожиданно согласился и сказал, чтобы Ланг приходил немедленно. Странно, очень странно. Если бы Ланг не знал, кто такой Гутнер, какими деньгами он ворочал и каких китов и акул мира сего покупал, то со спокойной душой поклялся бы, что человек на экране чем-то смертельно напуган. И шрам на левой щеке; пять лет назад в голову не пришло бы, что Гутнер может обзавестись таким украшением. Похоже, кто-то задал ему хорошую трепку на благо общества. Розовые и голубые мечты, но если бы оказалось, что они хоть немного соответствуют действительности, то это было бы совсем неплохо.
Лифт в доме не работал и, по-видимому, уже давно: шахтные двери опечатали серебристые нити паутины. И на лестничных маршах, и на площадках, и на дверях квартир густым слоем лежала пыль. Дом казался неживым, и если бы не лай собак, доносившийся из-за дверей, то можно было полумать, что люди давно покинули его.
Квартирная дверь откатилась, едва Ланг нажал кнопку звонка. Что перед ним - рассмотреть было невозможно: за дверью было темно. Ланг переступил порог, и дверь за ним тотчас вернулась на место, отрезав выход. Только тогда вспыхнул свет и Ланг увидел, что находится в небольшом тамбуре с бронированными стенами, удивительно напоминающими шлюз на Колесе. Вероятно, это было не случайное сходство, а элементарная унификация. Мало ли что разрабатывается сначала для Космоса, а потом успешно применяется на Земле. Конечно, есть и отличия, но только в деталях. Например, там, где должна быть надпись, угрожающая разгерметизацией, торчат стволы малокалиберной пулеметной спарки.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});