Читать интересную книгу Сумерки - Андрей Бурцев

- Да вот они, справа, горе ты мое, - вздохнула Тамара, помогла встать, подала тапочки. - Поговорить он с тобой о чем-то хочет. Ты бы хоть умылся.

- Поговорим... Ты водку-то давай. Как раз вовремя, сейчас мы ее с ним... А ты бы пока на стол собрала...

- Хватит тебе, - не давала Тамара бутылку, прятала за спину. - А сергей и вовсе не пьет, как будто не знаешь?

- Томка, не дури. Гости! - Витька обхватил жену потными руками за плечи. - Гости же... неудобно без бутылки, - дышал ей в ухо вином. - То-омочка!..

- Да на... - сдалась, наконец, Тамара. - Залейся хоть вместе с обещаниями своими. - Отдала бутылку и сердито прошла на кухню.

На зеленом диване с подавленными пружинами сидел Сергей. У его бока, забравшись с ногами, прижался Димка - вместе рассматривали какую-то книгу.

- Здорово вам, - громко сказал Витька, протискиваясь мимо стола.

Сергей встал, бросил на него строгий взгляд из-под выпуклых очков - черный костюм, белая рубашка, вечный галстук. И как он терпит его?

- Приветствую, - Сергей улыбнулся, протянул руку, но пожатия не получилось - в руке у Витька качалась бутылка.

Витька поставил ее на стол и тогда пожали руки. Ладонь Сергея не твердая, но какая-то строгая, напористая. Витька жал ее крепко, с неудобством чувствуя, что рука у него потная, скользкая, и Сергею может быть неприятно.

- Дя Сежжа... - проговорил с дивана Димка.

- Ты иди, иди, уроки, небось, еще не делал. - Витька протянул руку, пригладил торчащие на белобрысом затылке волосы. Димка отпрянул - не любил отца пьяного, да и ласк тоже, вышел из того возраста.

- Верно, Дмитрий, уроки делать нужно, - добавил Сергей, блестя очками. В каждом стекле отражался перевернутый потолок с яркой лампочкой на длинном шнуре.

Димка слез с дивана и неохотно, медленно вышел с книгой под мышкой. Они сели. Витька откинулся на спинку, вытянул ноги. Тело охватила мягкая истома, оно было чужим и влажным, пот стекал за воротник и неприятно полз по спине. В комнате было душно, или это только ему, переполненному винными испарениями, не хватало воздуха? Сергей сидел боком к нему, повернув голову. Строго смотрел очками, но Витька знал, что строгость - из-за выпуклых блестящих стекол, а глаза под ними, неестественно увеличенные, вовсе не строгие, а какие-то жалостливые.

- Сейчас Томка накроет... ужинать. - Витька почувствовал, что язык опять порывается заплетаться, и сильно тряхнул головой.

- Все пьешь, Виктор, - задумчиво сказал Сергей. Зачем? Всю-то никогда не выпьешь...

- А затем, - с неожиданной злостью ответил Витька. Даже кулаки, лежащие на коленях, сжались. - Все вы учить любите ты, Томка, другие... А давай разберемся. Хорошо, брошу. Я вот два месяца не пил - точка. В голове пусто, звенит, в животе пусто, и делать ничего не хочется. Да и делать-то нечего.

- Работай. - Сергей пристально смотрел на него. Впрочем, пристально - это тоже из-за очков; и глазами водил, и моргал, как все, только за стеклами плохо видно.

- А я не работаю?! - взвился Витька, даже от диванной спинки отлепился, подался вперед и говорил словно бы не с Сергеем, а кем-то невидимым, осуждающим. - Восемь часов как отдай. Ладно. Домой прихожу - и что? Спать прикажете заваливаться или прыгать до потолка? Я вот два месяца этих все из угла в угол ходил. Как прихожу домой, так начинаю ходить. Хожу, хожу, и тошно так делается - хоть впору завой. Тут все дерет, - он постучал себя по впалой груди, рванул верхнюю пуговицу рубашки, потому что давила. - Вот и давайте разберемся, - продолжал он. - Мне что, всю жизнь углы в квартире мерить, а? Как ты думаешь?

- Работу тебе надо настоящую подыскать, по душе. Сергей большим пальцем пригладил маленькие, черные, аккуратные усики.

- Во! В точку попал! - восхитился Витька, стукнул кулаком себя по колену, отрывисто хохотнул. - По душе! Ну, а ежели нет ничего по моей душе? Ежели я ничего не хочу? Кто подскажет, чего мне хотеть? Ты? Томка?.. Так это будут ваши хотенья, а не мои. Вот и выходит - я виноват, что такой уродился?

- Ну, это ты врешь, - уверенно сказал Сергей. - Так уж ничего и не хочешь? Быть того не может. Не бывает так, чтобы человек ничего не хотел.

- А вот я не хочу, - пьяно упрямился Витька, потом вдруг утихомирился, добавил: - Хочу, конечно, тоже кое-чего...

- А, вот видишь. Так занимайся тем, чего хочешь, улыбнулся Сергей.

- Но в том-то и дело, старик, - с внезапной тоской протянул Витька, - что мои хотенья завсегда почему-то связаны с выпивкой... Вот, к примеру, хочу я с друзьями посидеть, поговорить. Понятно? Понятно. Но ты же их знаешь, Леху, Коляма. Вместе ж учились...

- Кольку знаю, - сказал Сергей. - Черный, тощий. Правда, давно не видел. А Леху... - Он медленно покачал головой. - Нет, не помню.

- Здоровый такой, рыжий... Он в пятом классе у нас появился, второгодник. Ну, помнишь?

- А-а... - неопределенно протянул Сергей.

- Еще в нашей компашке один, наверное, тоже его видел. Он все у на рынке у киска трется, сотняжки сшибает. Одноногий. Раньше же все у магазина собирались, а теперь к коммерческому киоску переехали - и легче там зашибить, да и работает круглосуточно. Да, к чему это я... - Витька заразился непонятной какой-то энергией, словно хотел что-то доказать то ли Сергею, то ли себе. Движения и слова стали отрывистые, резкие. - А!.. Значит, хочу посидеть с ними. А что делать четверым мужикам, когда вместе? Пить! Вот и выпиваем. И прихожу домой пьяный. Не то, чтобы на рогах. Так я редко. А вот как сегодня... А Томка недовольна. Ругается, злится. Пьяница, говорит. Так что мне теперь - от друзей отказаться? Или вот, скажем... - он воровато оглянулся на дверь, понизил голос, - хочу я с Зойкой поваляться. Продавщицей у нас в "Гастрономе" работает. Ладная деваха, заманчивая...

Сергей шевельнулся, хмыкнул, но ничего не сказал.

Витька тут же взъерепенился, правда, тихо, чтобы на кухне не услышали:

- А что я - не мужик? Да нет, ничего такого не было. Мы ведь говорим, чего я хочу... Так вот. Пойду я, скажем, к ней. Бутылку надо с собой взять, потому что так принято. А что с бутылкой делать? Пить! И снова домой пьяный... А Томка этого не понимает. - Он вздохнул, откинулся на спинку дивана и загрустил. - Я, говорит, спать с тобой, пьяным, не лягу. Я, говорит, лучше тут, на диванчике. - Он стукнул кулаком, выбивая из обивки пыль. Зазвенели пружины и их жалобный звон долго еще доносился из недр зеленого чуда. - Раз на диванчике, два на диванчике... Так и не хочешь, а пойдешь к той же Зойке. Эх!..

Вошла Тамара с большой кастрюлей, из-под крышки которой разливался по комнате запах вареной картошки. Витька вспомнил, что весь день по путному и не ел, не считая пряной ставриды у Лехи.

- Вот и ужин подоспел. - Он вскочил, пошатнувшись, загремел в серванте посудой. Тамара поставила кастрюлю, отодвинула его от серванта и направила опять на диван.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});