– Тогда была зима, и падал снег пушистый, – нараспев проговорил Никита. – А сейчас весна и дивно пахнет черемухой. Белые лепестки летят на землю словно снег. Пойдемте в наш сад, Варенька.
– Пойдемте, – согласилась она. – Но ведь вы были с друзьями.
– Они давно разъехались по домам. Мы остались одни на конечной станции метро. Чтобы вырваться из замкнутого пространства подземки, нам нужно сделать несколько шагов. Вас кто-то ждет сегодня или..?
– Никто, – улыбнулась она. – Меня никто не ждет, Никита.
Зазвонил телефон. Она знала, что это Олег Евгеньевич. Но отвечать ему не захотела. Поздно. Уже поздно. Уже не нужно никаких слов. Несколько минут назад она бы ответила, а теперь…
– Пойдемте в ваш сад, Никита.
– Почему вы не отвечаете? – спросил он.
– Не хо-чу, – сказала она. Телефон смолк. Она его отключила. – Меня нет. Я растворилась в темноте майской ночи.
– А вы умеете быть злой, – проговорил он, восторженно посмотрев на Варю.
– Умею. Поэтому, будьте со мной обходительно-нежным, мой друг, – проговорила она, направившись к выходу.
– Я постараюсь, – пообещал он, взяв ее под руку.
Они бродили по черемуховому саду, по белым крошечным лепесточкам, рассыпанным по земле. Никита говорил, говорил, говорил, а Варя слушала и улыбалась. Он читал ей стихи Пушкина и Пастернака, пел песни собственного сочинения, а она смотрела на него и думала:
– Какое счастье, что я тебя встретила! И даже не важно, что все это может растаять, как туман на рассвете. Сейчас, сию минуту мое сердце ликует от счастья, от льющейся через край радости. Яркие солнечные краски заполнили темное пространство моей души, сделали ее легкой, невесомой, как прежде, вернули ей первозданность. Я – снова я – маленькая восторженная девочка Варвара, мечтающая о возвышенной любви, как у декабристов в девятнадцатом веке. Ах, если бы я родилась тогда… Но тогда бы я не встретила Олега… Евгеньевича и Никиту…
С Олегом их познакомила ее школьная подружка Люська, Люсьена – длинноногая фотомодель с загадочной улыбкой Джоконды.
– Варька, есть дело на миллион, – прямо с порога заявила она. – Собирайся. Все объясню по дороге.
Они устроились на заднем сидении дорогой машины, марку которой Варя не запомнила. Зачем забивать голову ненужной информацией. Пусть об этом помнит красавица Люсьена, а она завтра поедет на работу на метро.
– Я решила вывести тебя в люди, – сообщила Люська, когда машина тронулась. – Хватит быть серой мышкой в машбюро, пора превращаться в райскую птичку. Я тебя познакомлю с та-а-аким мужчиной… Только чур, не зазнаваться. Он мне самой нравится. Правда, мне не только он нравится…
– Не сомневаюсь, – улыбнулась Варя. – Ты всегда у нас была любвеобильной.
– Разве это плохо, когда вокруг тебя кавалеры? – спросила Люся, подмигнув Варе. – Это, милая моя, замечательно. Замечательно, когда тебя любят. Это окрыляет. Кстати о крыльях…
Люся подробно проинструктировала Варю, что ей нужно будет делать, что можно, а что нельзя говорить. Все ее наставления Варя пропустила мимо ушей. Ей это было не нужно. Она знала, прекрасно знала, что не станет играть роль женщины вамп, готовой на все, чтобы заполучить кошелек кавалера. Варя останется собой.
Машина остановилась. Швейцар распахнул перед ними двери, согнулся в полупоклоне:
– Добрый вечер, дамы!
В небольшом зале закрытого ресторана, оформленного в стиле Людовика, было многолюдно. Им навстречу поднялся высокий, очень высокий холеный мужчина. Варя смотрела на него снизу вверх.
– Олег Евгеньевич, познакомьтесь, это моя школьная подруга Варя, – поцеловав его в щеку, проговорила Люська.
– Варвара, – протянув ему руку, представилась Варя.
Он сжал ее ладонь в своих больших ладонях и улыбнулся:
– Редкое у вас имя. Наверное, в честь бабушки назвали?
Она кивнула. Не хотелось объяснять, что маму бросил отец. Ушел в день Вариного рождения. Мама долго и безутешно плакала, а за окном ворковали голуби: «Вар-Вар-Вар». А потом ей принесли маленький сверток – новорожденную девочку.
– Не выживет, – перешептывались санитарки. – Семимесячные редко выживают.
– Моя Варя выживет, – громко сказала мама, сразу придумав дочке имя. Удивительное, смешное, голубиное имя – Вар-ва-ра. В школе ее дразнили Варька – Варварка – глупая кухарка.
– Я не кухарка, не кухарка, – плакала она. – Я и готовить-то не умею.
– Все равно, ты останешься кухаркой, даже когда вырастешь, – не унимались зловредные мальчишки. Их веселили ее настоящие, взаправдашние слезы.
– Не останусь, не останусь, – твердила Варя.
А потом в их класс пришла Люсьена, Люська – красивая длинноногая девочка с волнистыми пшеничными волосами. Она сразу взяла Варю под свою опеку, и насмешки одноклассников прекратились. Теперь все мальчишки заискивали перед Варей. Потом, после окончания школы, она поняла, что все эти восторги были адресованы не ей, а Люське, Люсьене. Но это было потом, а тогда ее сердце переполняло чувство гордости.
С Люськой они оставались подругами и после окончания школы. Правда Люська могла надолго исчезнуть из Вариной жизни, чтобы потом ворваться ураганом:
– Варька, дело на миллион…
Варя не сердилась, знала, она нужна Люське для контраста. Когда они рядом, все сразу видят, какая она, Люсьена, неотразимая красавица, умница. Все мужчины сразу понимают, что такой бриллиант нуждается в дорогой оправе. Все внимание сосредотачивалось на Люське, а Варя незаметно исчезала. Она растворялась в суете огромного города, погружалась в забытую давность старых документов, над которыми ей приходилось просиживать часами.
– Вы такая юная, Варя, что мне трудно поверить, что вы Люсина одноклассница, – проговорил Олег Евгеньевич.
– И не надо верить, Олежек, – взяв его под руку, сказала Люся. – Я же тебя предупреждала, что моя подруга – девушка особенная, таких на московских улицах не встретишь. Такие могут только из снежного облака возникнуть, а потом растаять.
– Снегурочка по имени Варвара, – улыбнулся он. – Очень-очень мило. Пойдемте к столу.
Все, что было потом, Варю совершенно не занимало. Она не пила, не ела, смотрела на раскрасневшуюся Люську, болтающую несусветную чушь, на элегантных мужчин, слушающих ее с открытыми ртами, и думала:
– Поскорей бы закончилась эта комедия. Ни за что больше никуда не поеду. Ни за что…
– Хотите убежать? – поинтересовался Олег Евгеньевич, посмотрев на Варю заговорщически. Она улыбнулась. Заиграла музыка. Он поднялся, сделал вид, что приглашает ее на танец. Увел из ресторана.
Потом Люська кричала на Варю, отчитывая за безответственное поведение.
– Я не ожидала, что ты, моя лучшая подруга, подложишь мне такую свинью. Ты хоть понимаешь, ЧТО, ЧТО ты натворила?
– Нет, – честно призналась Варя. Она ничего предосудительного не совершила. Они с Олегом Евгеньевичем вышли на улицу и пошли куда-то. Куда? Ей было все равно. Они просто дышали прохладой ночи, просто шли, просто тихо беседовали обо всем и ни о чем конкретном. Он проводил ее до дома, пожал руку и ушел. Все. За что ее отчитывает Люська? Непонятно.
– Ты же отсталый элемент, Варька, ты газет не читаешь, телевизор не смотришь…
– И прекрасно себя чувствую, – улыбнулась Варя. Смотреть на обозленную Люську было смешно.
– Глупая, если бы ты взяла в руки газету, то сразу бы все, все поняла, – кричала Люська. – Ты бы узнала, что Олег Евгеньевич – самый богатый, самый уважаемый человек. Вот. Он должен быть со мной, а не с тобой.
– Должен – значит будет, – спокойно сказала Варя.
– Не будет, – разревелась Люська. – Он тебя выбрал, тебя… Разве ты не поняла?
Варя обняла подругу, поцеловала в лоб и сказала:
– Дорогая моя, Люсьена, Люська, мне совершенно безразличен этот твой богатый дяденька. Мне совершенно не интересно, сколько у него денег, насколько он знаменит, и что о нем пишут в газетах…
– Правда? – Люська с надеждой на нее посмотрела. Слезы моментально высохли.
– Правда, – улыбнулась Варя. – Сама подумай, зачем он мне? Зачем ему я, Варвара? Может быть, он меня провожать пошел только для того, чтобы ты на него внимание обратила…
– Варька! – Люся принялась кружить ее по комнате. – Точно, точно, точно! Он же видел, как на меня Петрович смотрит, вот и решил…
Люся напудрила носик, подкрасила глаза, губы, обняла Варю и умчалась к своему знаменитому Олегу… Евгеньевичу.
А вечером, когда Варя удобно устроилась в уголке старого дивана, раздался звонок в дверь. На пороге стоял Олег Евгеньевич с огромным букетом белых роз.
– Здравствуйте, Варя. Решил поблагодарить вас за вчерашний вечер. За удивительный вечер. Я давно не получал таких дорогих подарков. Можно войти?
Она еще ничего не ответила, а он уже вошел, закрыл дверь, разулся в прихожей, прошел в комнату:
– Я так и думал, очень скромно, но с отменным вкусом. Что читаете? Марина Цветаева. Я так и думал, что вы любите стихи. А наизусть помните? – она кивнула.