Читать интересную книгу Инок Вечного огня - Айзек Азимов

На следующий день они отправились в Нью-Йорк — крупнейший город планеты. И в стенах этого невероятно древнего мегаполиса Санат на время позабыл обо всех заботах Галактики. Для него настал великий момент: он предстал перед похожим на башню сооружением и торжественно сказал себе:

— Вот он, Мемориал!

Это был величайший монумент на Земле — символ величия человеческой расы, и как раз наступала среда, тот день недели, когда двоим избранным поручалось «охранять Вечный огонь». Двое, одни во всем Мемориале, следили за трепещущим, желтым пламенем, символизировавшим мужество человечества, и Порин уже договорился, что в этот день выбор падет на него и на Саната, поскольку они специально для этого проделали такое далёкое путешествие.

С приходом сумерек они остались одни в просторном зале Вечного огня Мемориала. В мрачной полутьме, освещаемой только судорожными вспышками танцующего желтого пламени, полное умиротворение спустилось на них.

В этом месте скапливалась некая аура, смягчавшая все душевные борения. Мягкие тени, подрагивая, покачивались за колоннами, тянувшимися по обе стороны зала, плетя свою гипнотическую сеть.

Постепенно люди погрузились в полудрему, пристально вглядываясь в пламя слипающимися глазами, пока живое биение огня не превратилось в туманную молчаливую фигуру.

Но из-за контраста с царившей вокруг глубочайшей тишиной малейшего звука оказалось достаточно, чтобы нарушить мечтательность. Санат моментально напрягся, больно ухватив Порина за локоть.

— Прислушайтесь, — прошептал он, предупреждая вопрос. Порин, насильственно вырванный из мечтательной дремы, взглянул — на своего молодого спутника тревожно и пристально, потом без слов приложил руку к уху. Тишина стала ещё более глубокой, давление её ощущалось чуть ли не материально. Потом издалека донеслось едва уловимое шарканье подошв по мраморному полу. Слабый, почти на грани восприятия, шепот — и снова тишина.

— Что это? — растерянно спросил Порин.

— Ласинуки! — бросил Санат, вскакивая. Лицо его превратилось в маску ненависти и возмущения.

— Не может быть! — Порин попытался придать своему голосу холодную уравновешенность, хотя и его внутренне трясло от злости. — Это было бы неслыханным оскорблением. Просто наши нервы обострились от тишины, ничего больше. Скорее всего это кто-то из служителей Мемориала.

— После захода солнца, в среду? — Голос Саната звучал резко. — Это так же противозаконно, как и вторжение ласинуков, и ещё более неправдоподобно. Мой долг хранителя Вечного огня все выяснить.

Он уже собрался шагнуть в темноту, но Порин схватил его за запястье.

— Не стоит, Филип. Повремени до рассвета. Что ты сможешь сделать там один, если обнаружишь ласинуков? Если ты…

Но Санат не стал слушать дальше. Резким движением он освободился.

— Оставайтесь здесь. Нельзя оставлять Вечный огонь без присмотра. Я скоро вернусь

Он быстро пересек половину просторного, вымощенного мрамором зала и осторожно приблизился к стеклянной двери, ведшей на темную винтовую лестницу, уходившую в кромешный мрак, к пустым помещениям башни.

Скинув сандалии, он стал красться по ступеням, бросив прощальный взгляд на мягкий свет Вечного огня и застывшего возле него испуганного человека.

Перед ним оказались два ласинука, стоявших в жемчужном свете атомолампы.

— Местечко древнее и унылое, — заметил Трет Бан Сола. Его наручная камера трижды щелкнула. — Скинь-ка несколько книг с полок. Они послужат дополнительным фоном.

— Думаешь, стоит? — спросил Кор Вен Хаста. — Эти земные мартышки могут всполошиться.

— Делай! — холодно приказал Трег Бан Сола. — Чем они нам помешают? Иди-ка сюда, присаживайся! — Он быстро взглянул на часы. — Ему придется выложить по пятьдесят кредиток за каждую минуту, что мы здесь пробудем. Так почему бы нам немного не отдохнуть в предвкушении кучи денег?

— Пират Фор — болван. С чего это он решил, что мы не сможем выиграть пари?

— Думаю, — сказал Бан Сола, — он слышал про того солдата, которого в прошлом году разорвали в клочья, когда он попытался ограбить земной музей. Мартышкам это не нравится, хотя лоаризм и отвратительно богат, клянусь Вегой. Людишек, конечно, призвали к порядку, но солдат-то мертв. В любом случае Пират Фор не знает, что по средам Мемориал пуст. И это незнание обойдется ему в круглую сумму.

— Пятьдесят кредиток за минуту. Семь минут уже прошло.

— Триста пятьдесят кредиток. Садись. Сыграем в картишки, а наши денежки пусть накапливаются.

Трег Бан Сола достал из подсумка потрепанную колоду карт, которые, будучи типично и несомненно ласинукскими, носили тем не менее безошибочные следы земного происхождения.

— Поставь лампу на стол, я сяду между ней и окном, — повелительно распорядился он, одновременно сдавая карты. — Ха! Ручаюсь, ни одному ласинуку ещё не приходилось играть в таком месте. Что ж, удовольствие от игры только усилится.

Кор Вен Хаста уселся, но тотчас же вскочил:

— Ты ничего не слышал?

Он вгляделся в тень по ту сторону приоткрытой двери.

— Нет. — Бан Сола нахмурился, продолжая сдавать. — Ты, случаем, не боишься, а?

— Нет, конечно. Но, знаешь, если они застукают нас в этой проклятой башне, то удовольствия будет мало. Бан Сола кончил сдавать.

— Знаешь, — заметил Вен Хаста, внимательно изучая свои карты, — будет не слишком приятно, если об этом пронюхает вице-король. Могу представить, как из политических соображений ему придется извиняться перед лоаристскими вожаками. Тогда опять на Сириус, где я служил до того, как меня перевели сюда. И все из-за этих подонков…

— Верно, подонков, — поддержал его Бан Сола. — Плодятся, как мухи, и бросаются друг на друга, словно свихнувшиеся быки. Взгляни только на этих тварей! — Он бросил карты рубашкой вверх и рассудительно заговорил: Взгляни на них по-научному и беспристрастно. Что они такое? Всего лишь млекопитающие, каким-то образом научившиеся думать. Всего-навсего млекопитающие! И ничего больше.

— Знаю. Ты уже побывал хоть на одном из человеческих миров?

Бан Сола ухмыльнулся:

— Побываю, и очень скоро.

— В отпуск поедешь? — Вен Хаста выразил вежливое изумление.

— В отпуск, клянусь чешуей. На своем кораблике! И под пальбу пушек!

— Ты о чем?

Глаза Вен Хасты неожиданно засверкали. Его товарищ таинственно осклабился:

— Считается, что Об этом не должны знать даже мы, офицеры. Но ты же знаешь, как просачиваются новости. Вен Хаста кивнул:

— В курсе.

Оба невольно заговорили шепотом.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});