и Изабелла приблизились к входу в Парламент, рядом с которым лежали тела гвардейцев в тёмно-синих мундирах, на которых не было ни следа физического нападения. Близнецы ощутили, как повеяло зловонным запахом гнили, и инстинктивно поморщились от отвращения. Направив посохи на трупы, маги сосредоточили фиолетовую силу. Сгустки магической энергии вылетели из аметистовых наверший, и вскоре лиловые языки пламени объяли тела, медленно их пожирая.
– Простите нас, – тихо сказала Изабелла.
Эрнст едва заметно закивал, глядя, как магический огонь поглощал гвардейцев.
После прогулки по пустому и мёртвому городу Брат и Сестра вернулись в свой дом – небольшой, двухэтажный, с остроконечной башенкой. Улица перед ним, как и многие другие в городе, пустовала. Родители Эрнста и Изабеллы, которые жили в этом доме, в тот роковой вечер присутствовали на празднике в Академии, а их сосед, доктор Грабовски, отправился защищать штаб-квартиру Невидимых от нежити.
Эрнст и Изабелла оставили посохи и, заперев двери, вышли в небольшой сад, который находился между стенами их дома и дома Грабовски. Они остановились у невысокой каменной ограды, за которой начинался отвесный обрыв – Последняя Надежда стояла на горе, окружённая дикими пустошами, где правили шайки бандитов. Теперь и те могли погибнуть – никто не знал, на какое расстояние распространилась ледяная чума Крестоносца. За оградой поднимались Пентадийские горы, за которыми чернели руины старой Столицы Священной Империи Людей. А совсем вдалеке, на горизонте, под серыми тучами синело Срединное море. Близнецы всегда видели Столицу мёртвой и пустой – случившийся девяносто три года назад апокалипсис стёр Империю с лица земли, и осталась лишь Последняя Надежда. А теперь и новый город людей был уничтожен.
Сестра и Брат раньше любили уединиться в саду и смотреть на небо и море. После обретения Поля близнецы могли стоять у каменного бортика часами и мысленно обсуждать всё, что не должны были слышать родители – фиолетовые маги три года скрывали свою силу от всех в городе, кроме Невидимых. Вот и теперь Эрнст и Изабелла устремили взор вдаль, держась за руки. Только в этот раз они уже носили не обычную одежду, а фиолетовые костюмы для борьбы с демонами.
«Что ж, теперь нам нечего скрывать», – усмехнулся Эрнст, таким образом пытаясь заглушить терзающую изнутри боль, – «никакого общества, никаких условностей».
«Не хотела я, чтобы всё случилось… такой ценой», – с печалью в мыслях ответила Изабелла.
Они по-прежнему смотрели не друг на друга, а вдаль, на острые пики гор и яркую полосу моря.
«В том, что случилось, нет твоей вины», – подумал Брат, – «это Арабелла хотела, чтобы ты раскрылась в Академии, чтобы ты почувствовала вину и отказалась от силы! Это она всё подстроила!»
Его не оставляла злость на волшебницу, которая предала их. В этот миг он так хотел её убить…
«Знаю», – вздохнула Сестра, тяжело дыша ртом, – «умом понимаю, но… но всё равно не могу перестать это чувствовать».
Пальцы Эрнста и Изабеллы сплелись крепче. Брат смотрел то на Сестру, то на пейзаж перед ним, не зная, что делать, чем ей помочь. И тут его внимание заострилось на руинах Столицы…
«Стой», – подумал он.
«Что?» – спросила Изабелла.
«Статуя ангела – она исчезла».
Изабелла нашла взглядом руины Имперского Дворца в центре Столицы и, прищурившись, присмотрелась к ним. На Дворцовой Площади стояла колонна из чёрного мрамора, которую венчала статуя ангела. Только статуя снова исчезла со своего высокого постамента – как в тот раз, когда…
«Люциус…» – в мыслях протянула Изабелла.
«Он мёртв», – ответил ей Эрнст, – «уже два года как».
Изабелла протёрла глаза и снова посмотрела вдаль. Ничего не изменилось – на колонне не было никакой статуи.
«Но что тогда это такое?» – спросила Изабелла.
«Я не знаю», – вздохнул Эрнст, – «не знаю, ни малейшего понятия».
Брат и Сестра вернулись домой и сели обедать в большой комнате на первом этаже. Они заняли лишь одну половину длинного деревянного стола, а другая была заставлена посудой. На стене над картинами в рамках тикали часы. Люстра под потолком пока что светила – электростанция могла работать некоторое время и без обслуживающих её рабочих. Казалось, что всё было по-прежнему, что родители ушли на работу и пока просто не вернулись. Но за большим эркерным окном, обрамлённым занавесками цвета морской волны, не ходили прохожие и не ездили автомобили. И близнецы сидели за столом в фиолетовых костюмах с плащами, больше не вынужденные скрывать свои силы и суть.
Эрнст и Изабелла ели хлеб, колбасу и фрукты, которые остались на кухне. К счастью, ледяная чума поразила только живых существ – растения и мёртвое мясо были нетронуты. Когда запасы закончатся, близнецы могли бы взять еду на крытом рынке или в каком-нибудь магазине – это уже не будет кражей, ведь другие люди погибли. Но со временем продукты неизбежно испортятся, и придётся где-нибудь в парке сделать огород – если Изабелла и Эрнст решат остаться в Последней Надежде. А Сестра и Брат всё равно не собирались надолго задерживаться в городе.
Изабелла пила чай из любимой жёлтой кружки, разглядывая кулон с изумрудом. Мама подарила ей это украшение на шестнадцатилетие. Думала, что оно будет ценным приданым – она всегда хотела, чтобы её дочь вышла замуж. Но Изабелла со временем забыла про него, когда переехала в общежитие Академии. Мама не знала до недавнего времени, что ни дочь, ни сын не мечтали об обычной жизни в Последней Надежде, а хотели сражаться с демонами и нежитью вместе с друзьями, которых родители посчитали бы очень странными.
«Они любили нас», – думала она, – «пусть и не знали нас полностью».
Всё это было для неё таким далёким, будто оно никогда не случилось. Сейчас уже ничего не имело значения.
«Изабелла», – посмотрел на неё Эрнст, запивая зелёное яблоко чаем из такой же жёлтой кружки.
Сестра вяло улыбнулась Брату и продолжила пить чай, крепче сжимая кулон в руке.
«Что мы дальше делать будем?» – мысленно спросил Эрнст.
«Нужно вернуться в крепость», – подумала Изабелла, – «вдруг наши выжили, и им нужна помощь? А если они в плену у Арабеллы…»
«Их всех могли убить», – ответил Эрнст, молча жуя яблоко, – «отсюда до крепости тысяча километров, и