Дважды я сделал одно и то же. Коль кажется, Стелла,
Это излишним тебе, дважды мне зайца подай.
47
45
Чтобы напрасно труда не терять на короткие книжки,
Лучше, пожалуй, твердить: «Быстро ему отвечал».
48
46*
Только ты скажешь, Гедил, «Спеши, я кончаю!» — слабеет
И затухает во мне тотчас любовная страсть.
Лучше помедлить вели: обуздаешь, резвее пойду я.
Если, Гедил, ты спешишь, — требуй, чтоб я не спешил.
47
Врач был недавно Диавл, а нынче могильщиком стал он.
То, что могильщик теперь делает, делал и врач.
48
Вырвать быков не могли вожаки из пасти, откуда
Заяц бежит и куда он прибегает опять;
Но удивительней то, что гораздо увертливей стал он:
Видно, его научил многому доблестный зверь.
5 Не безопасней ему по пустой проноситься арене
И не надежней ничуть запертым в клетке сидеть.
Коль от укусов собак удираешь, заяц-проказник,
Верным прибежищем ты выбери львиную пасть.
49
Средь кельтиберов муж незабываемый
И нашей честь Испании,
Лициниан, увидишь выси Бильбилы, —
Конями, сталью славные,
5 И Кай седой в снегах, и средь распавшихся
Вершин Вадаверон святой,
И лес отрадный у Ботерда милого —
Благой Помоны детище.
Конгеда поплывешь ты гладью теплою
10 И тихих нимф озерами,
Потом в Салоне мелком освежишься ты,
Железо закаляющем.
Набьешь в Воберке дичи ты поблизости,
Не прерывая завтрака.
15 В тени деревьев Тага златоносного
От зноя ты укроешься;
Деркейтой жажду утолишь ты жгучую
И снежным Нуты холодом.
Когда ж декабрь седой в морозы лютые
20 Завоет бурей хриплою,
Ты к Тарракону на припек воротишься
В родную Лалетанию.
Ловить там будешь ланей сетью мягкою,
На кабанов охотиться.
25 На скакуне загонишь зайца верткого,
Отдав оленей старосте.
В соседстве будет лес для очага тебе
С ребятами чумазыми.
К себе обедать позовешь охотника,
30 И гость твой тут же, под боком.
Ни башмаков нет с лункой, нет ни тоги там,
Ни пурпура вонючего;
Либурнов нет ужасных, нет просителей,
Нет власти вдов докучливых;
35 Ответчик бледный там не потревожит сна:
Все утро спи без просыпу.
Пускай другим впустую аплодируют,
А ты жалей удачников
И скромно счастьем настоящим пользуйся,
40 Пока твой Сура чванится.
Ведь справедливо жизнь досуга требует,
Коль славе отдал должное.
49
50*
Ежели, Эмилиан, Мистиллом ты повара кличешь,
То почему ж своего мне Тараталлой не звать?
51
Мощные только хребты под стать для ярости львиной.
Что ж ты от этих зубов, заяц тщеславный, бежишь?
Думаешь, верно, они от быков откажутся мощных,
Шеей прельстившись твоей? Им и не видно тебя!
5 Не суждено тебе быть взнесенным великой судьбою:
Мелкой добыче нельзя пасть от такого врага.
52
Я тебе, Квинтиан, вверяю наши,
Наши, если мне можно так назвать их,
Книжки, те, что поэт твой вслух читает:
Коль на рабство свое они заропщут,
5 Заступись ты за них как поручитель,
И коль тот о правах на них заявит,
Объяви, что я вольную им выдал.
Раза три иль четыре так воскликнув,
Присвоителя их ты опозоришь.
50
53
Есть страница одна, Фидентин, твоего сочиненья
В книжках моих, но печать господина ее несомненна:
Каждая строчка на ней выдает твой подлог с головою!
Так, замешавшись в среду пурпурно-лиловых накидок,
5 Грубый лингонский башлык марает их грязною шерстью,
Так арретийский горшок оскверняет хрустальные вазы,
Так черный ворон смешон, если он побережьем Каистра
Станет случайно бродить с лебедями, птицами Леды,
Так, если песнь соловья оглашает священную рощу,
10 Портит печальную трель стрекотанье наглой сороки.
Нет в заголовке нужды и в судье ни одной нашей книжке;
Против тебя страница твоя, и кричит она: «Вор ты!»
51
54
Если, Фуск, у тебя есть место в сердце, —
Ведь друзья у тебя там отовсюду, —
Мне, прошу, уступи ты это место
И меня, хоть я новый, не гони ты!
5 Ведь и старые все такими были.
Ты за тем лишь смотри, чтоб каждый новый
Стать когда-нибудь мог старинным другом.
55
Вкратце желаешь ли знать о мечтах ты приятеля Марка,
Славный в военных делах, славный в гражданских Фронтон?
Пахарем хочет он быть на малом, но собственном поле,
Мил ему сельский досуг, крупный не нужен доход.
5 Кто же холодный узор предпочтет спартанского камня,
Иль поутру ходить станет с поклоном, глупец,
Если добычу полей и лесов он может, счастливец,
У очага разложить, вынув из полных сетей,
Или дрожащей лесой изловить вертлявую рыбу,
10 Или из красных горшков желтого меду достать,
Если дородная стол накрывает хромой домоводка
И даровые ему яйца пекутся в золе?
Тот, кто не любит меня, пускай этой жизни не любит,
Лучше пусть бледным живет он в городской суете.
56
Весь виноград отсырел и размяк от дождей непрерывных:
Как ни старайся, шинкарь, чистым вина не продашь.
57
Что за любовниц хочу и каких я, Флакк, не желаю?
Слишком легка — не хочу, слишком трудна — не хочу.
Я середину люблю, что лежит меж крайностей этих:
Я не желаю ни мук, ни пресыщенья в любви.
58
Сотню тысяч с меня запросил за мальчишку торговец,
Я посмеялся, а Феб тотчас же их заплатил.
Вот и ворчит на меня и зудит про себя моя похоть,
И, на досаду мою, все похваляется Феб.
5 Но ведь Фебу дала его похоть два миллиона!
Дай-ка мне столько же ты, я и дороже куплю.
59
В Байях подачка дает мне всего только сотню квадрантов,
Так для чего ж голодать мне среди роскоши там?
Лучше уж бани верни мне темные Лупа и Грилла:
Что ж при обеде плохом мыться мне, Флакк, хорошо?
52
60
Прыгни-ка, заяц, ко льву свирепому в зев ты широкий,
И на зубах ничего все ж не почувствует лев.
Что за спина у тебя, на какие он вскочит лопатки,
Где же в тебя, как в быков, зубы глубоко вонзить?
5 Что же владыку лесов и царя ты напрасно тревожишь?
Он ведь не ест ничего, кроме отборных зверей.
61
Верона стих ученого певца любит,
Горда Мароном Мантуя,
Земле Апонской славу дал ее Ливий,
И Стелла, и не меньше Флакк,
5 Аполлодору дожденосный Нил плещет,
Пелигн Назоном хвалится,
Лукан единственный и Сенеки оба
Гремят в речистой Кордубе,
В Гадесе резвом радость всем его Каний,
10 Мой Дециан — в Эмерите.
Тобой, Лициниан, зачванится наша,
Меня не презрев, Бильбила.
53
62
Чистой Левина была, не хуже сабинянок древних,
И даже строже сама, чем ее сумрачный муж,
Но, лишь она начала гулять от Лукрина к Аверну
И то и дело в тепле нежиться байских ключей,
5 Вспыхнула и увлеклась она юношей, бросив супруга:
Как Пенелопа пришла, но как Елена ушла.
54
63
Просишь тебе почитать мои эпиграммы? Не стану:
Хочешь не слушать меня, Целер, а сам их читать.
64
Ты мила — нам известно, дева, правда,
Ты богата — никто не станет спорить;
Но коль хвалишься слишком ты, Фабулла, —
Не мила, не богата и не дева.
65
«Фига» сказал я, а ты осмеял, точно варварство, это
И говорить мне велишь «смоква» ты, Цецилиан.
«Смоквами» то мы зовем, что, мы знаем, растет на деревьях,
«Фигами» то назовем, что у тебя на виду.
66
Не думай, скряга жадный, вор моих книжек,
Что стать поэтом так же дешево стоит,
Как переписка жалкого тебе тома:
За шесть монет иль десять не купить «браво».
5 Ищи стихов необработанных, тайных,
Известных только одному, в ларе скрытых,
Чью соблюдает девственность отец свитка,
Под подбородком не истертого жестким.
Известной не сменить хозяина книге.
10 Но если есть такая, где образ пемзой