Кухня
И.А: Мариночка, ты, вообще, уверена, что хочешь свою жизнь связать именно с Остапом? Ты очень хорошая, добрая, а посмотри на него, он же может тебя испортить и что же в конце‒то концов может статься с твоей мечтой?
М: Я долго думала над этим… но я люблю его. По-настоящему люблю. Он был единственным мужчиной в моей жизни, и сколько бы я не сомневалась в нём, сколько бы он не обижал меня, я понимаю, что моя жизнь без него ‒ лишь пустой звук…
И.А: Эх, Марина‒Марина… как же ты молода и действительно ещё наивна. Ты же слышишь, что твориться за стеной. Тебе просто не дадут спокойно жить, неужели ты готова терпеть вечные оскорбления в свой адрес, издёвки, бессмысленные обвинения?
М: Иван Андреевич, я уже всё решила, мне нужен Остап, я его люблю, и, если понадобиться, готова терпеть всё, ради нашего же с ним счастья.
И.А: Какая же ты всё‒таки прекрасная душа… (с искренним сожалением) был бы я хоть немного моложе…
М: Да…
Гостиная
Остап снова несколько раз пытается вклиниться в монолог матери, но это получается только под конец
А.Р: (кричит) Чёртов эгоист, я же для тебя всё, жилы рву, чтобы только ты был счастлив, успешен, а ты семью хочешь по миру пустить, растоптать все мои старания. Свинья неблагодарная… цени то, что тебе дают… кто тебе ещё столько добра сделает, столько вложит в тебя, прошмандовка эта или её быдловатая семейка? Отдельно он жить захотел, почувствовал свою взрослость, а сможешь ли? Вот в этом я очень сомневаюсь… у тебя же руки из задницы растут, ты за собой даже носки постирать‒то не можешь. А ты, вообще, подумал, чем за квартиру платить будешь, или так же на нашем горбе продолжишь кататься, или, может, рассчитываешь, что вам родители этой деньги давать будут? Ну, а что, давай, проси у них, позорь нашу семью до основания, дальше‒то уже некуда… из своих денег я тебе ни копейки больше не дам! Ты же без меня и дня не проживёшь, бездельник, я в свои пятнадцать лет листовки раздавала, чтобы лишний раз от родителей не зависеть, а ты на всём готовеньком, да и ещё и ноги об меня вытираешь. Ты никчёмен, зауряден, да если бы не я, ты бы ничего из себя не представлял…
О: (перебивая мать, кричит, переходя на визг) А теперь послушай меня!
На всей площадке загорается свет, освещая обе комнаты. Остап быстро идёт в кухню, хватает за руку Марину и возвращается вместе с ней в гостиную, встаёт на одно колено.
О: Марина, выходи за меня замуж!
М: (в жутком смятении) Я… я…
О: (настойчиво и нервно) Ты согласна? Не тяни. Хочешь быть моей женой?
М: (твёрдо) Да, я хочу!
О: Решено! Завтра же идём подавать заявление.
А.Р: (в истерике) Нет, я не позволю! Сын, я тебя лишу всего, этой свадьбы не будет!
Выбегает из кухни Иван Андреевич
И.А: (преграждает путь Аделаиде Рудольфовне идущей к молодым) Аделаида, успокойся. От тебя здесь больше ничего не зависит. Они сами приняли это решение.
А.Р: Да, что ты вообще понимаешь, альфонс!
И.А: Вообще-то, в семье зарабатываю именно я, потому я сам всё им оплачу и организую. Не смей им даже препятствовать!
А.Р: Ах, вы, твари… сговорились… я вас проклинаю! Всех проклинаю! Весь ваш род проклинаю!
На сцене резко выключается свет с сопровождением громкого хлопка
Двадцать секунд тишина и полное затемнение. Затем медленное высветление сцены до приглушённого света. На фоне негромкая лёгкая джазовая композиция. Приглушённый свет остаётся, а музыка постепенно делается громче. На сцене суета, заполошные люди бегают от кулисы к противоположной кулисе. Прямая отсылка к немому кино. Сначала появляются две девушки, одна из них несёт свадебное платье, другая метр, она быстро измеряют платье и уходят. Затем появляется другие люди со свадебным инвентарём с обеих сторон сцены, и идут в противоположные кулисы. После выходят кухарки, отец с двумя бутылками вина, выбирая, какая из них будет лучше. Появляются гости, жених с двумя девушками под руки, в нескольких секундах изображая торжество, затем фейерверк, крики «горько». Джазовую композицию сменяет Мендельсон, толпа медленно расходится, и сцена постепенно погружается во мрак. (Вполне допускается сделать короткометражный фильм в стиле немого кино)
Картина третья
Звучит дверной звонок, включается свет.
Всё та же квартира Зайцевых, Иван Андреевич в халате сонно бредёт к двери, открывает. Входит заплаканная Марина в свадебном платье.
И.А: Что случилось, Мариночка, у вас же должна быть брачная ночь?
М: Остап дома?
И.А: Нет, а что у вас стряслось?
А.Р: (кричит из-за кулис) Иван, кто пришёл, уже три часа ночи? (Выходит в ночной сорочке, держит в руках стакан с водой. Завидев Марину, бросает на пол стакан, разворачивается и с криком «опять эта паскуда здесь» уходит назад)
Марина падает на плечо Ивану Андреевичу и горько плачет, тот в свою очередь пытается её успокоить усаживает на диван в гостиной, даёт ей стакан воды, стоящий на журнальном столике и присаживается рядом.
М: Он ушёл… мы только приехали в гостиницу… а он… (не договаривая опять начинает плакать)
И.А: Почему? Вы поругались с ним?
М: Нет, мы не ругались… просто ему позвонили…
И.А: Кто позвонил? Куда он мог пойти?
М: Я не знаю… ему позвонил его друг и сказал, что у Макса большая игра и что он обязательно должен там быть, иначе упустит свой шанс. Он, не говоря ни слова, оделся и ушёл, я прождала его три часа, а потом заплатила за номер и пришла сюда, потому что я думала, что он совсем забыл про меня, или мало ли что ещё… (она зарыдала ещё громче)
И.А: Макс? Большая игра? Я ничего не понимаю. Что всё это значит?
М: Он ‒ игрок. Он тщательно скрывал это от всех… мы скрывали… я сама узнала об этом только год назад, когда его побили из-за того, что задолжал кому-то приличную сумму. Он тогда сказал вам, что его обокрали на улице. Я тогда отдала ему все деньги, заработанные за лето, пыталась хоть немного ему помочь, иначе его могли бы убить. И потому я таскаюсь за ним повсюду, ищу, звоню со страхом, что с ним может что-нибудь случится.
И.А: Игрок? Во что он играет?
М: Покер, блек-джек, да и во всё, что связано с игрой на деньги…
И.А: Долго уже играет? Год, два?
М: Как я поняла, лет с пятнадцати…
И.А: (резко соскакивает с дивана и мечется по комнате) Почему ты мне об этом раньше не сказала? Вот же паразит, вот же сволочь, ну, я ему покажу большую игру!
М: Пожалуйста, Иван Андреевич, позвоните в полицию, может он во что-то нехорошее вляпался, он опять не берёт трубку, мне так страшно…
И.А: (продолжает бродить по комнате) Так… так.. так… где мой телефон…
Звук открывающейся двери, входит Остап, и никого не замечая, быстро идёт к кулисе. Дорогу ему преграждает отец
И.А: Вот и ты… может, объяснишь мне?
О: Дай пройти!
И.А: Что ещё за игры, где ты шлялся всю ночь, подонок?
О: Я сказал, дай мне пройти!
И.А: Ты, вообще, понимаешь, что ты оставил девушку в вашу брачную ночь и свалил куда-то? В самый счастливый день её жизни! Посмотри на неё, что ты с ней сделал, как можно быть таким моральным уродом? Ты как ей теперь будешь в глаза смотреть, даже мне перед ней стыдно, что ты ‒ мой сын.
О: (кричит) Уйди с дороги! Мне плевать на неё, пусть катится отсюда, ко всем чертям собачьим, она мне уже не нужна. (достаёт из кармана банкноты и швыряет их в сторону Марины) На, это тебе за работу, надеюсь, здесь хватит оплатить твои сексуальные услуги. А если и мало, так чёрт с ним, всё равно ты бревно в постели.
Иван Андреевич отвешивает Остапу пощёчину и уже замахивается на удар кулаком, как из-за кулис выбегает Аделаида Рудольфовна и хватает мужа за руку. В это время Остап успевает уйти со сцены.