Читать интересную книгу Горячие точки поля - Леонид Буряк

Я понял, что мне повезло с новыми партнерами. У них было чему поучиться.

Обыграв в финале турнира сборную Российской Федерации, мы стали победителями и разъехались по домам в отличном настроении.

В Одессе меня ожидало знакомство со старшим тренером юношеской сборной СССР Евгением Ивановичем Лядиным.

Он подробно расспросил о семье, о товарищах, о том, как я понимаю свою задачу на поле, попросил рассказать о школе, учебе, словом, прощупал меня со всех сторон. И как многие до него, вздохнул:

— Ну и худой же ты! Тебе бы еще хоть немного массы.

Затем меня отпустили, и я долго ходил по парку имени Т. Г. Шевченко. Взволнованный (неспроста же Лядин интересовался всеми моими делами), я вернулся домой поздно вечером.

На следующий день на тренировке Сергей Иосифович Шапошников подозвал меня к себе. Он улыбнулся и сказал:

— Товарищ Буряк, поздравляю вас: отныне вы игрок юношеской сборной Советского Союза.

Помолчал и добавил:

— Надеюсь, за тебя краснеть не придется. Пусть все знают, какие ребята живут в Одессе!

Новость поразила Пересыпь: друзья, просто знакомые поздравляли меня на каждом шагу. Только мама вздыхала:

— Конечно, Ленечка, это приятно, но, наверное, там не легко.

Незаметно подошел срок отъезда в Очимчиру, где собиралась сборная команда страны, чтобы провести контрольные матчи. Впереди нас ждали игры первенства континента. Следовало подготовиться наилучшим образом.

Есть у футболистов в лексиконе такое словечко: «пахать». Похоже, что только там, на учебно-тренировочном сборе, в полной мере открылось мне его значение. Никогда еще не было так тяжело, никогда еще не уставал так сильно. Лишь теперь понял, что скрывается за коротким понятием «сборная». Тебе оказано огромное доверие, ты защищаешь спортивную честь всей страны, так будь любезен — потрудись как следует, сделай все, чтобы не подвести.

Я старался не отставать от других, а может быть, кое в чем даже опережать их. К вечеру, как говорится, буквально ползал. Впрочем, не лучше себя чувствовали и другие.

Единственная отрада — море. Мы отправлялись к нему вечером, сбрасывали пропотевшие тапочки, сидя на песке вытягивали натруженные ноги и не могли надышаться морским воздухом.

— У нас тоже море — Киевское, — вздыхал Блохин, — но ему далеко до этого… Вот если бы можно было приблизить Киев к Черному морю, не было бы на земле лучше города.

Киева я еще не видел, к сетованиям Олега прислушивался снисходительно: пусть он думает, что его Киев такой красавец. Я-то знаю, что самый замечательный город на земле — моя Одесса. Приморский бульвар с памятниками Дюку и Пушкину, пушка со старинного фрегата, памятник Воронцову на Соборной площади, Потемкинская лестница… А Французский бульвар, а Оперный театр, а старое здание биржи, где сейчас филармония, а бельгийские трамваи…

Кстати, о трамваях. Не знаю, эти старые открытые вагоны, по-моему, тогда сохранялись еще только в Одессе. Представляете, трамвай без боковых стенок, вместо которых ажурные решетки. Вы садитесь, и вам кажется, что просто плывете над землей, со всех сторон обдувает летящий с моря ветер, а летом это так приятно. Такие трамваи ходили при мне уже только по одному маршруту — на Большой Фонтан. Прокатиться туда и обратно, то есть до 14-й станции и назад, — одно блаженство. И я специально иной раз пересекал весь город, чтобы отправиться в такую доездку с Куликового поля.

Ладно, пусть Блохин восторгается своим городом, пусть в его речах звучат такие красивые слова, как Пуща, Ирпень, Заспа… Мне все равно: лучше Одессы нет города, и я никогда не покину ее, никогда…

Я чувствую, как море убаюкивает меня… кажется, что дремлю на берегу Лузановки… так хорошо!..

— Вставай, — будят меня ребята, — что ночью делать будешь?

И мы бредем в свои комнаты. А утром — все сначала. И так день за днем: тренировка — отдых — тренировка — отдых — матч — море…

А что думает обо мне старший тренер сборной? Евгений Иванович молчит. Хорошо это или плохо?.. Наверное, хорошо… А может быть, наоборот, не хочет меня огорчать преждевременно?..

Но когда пришло время подводить итоги, Лядин сказал, что я попал в основной состав команды. Теперь нам предстояло путешествие в Чехословакию на чемпионат Европы, а затем в Италию, в Сан-Ремо, где должен был состояться международный турнир юношеских сборных. В одной поездке повидать две страны — это ли не удача?

Дома меня собирали в путь всей семьей: стирали, гладили, мать купила две новенькие рубашки, положили в дорожную сумку даже галстук.

Разумеется, и в «Черноморце» мой отъезд вызвал живой интерес: как-никак я, игрок команды моряков, в сборной страны! Ничего, что она юношеская — все равно сборная!

Все это было в высшей степени приятно. А все-таки преследовала тревога: справимся ли мы, хватит ли у меня мастерства, чтобы не ударить лицом в грязь и выполнить то, чего ждут от меня тренеры и товарищи?

На первенстве в Чехословакии мы завоевали четвертое место, хотя больше всех забили и меньше всех пропустили мячей. А в Сан-Ремо стали победителями и получили золотые медали. Никогда прежде я не держал в руках такой высокой награды. Но, пожалуй, еще больше меня порадовал другой приз — лучшему полузащитнику турнира. Значит, я что-то действительно могу, чему-то научился. Олегу Блохину достался приз лучшего нападающего.

Прекрасно играли наши ребята. Анатолий Кожемякин, Анатолий Байдачный, Юрий Роменский, Валерий Зуев, Александр Дамин сделали все, что могли, для победы, и когда она пришла, все радовались ей с чистой совестью.

Хотелось скорей домой, поделиться со своими радостью.

Лишь одно омрачало настроение: в последней игре, когда мы встречались с «Интером», меня сильно ударили в спину. Врачи установили: травматический радикулит. В Одессе предстояло длительное лечение.

Наверное, с этого началась полоса неудач. Обычное дело в спорте: все вроде бы шло хорошо, жизнь тебе улыбалась, но в один день все переменилось. Такое впечатление, будто среди лета наступила осень, задул холодный ветер, небо заволокли тучи. Неуютно на земле, тоскливо.

А все потому, что наша команда, «Черноморец», была вынуждена покинуть высшую лигу. Какой тяжелый в нее путь и какой легкий, стремительный обратный!

Шапошников ходил мрачный и молчаливый. Я уже не раз видел, как он потихоньку, чтобы никто не заметил, клал в рот таблетку валидола, поглаживал левую часть груди. Да и все мы, игроки, были как в.воду опущенные.

Одесса — футбольный город, тут давние спортивные традиции. Со слов старожилов я знал, что команда нашего города еще в 1912 году, когда разыгрывался первый Всероссийский турнир, победила и москвичей, и петербуржцев и стала чемпионом. Прослышав об этом, соседи, живущие в маленьком городке Аккерман, заявили, что не могут считать одесситов чемпионами, поскольку с ними, с аккерманцами, они не провели официальной игры. Ну, а то, что одесситы победили там каких-то москвичей или петербуржцев, — так это, извините, еще проверить надо!

И тогда оскорбленные в своих лучших чувствах одесситы поехали в город Аккерман и поназабивали его трижды славной команде по первое число. Вот тогда аккерманцы согласились: «Это да, теперь вы настоящие чемпионы!..»

Вот какое футбольное прошлое у моих земляков! Не говоря уже о том, что и на Украине одесситы издавна славились своими футболистами, успешно конкурировали с сильнейшими командами Харькова, Днепропетровска, Николаева. А киевлянам они вообще помогали постоянно: в «Динамо» отрядили своих лучших игроков — легендарного вратаря Николая Трусевича, известного нападающего К. Пионтковского, полузащитников II. Лившица, М. Малхасова и других. Это еще до войны. А после нее — В. Щеголькова. А. Зубрицкого, С. Решко… Словом, Одесса, действительно, футбольный город.

И вот она теряет место в высшей футбольной лиге страны! Можно ли смириться с подобным?!

Коллектив «Черноморца» тяжко переживал это. Но ничего не попишешь — сами виноваты. Ушли ветераны, еще не окрепли молодые игроки… Болезненный процесс. Даже для самых именитых команд.

…Однажды, вернувшись домой, я застал там незнакомого молодого человека. Он о чем-то беседовал с матерью. По ее лицу я понял, что беседа у них была непростая. Увидев меня, незнакомец заулыбался.

— Здравствуй, Леонид! — Поздоровался он так, словно знал меня давно, и представился: — Я — Биба.

Ну, конечно, это Биба! Совсем недавно его портреты печатались в газетах и журналах. Это лучший футболист страны 1966 года. Но почему он у нас?

— Ну, дай я на тебя посмотрю как следует, — сказал Биба, поднимаясь.

— Ой, — начала было причитать мама, — такой худенький, аж светится…

— А как вы хотели! — весело воскликнул наш гость. — Он же футболист, как штык должен быть. Верно я говорю?

Я молчал, ждал, что будет дальше. Неспроста же он приехал из Киева.