Читать интересную книгу Реймунд Стург. Лабиринт верности (СИ) - Чуринов Владимир

Первой точкой остановки на сегодняшнем маршруте Реймунда, вернее, Чителли, было довольно крупное здание из серого камня с облицовкой фасада редким синим мрамором, скрытое за каменной оградой в два человеческих роста. Массивные металлические ворота были приветливо распахнуты навстречу новым клиентам заведения. Чего, впрочем, нельзя было сказать об охраннике — здоровенном гетербаге в кожаной куртке с заклепками, туго стянутой двумя ремнями от ножен массивных тесаков, крепившихся за спиной. Его лицо говорило скорее: «Проходите, олухи, эти человеческие отбросы ждут не дождутся вас обворовать». Месье, точнее, сеньор Чителли знал, как общаться с подобными оборванцами:

— Добрый день, уважаемый. Это ведь банк Шваркарасской Торговой компании Де Тировьен? — голос был рассеянно-приветливым.

— А? — заметно, что охранник не привык, когда к нему обращаются с вопросами.

— Я, уважаемый, сеньор Чителли Марио Батилеззо. У меня в этом банке открыт счет. Прошу вас немедленно доложить вашему начальству о моем прибытии, — улыбка была застенчивой, с робкой попыткой выглядеть надменной.

— Да пошел ты! — возмутился гигант. — Иди сам докладывай, понабежали тут, дерьмо южное.

Гетербаг посторонился. Именно это и требовалось Чителли. Но вот зарплаты мажордома этому охраннику точно никогда не видать.

Не удостоив ответом хамоватого стража, сеньор Батилеззо прошествовал в банк. За резными дверьми с инкрустацией черного дерева его встретило прохладное, изящно обставленное помещение холла. Высокие потолки с росписью и хрупкая на вид мебель из мягких сортов дерева с травлеными гербами банка и торговой компании (лев с секирой охраняет сундук с золотом) выдавали явные и не скрываемые шваркарасские корни заведения.

Еще одним ярким культурным элементом, привитым этим южным государством, был секретарь, поднявшийся из-за стола, скромно притулившегося в небольшом алькове в глубине холла, навстречу клиенту. Симпатичная светловолосая девушка в платье с кружевами, корсетом и изрядным вырезом приветливо улыбнулась Чителли. Видимо, это должно было стать наградой за встречу с гетербагом при входе:

— Добро пожаловать в банк Де Тировьен! Чем я могу помочь вам, месье? — голос был приятным, но несколько более низким и хриплым, чем следовало.

— Меня зовут Чителли Марио Батилеззо, — подходя ближе и целуя руку девушке, произнес лже-Чителли, — об этом я уже сообщил вашему беспардонному бугаю на входе. И позже потребую примерного наказания для этого создания. Мне назначено. У вас открыт мой счет. На приличную, хочу заметить, сумму.

Остальное произошло примерно так, как и планировал Реймунд. Возможно, даже несколько более гладко, чем ожидалось. Сеньора Чителли даже напоили приятным крепким кофе с нежными пирожными, пока он ожидал управляющего банка.

Сей субъект был более всего похож на завсегдатая шваркарасских поэтических салонов, а голосом напоминал матерого хмааларского евнуха. В целом производил весьма грустное впечатление, но наверняка считал себя неотразимым. Картина дополнялась тем, что он ежесекундно почесывал голову и шею, длинный напудренный парик явно кишел вшами.

Сеньору Чителли были принесены извинения, ибо деньги, уведомление о скором прибытии которых было получено, так и не поступили на счет, возможно, задерживался корабль, а нынешних свободных банковских ресурсов было недостаточно для покрытия столь крупной суммы.

Месье де Шаньси, так звали управляющего, посоветовал сеньору Чителли приличную гостиницу в правительственном квартале и пообещал сообщить, как только деньги поступят в банк.

В свою очередь Батилеззо попросил управляющего войти в его положение, весьма щекотливое, деньги были нужны ему не немедленно, но чем скорее, тем лучше, а его работа подразумевала обширные расходы. Потому сеньор Чителли просил месье де Шаньси умалчивать об отсутствии денег. А при запросах со стороны третьих лиц сообщать, что деньги на счету. Просто не улажены все формальности касательно их перевода ввиду различий в колониальном и базовом шваркарасском финансовом законодательствах. За это месье Чителли сулил серьезную благодарность сразу по прибытии денег.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Получив утвердительное обещание поддержать просьбу сеньора Батилеззо, Реймунд покинул банк, полностью уверенный в том, что каждый достаточно настойчивый желающий будет очень скоро уведомлен о временном банкротстве сеньора Чителли. Что и требовалось.

«Однако солидное место, архитектура кукольная, охранник, хоть и гетербаг, но всего один, а внутренней охраны не наберется и полудюжины, прятаться ребятки не умеют, духи не скрывают перегар. Кто им покровительствует? Одна из банд? Тайная канцелярия? Мой «клиент»? Во всяком случае, кто-то подобный».

Это был первый раз, когда образ расхлябанного, двуличного, чудаковатого Чителли начал нравиться Реймунду. Ученый был шкатулкой с двойным дном, резко контрастирующей с городом и его нравами. Управляющий был удивлен, что этот недотепа сумел добраться из порта до банка целым. Образ давал эффект неожиданности. Очень положительная черта. К тому же, Стург отдыхал на Батилеззо душой. В этом городе быть суровым казалось слишком банальным.

Они оба — ученый и управляющий банка, были белыми воронами, которых изредка забрасывает на экватор вместе с потоком серой дряни. Иногда они устраиваются, выживают, мимикрируют и приспосабливаются. Чаще — дохнут. С кривой ухмылкой (исключительно про себя) Реймунд вспомнил письмо, персонаж которого был похож на де Шаньси.

Библиотека Хранителей Знания. Колониальная политика Экваториального Архипелага.

Незавершенное письмо

Дорогая сестра, ты себе и представить не можешь, что здесь творится!

Совсем не такого я ожидал от увеселительной, по словам отца, поездки на Экватор! Он говорил: «Поезжай, сын мой, развейся, попробуй экзотических фруктов, посмотри мир, узри лазурь жарких морей, а заодно присмотри за парочкой предприятий, ничего сложного, просто мне показалось — управитель табачной плантации что-то замалчивает».

Фрукты! Фрукты, черти его дери, он ничего не говорил о том, что от этих «экзотических фруктов» бывает аллергия, а некоторые даже ядовиты! Ты не представляешь, я две недели провалялся в кровати, меня всего раздуло, кожа стала цветом почти как те фрукты! Фиолетовой! А волосы, мои прекрасные волосы, я думал, что облысею, благо, управителю Жерому довелось найти какого-то анималистического шамана. Этот забавный карлик выглядел как смесь человека и лягушки, но от аллергии меня избавил.

Посмотри мир, ага, как же, я не увидел ничего кроме пыльных малярийных городишек, убогих плантаций и джунглей, джунглей, мать их так! Прошу простить мой ригельвандский, там водятся такие твари… брр… Я сам видел тело одного из патрульных нашей табачной плантации, ему откусили голову!!! Жена опознала беднягу по обручальному кольцу — дешевой такой медяшке, видимо, поэтому его и не украли сослуживцы.

Это отдельная тема… Большая часть охранников нашей плантации — это такие рожи, встреть я их на улице в Люзеции или Морпаньяке, я бы, наверное, развернулся и пошел бы в противоположную сторону! По ним не то что веревка плачет, их даже в морскую пехоту не возьмут. Есть даже два гетербага и один тигрин, те самые создания, похожие на гибрид хищной крупной кошки и человека.

Лазурь жарких морей. Сопровождается качкой, морской болезнью, ежеминутным страхом увидеть на горизонте паруса пиратов или, хуже того, амиланиек! Слухи, ходившие о них в Шваркарасе, подтвердились сполна — это не шутка, это и правда женщины, которые сожительствуют друг с другом, а мужчин кастрируют, не понимаю, почему их до сих пор не перебили… Впрочем, твоей подруге Жозефине они бы, очевидно, понравились. Так помимо того из этих морей так и лезут порождения хаоса, да-да, хаоса, я столько тут наслушался, что и близко к берегу подойти боюсь, ума не приложу, как поплыву обратно.

Ну, благо хоть с предприятиями все в порядке, по крайней мере, месье Жером — это довольно приятный обходительный молодой человек, вполне привлекательный, к слову, брюнет чуть за двадцать, и очень образованный. Прекрасно разбирается в бухгалтерии, экономике и прочих таких вещах, я как взглянул в его книги, так там черт ногу сломит, а он разбирается.