– Они летают?
– Сторожевики? Плохо. Когда гонятся, подпрыгивают и сколько-то пролетают. Ты уж лучше от драконов не бегай, сразу сдавайся. Они обученные, насмерть не загрызут.
– Огнем плюются?
– Ну и мир у вас, – покачала головой Дана. – Самых простых вещей не знаешь. Огнем плюются гигантские драконы, но с ними у нас договор о мире и взаимопомощи. Мы им овец, они нам – помощь при нужде. А эти – так, твари полуразумные. У нас был такой, да соседи отравили еще маленьким, помер. И не докажешь ведь… Ты дорогу до казармы найдешь?
– Конечно. Спасибо, Дана. А можно я завтра еще приду?
– Конечно. Тебя еще учить и учить. Запомнил, кого нужно сторониться? Если что, не стесняйся стражу кричать, если ограбят, ладно, но ведь и убить же могут.
Дан попрощался и медленно потащился по улице. Дана пока оставила у себя все, что наменяла, и правильно, не таскать же с собой этот узел с вещами. В одной из лавок она заставила его переодеться, и теперь он не выделялся из толпы даже тесноватостью штанов. Эти были значительно удобнее, словно по мерке сшиты.
А если не свихнулся? Если и впрямь какой-то другой мир? И, судя по звездному небу, другой в планетарном смысле. Не земля это, потому что вон то, что наверху, не Луна. И вот то – тем более. У Земли спутник один.
Таращась на небо из неглубокого колодца улиц, он свернул не туда. Заблудился. Но это его уж точно не пугало, потому что Дан Лазарцев направление чуял, даже летя в самолете. Он просто не мог заблудиться всерьез. Не умел.
Ага, нас трое, и мы ищем приключений на свою задницу. Фиг вам, сынки. Хороший термин. Говорящий. Лучше, чем мальчики-мажоры. Более внятный. Дан свернул в переулок, но сынки топали за ним, радостно регоча в предвкушении удовольствия. Мазохисты. Дан уходил он них, пока не уперся в тупик. Жаль.
Фантазии психов ограниченны, или шпана во всех местах ведет себя одинаково? Дан изо всех сил избегал конфликта, не отвечал на оскорбления с банальными упоминаниями родственников по женской линии (а других у Дана и не было), был безукоризненно вежлив, глаз не поднимал, наклонился невзначай, чтоб рука сынка пролетела мимо, но те только раззадорились. Убегать? Глупо, он не знал города. Дать себя побить? Тоже глупо, отморозки не умеют вовремя останавливаться. Стражу покричать? Ну, милиция на помощь в таких случаях не спешит.
Наклонялся еще Дан Лазарцев, а выпрямлялся уже Лазарь. Через двадцать секунд он перешагнул через сынка и пошел к казарме. Это вон там. И как бы ни были запутаны улочки, не Миносский лабиринт. Не зря фантазии Дана сводились в боевикам. Небезосновательно. Лазарь умел… справляться с отморозками. Особенно с такими. Попавшийся навстречу парень благоразумно отступил от его улыбки. Не бойся, дружище, десантура первой не бьет.
Спал он крепко, во сне продолжая взвешивать «псих – не псих», и, как и положено во сне, это приводило к забавным результатам. Особенно запомнились сторожевые драконы, по кругу летавшие над его головой, лениво махая крылышками, а он держат в руке поводки, как нитки воздушных шариков, и шел в зоопарк смотреть на вампиров.
С утра Дан предпринял некоторые самостоятельные шаги. Позавтракав в ближайшем «коронованном» трактире (миска каши с маслом, шмоть колбасы, шмоть хлеба и кружка молока), он, легко ориентируясь, добрался до массивного приземистого строения, где располагалась Гильдия магов. Хуже-то не станет. Дана и ее папа все больше по слухам, а эти как?
«Эти» его приняли. Вежливо, сочувственно и с готовностью унимать истерики. И были потрясены ответной вежливостью и отсутствием истерик. Дан получил внятные и исчерпывающие ответы.
Маги абсолютно свободны. Гильдия гарантирует возможность любых исследований. Пострадавшие получают достаточную компенсацию и всяческую поддержку. Обещанное Дану пособие пожизненное, если только он не покидает города, но если после отлучки возвращается, снова его получает. Оплачивается также любое обучение, хотя никто из его предшественников этим не пользовался, староваты, чтоб научиться чему дельному всерьез. Случается, что маги возвращаются, но не так чтоб часто. Лучше не надеяться. Дан производит впечатление человека вполне разумного, а это с пришельцами так редко случается.
Разумного, потому что считает себя психом, очевидно. Говорить с ними об этичности было, конечно, смешно. Они же кормят до отвала, денег дают и койку. Что еще нужно никчемному пришельцу?
И впервые Дану стало по-настоящему страшно. До того, что забурчало в животе, а волна ужаса смыла все краски с лица. Он побледнел так, что замерзли щеки. И уши. Уши, которые он даже в морозы ушанкой не прикрывал. Маги сочувственно похлопали его по чему придется и налили горячего чаю.
Это не сон и не сумасшествие. Это реальность, которой не может быть. Вообще. Никогда. Черт знает как, но его забросило в иной мир, не параллельный или перпендикулярный, а просто – иной. В этико-космическом смысле. И даже если на самом деле он просто свихнулся, закрывая за собой коричневую банковскую дверь, то все равно – это реальность. Его, Дана Лазарцева, реальность, в которой придется жить, пока не вылечат. Или не вернут назад. Или не убьют.
Об обычной смерти от старости, дизентерии или инфаркта он не подумал. Нет. Он слишком инородное тело в этом чужом – своем? – мире, чтобы жизнь сложилась настолько благополучно.
Придется адаптироваться. Кормиться под знаком короны, спать в пустой холодной казарме и зарабатывать на вино и сигареты рассказами о телевизоре, станции «Мир», чернобыльской катастрофе и убийствах братьев Кеннеди. Словом, вести растительное существование, как и в родимом сером недомегаполисе, в абстрактных мечтах превращаясь в Лазаря.
Впрочем, не исключено, что именно Лазарю здесь будет уютнее. Даже без калаша. Где тут можно кинжалом обзавестись? С добавками серебра. Сет? Сат?
Дан почти не интересовался жанром «фэнтези», ну, основоположника читал, преодолевая скуку и пропуская целые страницы, несколько книжек пролистал из серии «Век дракона» без драконов, да бушковскую эпопею о Свароге, только потому, что тот был десантник. Сварогу-то повезло, оказался магом, а вот Дан – вряд ли…
Он допил чай, вежливо распрощался с магами («Заходи, если что») и отправился вживаться. Проходить первый уровень. Пока в качестве Дана.
* * *
Первый юбилей – неделю – он отпраздновал в трактире. Съел вкусно приготовленный кус свинины в полкило весом, чашку мелко порубленных овощей в ароматном соусе и пирожное с кремом – попросил взамен пирога с яблоками. Он уже знал, что еду может выбирать, лишь бы в определенную сумму уложиться. А маленькое пирожное было дороже большого пирога. А еще он взял стакан вина – первая трата в этом мире. Вино оказалось неплохое, но не изысканное, в банке такое любить было неприлично, поэтому Дан любил его тайно. С короны ему принесли сдачи – пригоршню монеток с трилистником (сотка – одна сотая короны) и с крестом (грошик – одна десятая сотки). Дан оставил пару грошиков «на чай» – и не ошибся, хозяин враз подобрел и даже посидел с Данном, похвалил («Славно держишься для пришельца, вот еще научиться чему – и совсем свой»).
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});