Читать интересную книгу Смерть воды и огня (Богомол - 2) - Алексей Биргер

- Хм... - Игорь чуть иронически покачал головой. - Я гляжу, шаманизм пользуется все большим спросом в мире.

- Да, так, - согласился Студнев. - Видно, время такое. Теперь мне нужно вот о чем сказать. Если бы оба приглашения были из стран континентальной Европы, то нам достаточно было бы получить одну визу, чтобы ездить повсюду. Но Великобритания и Ирландия не входят в число стран Шенгенского соглашения, поэтому туда надо было получать отдельные визы. И отдельно - визу в Италию или в любую другую страну Шенгенского соглашения. С английскими и ирландскими визами проблем не возникло, а вот итальянскую мы просто не успевали получить до вылета в Лондон. Дурманов передал нам, чтобы мы не беспокоились, он организует все так, чтобы мы получили визы в итальянском посольстве в Лондоне и прямиком двинули в Россию, без лишнего заезда в Москву. Опять оказавшись в Лондоне к концу двухнедельной поездки по памятникам кельтской старины, мы направились в итальянское посольство. И нам отказались выдать визы!

- На каком основании? - поинтересовался Игорь.

- На том, что граждане России и некоторых других стран, тех, с которыми у стран Объединенной Европы нет соглашения об особом порядке выдачи виз, должны получать визы только в родной стране. То есть, что мы имеем право получить визу только в итальянском посольстве в Москве. Исключения делаются только для тех, кто находится в Европе на длительный срок, по служебной или личной надобности - для тех, кто приехал не меньше, чем на полгода, по-моему. А поскольку в наших паспортах английские визы стоят не на полгода, а на месяц, к нам это правило не относится. Раз мы не получили итальянскую визу заранее - нам как ни крути, надо возвращаться в Москву. В итальянском посольстве любой другой страны, кроме России, нам эту визу ни за что не выдадут.

- И что вас смутило? - нахмурился Игорь. - Я знаю этот порядок. Вполне рутинный, надо сказать, и в нем нет ничего необычного. Европейцы всегда так поступают.

- Да, но у нас была другая ситуация! - разгорячился Студнев. Дурманов заверил нас, через директора фонда, что визы будут дооформлены в Москве, и из Москвы в Лондон, из одного итальянского посольства в другое, придет факс, чтобы нам эти визы просто поставили в паспорта! Такая практика существует! И ладно бы только нам отказали! Отказали ещё одному человеку, попавшему в Лондон при поддержке фонда "Культура без границ"! Как минимум одному! Просто про этого мы знаем, потому что ему отказывали у нас на глазах! Но ведь могли быть и другие!

- То есть, вы хотите сказать, отказывали всем, так или иначе связанным с Дурмановым? - усмехнулся Игорь.

- Да, - кивнул Студнев. - Я понимаю, на что вы намекаете. Тоже читаю газеты и смотрю телевизор. Если Дурманов хоть как-то мелькнул в показаниях Пиньони, то вполне могло последовать негласное распоряжение препятствовать въезду в Италию любого человека, связанного с ним. Но тут есть несколько "но". Во-первых, Дурманов - или его фонд - в данном случае выступал просто исполнителем поручений уважаемых культурных организаций, с которыми считаются в Европе. Ведь приглашение в визовый отдел мы - то есть, не мы, а курьеры фонда, но это неважно! - сдавали от Веронского университета, который может любое посольство поставить на уши! Во-вторых, что нам мешало получить ту же Шенгенскую визу - хотя бы, туристскую - через посольства, там, Франции или Германии и спокойно прокатиться в Италию? В-третьих, с человеком, которому вместе с нами отказали в визе, произошло вообще нечто странное!

- Что именно? - поинтересовался Игорь.

- Смерть воды и огня, - внезапно проговорил почтенный Акличаг. Это было так неожиданно, что мы с Игорем чуть не подскочили. Поскольку Акличаг за все это время не шелохнулся и не издал ни звука, мы невольно начали относиться к нему как к предмету мебели, хотя и понимали умом, что главный в этой парочке - он.

- Хм, - Игорь малость растерялся, но быстро пришел в себя. - Я так понимаю, эта фраза означает нечто важное. Что?

- Акличаг хочет сказать, что, по его убеждению, он связан с этим человеком больше, чем кажется на первый взгляд, - объяснил Студнев. - И дело не только в том, что нам одновременно отказали в итальянских визах, и мы пошли из консульства бок о бок, несолоно хлебавши. Я не буду сейчас распространяться о том, какое значение в шаманизме имеет огонь - по понятиям шаманов, высшая из всех стихий. Провести ножом над огнем, как бы отрубая ему голову - это осквернение огня. Ну, а вода, заливающая огонь и погибающая вместе с ним... Тут много всяких интересных смыслов возникает. Поэтому мы с Акличагом так запомнили ответ нашего нового знакомого, по каким делам он оказался в Лондоне и почему ему надо в Италию. Он улыбнулся, застенчивой такой профессорской улыбкой, он вообще был вылитый профессор, почти анекдотический типаж, и проговорил: "Ну, можно сказать, мне надо разобраться с Огненной проповедью... и со смертью воды и огня".

- Занятная фразочка... - вздохнул Игорь. - И тогда же он сказал вам, что тоже выехал через фонд Дурманова?

- Да, - кивнул Студнев. - Он упомянул, что "Культура без границ" взяла на себя все хлопоты по оформлению его выезда в Оксфорд, куда он был приглашен. Сказал, что, надеется, по возвращении в Москву фонд поможет ему и с выездом в Италию, так что он не особенно расстраивается, что не получается прыгнуть в Италию прямиком из Лондона. Поинтересовался, какую область культуры мы представляем. Я объяснил в двух словах, а он, человек воспитанный и, видимо, привыкший к неожиданностям, не стал делать большие глаза и вообще смотреть на нас как на психов. И, вообще, оказалось, о шаманизме он знал достаточно, потому что спросил: "Так вы, надо полагать, знаете все о таинствах стихии огня - в шаманстве, высшей стихии? И о её взаимоотношениях со стихией воды?" Я ответил утвердительно - за Акличага ответил, естественно. "Это очень хорошо, - сказал он. - Если вы не против, я хотел бы связаться с вами в Москве - здесь я берегу каждую минуту, а в Москве будет время порасспрашивать вас... пока я вам не надоем. Видите ли, меня интересует, как шаманы понимают одну проблему." - "Какую?" - спросил я. "Проблему взаимной смерти воды и огня, - ответил он. - И некоторые точки пересечения, которые имеются в мировоззрении шаманов с Огненной проповедью Будды". Мы поняли, что перед нами человек образованный и весьма сведущий в восточных культурах и верованиях, и я набрался смелости спросить: "А ваша поездка в Италию - она как-то связана с вашими исследованиями?" - "Можно считать, что да, - ответил он. - Тут смешиваются и личные, и научные мотивы..." - и закончил ответ этой странной фразой про то, что ему надо разобраться с Огненной проповедью и со смертью воды и огня. Меня, конечно, одолевало любопытство, почему для этого ему надо ехать в Италию - да он ещё упомянул, что для него тут и личные мотивы примешиваются, и, возможно, подумалось мне, он тоже хочет посетить симпозиум по шаманизму - но я не решился спрашивать. Тем более, этот человек очевидно спешил. Он оставил нам свой московский телефон и умчался, довольно-таки смешной журавлиной походкой. Очень просил звонить, когда мы будем в Москве.

- То есть, его имя вы знаете? - осведомился Игорь.

- Да. Его зовут Родион Романович Черемшин.

Мы с Игорем переглянулись. Филологи по образованию, мы отлично знали имя профессора Черемшина - одного из крупнейших специалистов по английской литературе. Его коньком была английская поэзия и философия культуры двадцатого века - по этому предмету он читал просто блестящие лекции, это мы могли засвидетельствовать, потому что из интереса побывали на одной из них. Ведь для нас, германистов, все связанное с англоязычной литературой не было обязательными дисциплинами. И хотя это произошло кучу лет назад, и многое из того, что говорил профессор, забылось, да и его облик вспоминался несколько смутно, но общее впечатление чего-то блестящего - будто перед глазами разрывается ослепительный разноцветный фейерверк - запомнилось нам очень крепко. Черемшин действительно был почти профессором из анекдотов, жил одиноко и скромно, был предан своей науке, ходил в потертом пальто, мир воспринимал через призму творчества своих любимых поэтов... Нам рассказывали, что в последние годы, годы инфляции и общего обвала, он несколько раз наивно удивлялся вслух, почему раньше на свою профессорскую зарплату он каждое лето без напряга ездил отдыхать в Ялту или Юрмалу, в самые лучшие пансионаты и санатории, а теперь даже путевку в Подмосковье не может купить, а то еще, когда его "поддержали" льготной путевкой в Крым от Дома Ученых, он совсем запутался с визами, которые нужны для поездки на Украину... Словом, если его и интересовало шаманство и "смерть воды и огня", то лишь по касательной к его собственным научным интересам - мы даже догадывались к каким. И эти интересы не имели ничего общего с тем смыслом, которые вкладывали в заковыристую фразу Студнев и Акличаг. Хотя, конечно, любопытно было бы выяснить, что за смесь личных и научных интересов подталкивала чудаковатого Черемшина в Италию.