Читать интересную книгу Осторожно, дамы отрываются - Маргарита Южина

– Ирина Викторовна Горохова.

– Вот! Ирина Викторовна Горохова – заместитель директора кафе «Мишкино счастье». Это я так придумал кафе назвать. Здорово?

Здорово! Еще как здорово! Ирочке так захотелось стать заместителем директора, что на рядом стоящий автобус она смотреть уже не могла. Пабло же уткнулся в сентиментальный роман, вероятно выискивая там фантастические приключения. Оттого и на парочку особенного внимания не обращал.

– Ну что – договорились? Поедешь со мной на банкет? – спросил Мишка Иру. – Мы его у нашего главбуха на даче решили устроить. Там такая дача-а-а… но не завидуй, если все получится, у нас еще лучше дача будет.

– А во сколько банкет? – спросила Ира.

– В пять.

– Тогда ты ко мне прямо в девять утра заезжай, – велела она и пояснила: – Хорошего барашка еще найти надо.

Больше речи о воровстве никто не поднимал, Мишку с почестями отвезли до нужной остановки, и всю дорогу парочка не умолкала.

– А знаешь, как я готовлю молочного поросенка? Я даже саму тетю Надю переплюнула!

– А в следующую пятницу у нас в офисе опять торжество! Вот туда твой поросенок как раз и сгодится. Нет, поросенок лучше на день рождения нашего шефа! Ему свинья – самое то!

– А еще гусь с яблоками, пробовал? Нет? Ну значит, сначала надо купить гуся…

Первой домой с работы заявилась Люба.

– С началом трудовых будней тебя, – поздравила ее Марианна Венедиктовна. – Мой руки – и к столу. Я приготовила тебе ароматную геркулесовую кашу и суп-пюре со шпинатом.

Суп-пюре Любочке не нравился, а шпинат она и вовсе на дух не переносила. Тем более, после работы она с удовольствием бы навернула сковороду жареной картошки, но Марианна Венедиктовна упрямо пеклась о девичьих фигурах.

– Расскажи мне, как тебя встретили? – уселась напротив Любочки пожилая леди. – Мужчины тебя заметили?

– Конечно, заметили, я же не швабра какая-то, – даже немного обиделась Любочка. – Меня там все так заметили…

Любочка решила Марьванну не расстраивать и про Сивцова не рассказывать, поэтому, для яркости ощущения, некоторые детали пришлось додумать:

– Меня там сразу как давай все хвалить, как давай мне эти мужчины цветы дарить, прямо не знала, куда деваться… – приврала Любочка.

– Очень любопытно… – заморгала глазками Марианна Венедиктовна. – Откуда на заводе цветы? И чего ж ты букет домой не принесла?

Любочка почесала ухо.

– Понимаете, там не букет… они мне с окошка цветочки брали и вручали, хи-хи… прямо в горшках. А потом еще напомнили, что эти цветочки необходимо полить и опрыскать… Эти мужчины там такие интересные. Такие!.. Прямо такие внимательные… к цветочкам…

– Да и бог с ними, с цветочками, – отмахнулась Марианна Венедиктовна и заблестела глазами. – Ты мне скажи, ты кого-нибудь из работников рассмотрела?

– Да как же я их рассмотрю! – вытаращилась Любочка. – Они переодеваются только возле своих кабинок, а там ничего не увидишь – когда смена приходит, там некогда разглядывать…

Марьванна разочаровано швыркнула носом:

– А ты все же постарайся, разгляди. Не век же тебе в мужской раздевалке отсиживаться. Да и Ивановна только на три месяца тебе свое место уступила… И все же – приглядись. Мне говорили, что там очень интересные мужские представители есть, очень интересные!

– Да? – удивилась Любочка.

Никаких «очень» интересных она не заметила. Но, возможно, она еще не все смены видела…

Ирочка пришла домой очень поздно, когда Любу уже сморил сон. Вставать завтра надо было ужасно рано. Но это было не страшно, девушки работали по два дня, а потом два дня отдыхали, и заботливая Марианна Венедиктовна специально подгадала так, чтобы их рабочий график совпадал. Поэтому сестрам надо было оттрудиться еще один день, чтобы потом заслуженно отдыхать два дня.

На следующий день в раздевалке была другая смена. И Любочке она не слишком понравилась. Мужчины там были все какие-то хмурые, комплиментов даме не отвешивали и совсем не собирались ее за кого-то сватать. Приходилось самой среди сердитых дядек выискивать свою «жемчужину». И все же с «жемчужинами» в этот раз было туговато. Никто так и не сумел привлечь Любочкиного внимания. Правда, один пожилой господин проворчал, что им не нужен надсмотрщик, а коль уж этого соглядатая все равно посадили, так не постирает ли она ему носки, пока он трудится? А еще один безрадостный тип, не поздоровавшись, сразу же накинулся на Любочку из-за грязных полов.

– Я их мыла перед вашим приходом, – попыталась оправдаться молодая работница.

Но скандалист был неумолим:

– Надо мыть не перед приходом, а когда мы переодеваемся! – наставительно поучал тот. – Потому что женщина не должна сидеть сложа руки! Она должна работать, работать и еще раз работать! Никого нет прекраснее работающей женщины! Вон ваше ведро! Вперед, а я буду наблюдать!

Любочка чуть было и впрямь не схватила ведро, но за нее заступился почтенный дядечка:

– Ты, Семеныч, домой придешь и будешь на свою жену любоваться. А здесь девку не тирань. Чисто здесь было. Ивановна и вовсе мыла только раз в день. Вот она придет, ты ее попроси, она тебе как угодно изогнется – стой, да наблюдай! Иди давай на смену, начальник!

Любочка все же проявила рвение к труду, она схватила тряпку и принялась активно стирать пыль с подоконников. А заодно поглядывать – не просмотрела ли она какого-нибудь красавца. Этих мужчин здесь так много, не ровен час и проглядишь свое счастье. И все же счастья не проглядывалось. И смена от этого казалась скучной и долгой.

– Девушка, – вдруг обратился к Любе парень с веснушками. – А вы что – в душевых кабинах не моете?

– Кого? – не поняла Люба.

– Полы! Там надо тоже чистоту наводить.

– Так как же я буду наводить, если там все время кто-то плюхается! – возмутилась Любочка. – Вдруг дверь открою, а там кто-то… голый!

– А вы постучитесь, – назидательно поучал парнишка. – В кабинках должна быть чистота…

Любочка занервничала. Вот ведь незадача – она забыла у Ивановны спросить, как мыть эти самые кабинки. И вчера в душевых и впрямь не мыла. А, оказывается, надо… Дождавшись, пока все мужчины уйдут на смену, Люба взяла ведро с водой, тряпку и отважно направилась к кабинке. Возле первой кабинки она стучала минут пять – никто не отвечал. Она рванула дверцу на себя и тут же дико заверещала – прямо перед ней стоял тот самый парень, в чем его произвели на свет, и бесстыже обтирался полотенцем.

– Мама-а-а!!! – прикрывала глаза половой тряпкой Любочка.

– Да вы заходите-заходите, не стесняйтесь, я сейчас выйду… – спокойно пригласил парень. – Только не надо визжать, будто вас режут. Начинайте мыть. Здесь и познакомимся…

Его спокойный, наглый тон привел Любу в сознание. Она выплеснула воду из ведра в ухмыляющуюся физию и в нее же швырнула тряпку.

– Ты ч-чо?! – быком попер на Любу парень, но та успела с силой захлопнуть дверь душевой.

Дверь ударила парню по бровям, и бедняга аж взвыл:

– Убй-й-й-йю! – кинулся он на обидчицу.

Люба лихо отскочила к столу, схватила стул и пригрозила:

– Только тронь – изувечу. Я в нашей деревне быков с ног валила! А ты не бык.

И все же парень был так разозлен, что даже угроза инвалидности его не остановила – разнес бы. Но тут раздался грозный окрик:

– Эт-то чт-то за номера? – В дверях стоял какой-то невзрачный мужчина преклонного возраста. – Эт-то почему тут голые скачут?!

Вместо того, чтобы стыдливо прикрыться, парень вытянулся стрункой и отрапортовал:

– Отстаиваю свою мужскую честь, Федор Петрович!

– Ты бы ее у станка отстаивал, – грозно хмурил брови вошедший. – А не с голым задом! Не совестно перед девушкой голышом?!

– Да отпустите вы его, пусть оденется, – вдруг подала голос Люба. – Ну срам ведь – прыгает тут лягушонком, весь синий и еще про честь какую-то…

– Ничего-ничего, – строго зыркал глазами мужичок. – Пусть знает в следующий раз, как перед молодыми работницами голым скакать.

Парень боялся шелохнуться и только судорожно прикрывал рукой срамное место. Терпение Любочки лопнуло.

– Да вы что – издеваетесь надо мной?! – взревела она. – Один тут мощами трясет, другой нудит уже полчаса! А ну пошли отсюда оба! Мне полы мыть надо, сейчас смена пойдет, а они тут устроили черт знает что! А ну давайте отсюда! Бегом! А то ведь я тряпкой как наверну!

Уже и парнишка юркнул к своей кабинке, и мужичок, удивленно поморгав, выскочил из раздевалки, а Люба все не могла успокоиться. Она терла пол шваброй и все ворчала себе под нос – так сильно ее оскорбил этот недоделанный кузнечик своим голым видом. И добро бы было что показать!

– Слышь, деваха, – подошел к ней уже одетый парень. – Меня Гришкой зовут, а тебя как?

– Любой меня звать… – буркнула Люба. – И не твое дело, как меня звать!

Гришка как-то подозрительно хихикнул и вдруг спросил, невинно пялясь в окно: