Читать интересную книгу Хочу замуж под Новый год! (СИ) - Бек Кора

— Надеюсь, теперь всё в полном порядке? — я вежливо поинтересовалась, а сама тем временем исподтишка зал оглядывала: как бы чего не пропало.

Меня смущало, что сигнализация сработала в тот момент, когда залосмотритель отсутствовала в зале. Подумаешь, внук нашего бывшего губернатора! А что, если он страдает клептоманией? Его к ответу всё равно привлекать не станут, а нам уж точно мало не покажется!

— Да мы почти завершили работу. Не могли бы вы, Ася, задержаться здесь ещё на минутку? — глядя куда-то в сторону, попросила меня Марья Петровна.

— Моя группа, наверное, уже разбежалась, — пожала я плечами, однако, на всякий случай предупредила: Только вы, Марья Петровна, пожалуйста, ненадолго. А то вдруг ещё экскурсанты объявятся? Тамара Ивановна одна с ними не справится.

— Я мигом! — обрадованно воскликнула бывший руководитель кружка из Дворца творчества юных, явно соскучившаяся по рукоделию.

И тут мне стало понятно, почему в зале сработала сигнализация. Мой мозг без труда выдал нужную информацию, а я почувствовала себя ни много ни мало мисс Марпл. Чтоб понять в общих чертах, что произошло, мне достаточно было одной этой фразы, а точнее, двух слов: "Я мигом!".

Марье Петровне, увлечённой своим любимым делом, просто показалось, будто бы она отсутствовала минуту. На самом деле её не было дольше. Купившись на громкое имя и интеллигентную внешность внука нашего бывшего губернатора, она со спокойной душой вышла из зала.

А внук Матвиенко, как типичный ботаник, мог запросто не обратить внимания ни на отсутствие залосмотрителя, ни на присутствие в этом зале каких-то других посетителей. Чем и попытался воспользоваться таинственный злоумышленник.

Но, к счастью, ему помешала сигнализация. А тут и я на всех парах примчалась. Возможно, он даже мимо меня прошёл, смешавшись с экскурсионной толпой.

Хотя, ума не приложу, что в нашем музее могло так приглянуться грабителю? Лично я на его месте рисковать бы не стала. Ради чего, спрашивается?

Ну, нет у нас ничего особенно ценного, чтоб жертвовать своей свободой! Но от дальнейших размышлений на эту, весьма любопытную тему, меня отвлёк голос ботаника:

— Скажите пожалуйста, а много ли в вашем музее подлинных экспонатов?

— Не поняла, молодой человек, вашего вопроса?

Внук нашего бывшего губернатора опять засмущался.

А я подумала: парню нужно почаще показываться на людях. Такой скромняга-ботаник однозначно будет вызывать доверие у жителей Санкт-Петербурга, что при всём авторитете и возможностях Матвиенко может сослужить ей хорошую службу. Даром, что у нас не любят родственников тех, кто находится во власти. А тут — такой динозавр!

— Я ни в коем случае не хочу вас обидеть, но мне не раз приходилось слышать, будто подлинники, имеющие большое историческое или культурное значение, хранятся в запасниках, а в музеях выставляют лишь их копии.

— К нам это точно не относится! — воскликнула я негодующим голосом, и даже не покраснела (Сколько раз мне приходилось слышать подобного рода вопросы, можно сказать, я — девушка натренированная!) — Мы не занимаемся подтасовкой фактов. У нас — только оригинальные вещи!

Я сказала почти правду. Все, представленные в экспозиции предметы, и в самом деле оригинальные, просто большая их часть относится к той или иной эпохе, но они не имеют никакого отношения, скажем, к Петру Первому или к Екатерине Второй, как хотелось бы посетителям нашего музея.

Ну, сами подумайте, сколько таких музеев только в Москве и в Петербурге, где же на все экспозиции набрать столько материала?

Да российские императоры просто-напросто обанкротились, если б и в самом деле пользовались всеми теми предметами, которые в самых разных концах нашей необъятной родины им приписывают музейные работники! Нет, дорогие товарищи, это нереально!

Внук Матвиенко недоверчиво улыбнулся, а затем ткнул пальцем в первую же попавшуюся витрину:

— Вы хотите сказать, что и эти монеты оригинальные?

— А почему вы в этом сомневаетесь? Ведь вам, как историку (Я, конечно, даже не удосужилась уточнить образование парня, но тут и так всё ясно), наверняка известно, что Пётр Первый провёл монетную реформу в начале 18-го века?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Ботаник закивал головой, а я с удовлетворением продолжила:

— Эту реформу, безусловно, нельзя назвать блестящей, но нельзя также отрицать, что в определённый момент она весьма способствовала развитию российского государства.

— Государь Петр Первый ввёл новые деньги, — я широким жестом указала на витрины, — и в России появились медные монеты: денежки, полушки, а также полуполушки. Приказал начеканить серебряные рубли, полтины и полуполтины, и золотые монеты: червонец, двойной червонец и два рубля. Здесь все эти деньги представлены в оригинале. А вы сомневались!

— Простите, беру свои слова обратно, — поспешно ответил парень. — Я думал, это просто подделки с напылением.

— Подделки выглядели бы поновее, — заметила я со знанием дела. — А тут видали, какие вмятины и трещины? Представляете, эти монеты держали в руках люди, жившие двести-триста лет тому назад!

— Это действительно впечатляет, — согласился ботаник и посмотрел на меня с таким уважением, что я почувствовала себя едва ли не лауреатом Нобелевской премии.

Я задумалась, что бы ему ещё необычного рассказать? Но тут в зал вернулась Марья Петровна с сообщением, что меня ожидает новая группа для экскурсии. Мы попрощались с любознательным парнем.

А я так расчувствовалась, что даже передала привет его бабушке, хотя обычно я не люблю заигрывать с власть имущими. Но я Матвиенко, честно, зауважала: такого хорошего внука воспитала!

ЧП накануне корпоратива

Проводив нашего последнего посетителя, мы с Тамарой Ивановной облегчённо вздохнули. Вторая половина дня выдалась действительно трудной. Но зато впереди нас ждали весёлые новогодние праздники!

С радостными улыбками мы попрощались с залосмотрителями, а сами отправились сдавать экспозицию на ночь охранной компании. Не знаю, как в других музеях, но у нас это — прямая обязанность экскурсоводов.

Ничего сложного. Всё подключаем и звоним на пульт охраны. Нам говорят: Окей, мы в ответ: Гудбай! И — по домам с чувством исполненного долга. А тут вдруг выясняется: что-то случилось с сигнализацией!

После нескольких неудачных попыток подключения оператор посоветовала нам вызвать техника. Мол, видимо, провод где-то оборвался.

Вот только этого не хватало! Меня же в офисе ждёт не дождётся Люся Крапивина, с которой мы хотели посидеть в преддверии завтрашнего праздника.

Пока я экскурсантов наверху развлекала, моя коллега и подруга успела сбегать в магазин за бутылкой вина и фруктами. Но деваться некуда, мы вызвали техника.

Этот Артур — мужик нормальный, компанейский, не прочь поговорить за жизнь, побалагурить. В общем, можно сказать, — душка. Поэтому я не без оснований надеялась, что он быстро разрулит ситуацию.

Артур, слава Богу, не заставил себя ждать, но на этом хорошее закончилось. Заключение техника о причинах неисправности сигнализации меня и Тамару Ивановну, как громом поразило.

Мы, безусловно, понимали, что в музее эту сигнализацию установили ещё во времена царя Гороха, из-за чего она периодически выходила из строя. Но нас это обстоятельство прежде мало смущало. Мы ждали ремонта, чтобы сразу привести всё в полный порядок.

К тому же, ради справедливости стоит заметить, что сигнализация срабатывала иногда не по причине своей ветхости. Я помню два случая, когда в экспозицию залетали голуби. Тут при всём желании невозможно было что-то сдать на пульт охраны. Мы тогда всем коллективом после работы гонялись за птицами.

И вдруг такая незадача! Прям накануне Нового года какой-то идиот додумался перекусить плоскогубцами провод сигнализации во втором зале. Хорошо, если ради развлечения. А что, если с целью ограбления?

Хотя, если честно, лично я не понимаю, что могло привлечь грабителей в нашем музее? По мне, у нас нет ничего такого, за что стоило бы отправиться в места не столь отдалённые. Чай, в полиции сидят не дураки: всё равно рано или поздно поймают. Или в переводе на русский: овчинка выделки не стоит.