Читать интересную книгу Дракон Мартин - Хельмут Ценкер

— Разумеется, — сказал папа. — Но ты, кажется, прекрасно знаешь, что гуляш я всегда ем ложкой. Неужели я целые дни говорю впустую?

С оскорблённым видом он поднял вилку над собой. Мама взяла её и пошла в кухню.

— У меня бы с ним не хватило такого терпения, — шепнула Франци Шурли.

— Нечего здесь шептаться, — сказал папа. — Во всяком случае, пока я нахожусь в той же комнате. Понятно?

— Понятно, — ответил Шурли.

Явилась мама с долгожданной ложкой. Папа чуть не выхватил её у мамы из рук и принялся уплетать, как всегда, в весьма высоком темпе.

— Можете принести себе тарелки, — обратилась мама к Франци и Шурли.

— Сегодня мы есть не будем, — сказала Франци.

— Что такое?

— Мы приглашены сегодня в гости, — пояснил Шурли. — К ужину.

— Всё правильно, — вмешался папа. Рот у него был ещё полон еды. — Я разрешил.

— Совершенно неправильно! — возмутилась мама. — А почему мне об этом ничего не сказали? Что я, дурочка — возиться полдня у плиты, а потом никто ничего не съедает.

— Я съем всё, — сказал папа, поднимая пустую тарелку. — Об этом можешь не беспокоиться.

— Постойте, — сказала мама. — А кто это вас пригласил?

— Мартин и Георг, — охотно объяснил Шурли.

— Я таких не знаю.

— Это их новые друзья, — подтвердил папа.

— Я хочу с ними познакомиться, — сказала мама. — Пригласите их обоих к нам. Если можно, прямо завтра.

— Я думаю, не получится, — сказал Шурли.

— Почему это не получится? — возразила мама. — Вы просто обязаны их пригласить. А то что же выходит? Вы к ним можете прийти в гости, а они к нам нет?

— Но… — заикнулась было Франци.

— Никаких «но», — отрезала мама. — Вы приглашаете их обоих к ужину. Не говоря о прочем, я хотела бы взглянуть, что это за дети.

— Это не дети, — сказал Шурли. — Мартину через две недели стукнет пятьсот лет.

— Очень смешно, — сказала мама. — Вы уходите прямо сейчас?

— Да, — ответила Франци.

Дети попрощались и вышли в переднюю. Мама уселась в уголке.

— Зачем нужно было придумывать этот ответный визит? — спросил папа, когда входная дверь наконец захлопнулась за детьми. — Ты же знаешь, я не люблю, когда ко мне являются незнакомые люди.

Мама промолчала.

— Я вообще не люблю гостей, — сказал папа.

Мама не отвечала.

— Ты придумала это приглашение специально потому, что я разрешил им сегодня уйти.

— Вовсе нет, — сказала мама.

Папа сделал телевизор громче, хотя там передавали всего лишь фильм для детей.

— Где моё пиво? — спросил он.

— Там, где всегда. В холодильнике.

— И кто его должен принести?

— Как всегда, тот, кто спрашивает, — ответила мама.

Франци постучалась в дверь. Из дома драконов никто не отозвался. Франци постучала ещё раз, потом постучал Шурли. Наконец в доме послышались шаги. Дверь открыл Мартин и впустил детей.

— Мы были на кухне, — объяснил он. — Занимались кулинарией.

Из кухни появился Георг. На нём был клетчатый передник.

— Добро пожаловать, уважаемые друзья! — провозгласил он.

Франци и Шурли смотрели на него в замешательстве.

— Ой, прошу прощения, — сказал Георг, виновато разводя крыльями. — Со мной иногда бывает. Потом только спохватываюсь.

— А пахнет как здорово! — одобрил Шурли.

— Мне тоже нравится, — сказала Франци.

— Всё из консервов, — объяснил Георг. — Мы открыли целых двадцать банок.

Они расположились на веранде, на свежем воздухе. Мартин подал на стол. Франци и Шурли были поражены, что еда из консервных банок может оказаться такой вкусной.

Пока они сидели за столом, Георга в правую щёку укусила муха. Он попробовал прихлопнуть вредное насекомое крылом, но не попал и лишь вызвал порыв ветра, которым смахнуло со стола салфетки.

— А я думала, драконы неуязвимы, — удивилась Франци. — Я думала…

— Было бы неплохо, если б так, — проворчал Георг. На месте укуса уже начала появляться припухлость, Георг стал чесать её вилкой.

— А ещё лучше, если бы ты не чесался, — заметил Шурли.

— Легко сказать, — пробормотал Георг.

Поев, Мартин откинулся в своём кресле и зевнул.

— Свинтус, — сказал Георг.

— Почему? — возразил Мартин. — Драконы всегда зевают, если вкусно поели.

Шурли отхлебнул немного содовой, но у него отрыжки не получилось.

— Было очень вкусно, — сказал он.

— То-то, — сказал Мартин и широко расправил крылья. — А теперь немного пролетаемся.

— Прогуляемся, — поправила Франци.

Однако Мартин стоял на своем:

— Пролетаемся.

— Не зарывайся, — сказал Шурли.

Для старта теперь достаточно было взобраться на крышу. Шурли оседлал Георга, Франци — Мартина. И оба дракона полетели в сторону Дуная.

В воздухе им встретилось несколько бумажных драконов. Но Мартин и Георг сумели избежать столкновения.

Поначалу Шурли выглядел довольно бледным. Он был рад, что Георг летит невысоко над землёй. Но постепенно он освоился с полётом. А Мартин и Франци сразу же поднялись высоко.

— Ну как? — крикнула Франци брату.

— Здорово! — крикнул он в ответ.

Драконы пролетели над широкой рекой, пересекавшей город, и сделали круг над городским центром. Даже с такой высоты дети узнали некоторые дома. Однако гул реактивного самолёта вынудил драконов лечь на обратный курс. Они вернулись опять к реке и полетели вверх по её течению.

На горе Каленберг оба приземлились. А точнее сказать, они сели на телебашню, которая венчала гору.

И в тот же миг на телеэкранах по всему городу пропало изображение. Они покрылись сплошными полосами.

…Папа встал, подошёл к телевизору и вторично стукнул по его верхней крышке. Лицо его выразило разочарование: полосы не исчезли. Он стукнул ещё разок, посильней, потом ещё сильней — и наконец сдался.

— Теперь телевизору конец, — сказала мама.

— Полосы появились ещё до того, как я ударил, — стал оправдываться папа. — Это помехи не у нас.

Он снова откинулся в кресле и положил ноги на стульчик.

— Эти идиоты не могут постараться, чтоб хоть один вечер передача обошлась без помех!

Следить за телебашней и устранять помехи было обязанностью господина Ме́хтеля. Он сидел за столом в своём специальном маленьком домике возле башни и ел гуляш с картошкой. От этого занятия его оторвал телефонный звонок. Господина Мехтеля извещали о помехах. Сам он редко включал свой телевизор, предпочитая разгадывать кроссворды.

— Гляньте-ка поскорей, что там случилось, — сказал по телефону резкий голос. Это был голос господина Меринского, отвечавшего за нормальный ход передачи.

— Сию минуту, — сказал господин Мехтель.

Он выглянул за дверь всё ещё с телефонной трубкой в руке и увидел на башне драконов. Подробностей он разглядеть не мог, поскольку вечернее солнце слепило глаза.

— Господи боже мой! — пробормотал бедняга.

— Что там такое? — поторапливал его господин Меринский.

— Там… два объекта, — вымолвил господин Мехтель.

— Что?

— Два больших неопознанных летающих объекта, — уточнил господин Мехтель.

— Вы что, выпили, что ли?

— Нет, — защищался господин Мехтель. — Вовсе нет. Я вообще не пью. Принципиально. Эти летающие объекты похожи отсюда на двух громадных птиц.

В это время Франци сверху замахала рукой и крикнула:

— Эгей!

Но детей господину Мехтелю не было видно. Он видел лишь огромные летающие объекты.

— Летающие объекты сидят на телебашне, — продолжал докладывать господин Мехтель. И добавил, заикаясь: — Они… они разговаривают.

— Немедленно возьмите себя в руки, — потребовал господин Меринский. — Помехи длятся уже больше двух минут.

— Но что я могу сделать? — спросил господин Мехтель, — Как я их оттуда скину?

— Делайте что хотите, — закричал господин Меринский, — но только сделайте что-нибудь!

Господин Мехтель положил трубку, направился к телебашне и начал взбираться вверх по длинной лестнице. Однако чем выше он взбирался, тем медленнее становились его движения. И вовсе не потому, что у него закружилась голова. Она у него вообще никогда не кружилась, это было одно из требований к его профессии. Но теперь он разглядел драконов и просто уже не знал, верить ли ему своим глазам.

— Эгей! — крикнул теперь Шурли.

Детей же господин Мехтель по-прежнему не видел.

— Умоляю вас! — закричал он. — Пожалуйста, кто бы вы ни были — исчезните!

Ему теперь начало казаться, что всё это галлюцинация. На несколько секунд он даже закрыл глаза. А когда он их открыл, летающих объектов в самом деле не стало.

«Я, видно, схожу с ума», — подумал он.