Читать интересную книгу Хранители Кольца - Джон Толкин

– А как твой народ? – спросил его Фродо.

– У нас произошло множество событий, – ответил Глоин, – и хороших, и плохих. Но хороших, пожалуй, все-таки больше: нам до сих пор постоянно везло. Хотя и мы, разумеется, ощущаем черное дыхание зловещей тучи, нависшей над всем Средиземным миром. Если хочешь, я расскажу тебе про нас поподробней. Но как только устанешь, сразу же оборви меня. На гнома, говорят, не найдешь угомона, когда он растолкуется про свою кузницу.

И Глоин начал подробный рассказ о судьбе Подгорного Царства гномов. Он встретил внимательного и чуткого слушателя: Фродо не прерывал его, не показывал, что устал, ни разу не попытался заговорить сам, хотя уже через четверть часа перестал улавливать смысл рассказа, потерявшись среди многих странных имен и земель, о которых он и слыхом не слыхивал. Его, правда, порадовала весть о Даине – тот по-прежнему правил Подгорным Царством. Ему шел двести пятьдесят первый год, он пользовался всеобщим уважением и любовью, а богатства гномов постоянно приумножались. Из десяти участников его похода, сражавшихся в Битве Пяти Воинств у Одинокой, семеро жили в Подгорном Царстве: Двалин, Глоин, Дори, Нори, Бифур, Бофур и толстяк Бомбур. Бомбур стал теперь таким толстым, что не может перебраться с дивана за стол – перед трапезой шестеро молодых гномов подымают его и несут к столу.

– А что случилось с тремя остальными – Оином, Ори и Балином? – спросил Фродо.

– Сгинули. – Лицо Глоина омрачилось. – Но мне не хочется про это вспоминать. Давай поговорим о чем-нибудь веселом… – И Глоин пустился в описание ремесел, которыми по праву гордятся гномы: – У нас есть на редкость искусные мастера. Но наши оружейники уступают древним. Многие старинные секреты утеряны. Оружие и доспехи, сработанные гномами, до сих пор славятся на все Средиземье, однако до захвата Горы драконом щиты и кольчуги получались прочнее, а мечи и кинжалы – острей, чем сейчас. Зато в добыче даров земли и строительстве мы превзошли наших предков. Посмотрел бы ты на наши каналы и мощенные цветными плитами дороги, на туннели-улицы с каменными деревьями, проложенные внутри Одинокой горы, или сторожевые и дозорные башни, возведенные снаружи, на ее склонах! Тогда бы ты смог воочию убедиться, что в Подгорном Царстве времени не теряли.

– Я обязательно к вам наведаюсь… если удастся, – пообещал Фродо. – Представляю, как изумился бы Бильбо, если б увидел все эти перемены!

– Ты его, наверно, очень любил? – полуутвердительно заметил Глоин и, посмотрев на Фродо, лукаво улыбнулся.

– Еще бы! – пылко воскликнул хоббит. – Да за одну, пусть даже мимолетную, встречу с ним я отдал бы все чудеса на свете!

Между тем обед подошел к концу. Элронд и Арвен, встав из-за стола, направились к выходу из Трапезного зала, а за ними чинно последовали гости. Они миновали широкий коридор и вступили за хозяевами в следующий зал, освещенный пламенем пылающего камина. Фродо осмотрелся и подошел к Гэндальфу.

– Эльфы называют этот зал Каминным, – негромко сказал ему старый маг. – Сейчас ты услышишь множество песен и занимательных историй… если не уснешь: здешняя обстановка хорошо убаюкивает. В камине тут всегда поддерживают огонь, он и обогревает и освещает этот зал, но по будним дням зал обычно пустует – сюда приходят лишь очень немногие, чтобы отдохнуть и поразмышлять в тишине.

Когда Элронд занял свое обычное место, эльфы-менестрели начали петь, мелодично аккомпанируя себе на лютнях. Зал постепенно наполнялся гостями, и Фродо, радостно оглядываясь вокруг, видел удивительно разные от природы, но одинаково веселые и оживленные лица, на которых золотились отсветы пламени, ярко полыхавшего в огромном камине. Рядом с камином, у резной колонны, Фродо заметил одинокую фигурку и сочувственно подумал, что видит больного: тот сидел, опустив голову на грудь, так что его лица Фродо не разглядел, а рядом стояла чашечка для воды и лежал недоеденный ломтик хлеба. Бедный, он не смог пойти на пиршество, подумал Фродо… но разве здесь болеют?

Вскоре лютни менестрелей умолкли, а Элронд встал и приблизился к камину.

– Пробудись, мой маленький друг, – сказал он. Потом обернулся к Фродо и добавил: – Приготовься. Мне кажется, наступает мгновение, о котором ты уже давно мечтаешь.

Тот, кто сидел у камина, пошевелился и, подняв голову, посмотрел на гостей.

– Бильбо! – радостно вскричал Фродо.

– Здравствуй, малыш, – отозвался Бильбо. – Я знал, что ты сможешь пробраться в Раздол. Сегодняшний праздник посвящен тебе – и ты вполне заслужил эту честь. Надеюсь, тебе понравился обед?

– Конечно, понравился! – воскликнул Фродо – Но скажи – почему же ты-то не пришел? И почему я тебя до сих пор не видел?

– Потому что ты спал, – ответил Бильбо. – А я навещал тебя каждый день и сидел с Сэмом у твоей постели. Что же до праздника, то последнее время я редко принимаю участие в пирах – у меня есть много дел поважнее.

– А что ты делаешь?

– Сижу и размышляю. Это чрезвычайно важное дело. Я давно заметил, что Каминный зал – наилучшее в мире место для размышлений… Если тебя от них не пробуждают, – добавил он, покосившись на Элронда, и глаза у него были вовсе не заспанные. – «Пробудись!..» Я не спал, уважаемый Элронд. Вы слишком быстро закончили пир и оторвали меня от важнейших раздумий: когда вы пришли, я сочинял песню и напряженно обдумывал последние строки – они у меня почему-то не складывались, а теперь уж, наверно, никогда и не сложатся. Пение эльфов настолько прекрасно, что я забываю о собственных песнях. У меня осталась одна надежда – на помощь Дунадана. А кстати, где он?

– Мы обязательно его отыщем, – с улыбкой пообещал хоббиту Элронд. – Вы уединитесь где-нибудь в уголке, и ты завершишь свои важнейшие раздумья, а потом споешь нам новую песню, чтобы мы могли сравнить ее с нашими. – Элронд распорядился найти Дунадана, хотя никто не понимал, где он и почему его не было на праздничном обеде.

Фродо подсел к своему старшему другу, а около них пристроился Сэм. Они принялись оживленно болтать, не обращая внимания на праздничный гомон и удивительно мелодичные песни эльфов. Но у Бильбо было не много новостей. Он ушел из Хоббитании куда глаза глядят, и оказалось, что они глядят в Раздол: ему хотелось жить среди эльфов.

– Я добрался сюда без всяких приключений, – рассказывал он, – и, немного отдохнув, отправился навестить своих друзей гномов. Это было мое последнее путешествие. Старина Балин куда-то сгинул, и я пожалел, что явился к гномам. Меня опять потянуло в Раздол, и, вернувшись, я обосновался здесь. Ведь надо же мне написать мою Книгу! Ну и порой я сочиняю песни, а эльфы изредка их поют – только чтоб доставить мне удовольствие: песни эльфов гораздо лучше. Я часто сижу в Каминном зале и размышляю о мире, о нашем времени… Но, знаешь, время здесь вроде бы не движется, как будто оно не властно над эльфами…

В Раздол стекаются все важные новости, но я ничего не слышал о Хоббитании – только последние вести про Кольцо. Гэндальф часто бывал в Раздоле, однако от него не много узнаешь: он стал даже более скрытным, чем раньше. Правда, кое-что мне рассказывал Дунадан. Трудно поверить, что мое Кольцо принесло в Средиземье столько тревог! И Гэндальф так поздно его разгадал… ведь я мог доставить Кольцо к эльфам без всяких затруднений много лет назад. Мне приходила мысль вернуться за ним, но я уже старый, и меня не пустили. Элронд с Гэндальфом твердо уверены, что Враг повсюду меня разыскивал.

Я помню, Гэндальф мне как-то сказал: «У Кольца теперь новый хранитель, Бильбо. И если оно возвратится к тебе, нам не избежать величайших бедствий». Гэндальф часто говорит загадками. Но он сказал, что позаботится о тебе, и я положился на его обещание. И вот ты тут, живой и здоровый… – Бильбо вдруг странно посмотрел на Фродо. – Оно у тебя? – спросил он шепотом. – Знаешь, после стольких поразительных событий мне хочется еще раз на него взглянуть.

– У меня, – помедлив, ответил Фродо. Ему – он и сам не понимал отчего – очень не хотелось вынимать Кольцо. – Оно осталось таким же, как было, – отвернувшись от друга, добавил он.

– А мне все же хочется на него посмотреть!

Днем, когда Фродо окончательно проснулся, он нащупал Кольцо у себя на груди, – видимо, кто-то, пока он спал, вынул Кольцо у него из кармана и повесил на цепочке ему на шею. Цепочка была очень тонкой, но прочной… Фродо неохотно вытащил Кольцо. Но едва Бильбо протянул к нему руку, Фродо испуганно и злобно отшатнулся. С неприязненным изумлением он внезапно заметил, что его друг Бильбо куда-то исчез: перед ним сидел сморщенный карлик, глаза у карлика алчно блестели, а костлявые руки жадно дрожали. Ему захотелось ударить самозванца.

Мелодичная музыка вдруг взвизгнула и заглохла – у Фродо в ушах тяжко стучала кровь. Бильбо глянул на его лицо и судорожно прикрыл глаза рукой.

– Теперь я понимаю, – прошептал он. – Спрячь Кольцо и, если можешь, прости меня. Прости меня за это тяжкое бремя. Прости за все, что тебе предстоит… Неужели злоключения никогда не кончаются? Неужели любую начавшуюся историю кто-то обязательно должен продолжить? Видимо, так. А моя Книга? Вряд ли мне ее суждено закончить… Но давай не будем друг друга мучить. Расскажи мне, пожалуйста, про нашу Хоббитанию – ни о чем ином я не хочу сейчас думать!