них сообщает Домочадец. С той же страстью, с какой допытывался истины, Эдип, узнав правду, казнит себя. Увидев в спальне повесившуюся царицу Иокасту, царь карает себя:
С ее одежды царственной сорвав
Наплечную застежку золотую.
Он стал иглу во впадины глазные
Вонзать, крича, что зреть очам не должно
Ни мук его, ни совершенных зол.
Затем на сцене появляется несчастный Эдип, который, «трижды проклят меж людей». Еще недавно он приказал «гнать безбожника, в ком божий глас укажет преступного осквернителя страны». Теперь им оказался он сам. И Эдип готов испить горькую чашу. Он прощается с детьми, передает заботу о них Креонту и отправляется в добровольное изгнание. Трагедию завершает торжественная песнь хора, еще раз напоминающего о перепадах человеческой судьбы:
Значит, смертным надо помнить о последнем нашем дне,
И назвать счастливым можно, очевидно, лишь того.
Кто достиг предела жизни, в ней несчастий не познав.
«Царь Эдип» – яркая иллюстрация мысли Аристотеля о том, что фабулой трагедии является «переход от счастья к несчастью, переход не вследствие преступления, а вследствие большой ошибки человека, как мы сказали, скорее лучшего, чем худшего». Этим «лучшим человеком» предстает Эдип. Не лишенный недостатков, вспыльчивый, но удивительно цельный.
«ЭДИП В КОЛОНЕ». История Эдипа завершается во второй части трилогии «Эдип в Колоне», последней трагедии Софокла, написанной 90-летним драматургом незадолго до кончины. В этой трагедии, овеянной тихой грустью и лиризмом, тонко переданы ощущения человека на пороге небытия. В Колоне, родном городе Софокла, Эдип получает приют у местного царя Тесея. Вместе с ним его преданные дочери Антигона и Йемена. Эдип в трагедии – много страдавший, передумавший, искупивший свою вину человек. Просветленным он уходит в священную рощу Эвменид, трогательно прощается с дочерьми, с царем Тесеем и расстается с жизныо «без стона и без боли, с чудесной благодатью». Счастье даруется земле, в которой он погребен.
3. «Антигона»
Трилогию о царе Эдипе заключает трагедия «Антигона». Ее героиня – дочь несчастного царя, скончавшегося в Колоне. Личность сильная, героическая. Поставлена заключительная точка в горестной судьбе этой семьи.
ПРЕДЫСТОРИЯ. Как и в «Царе Эдипе», в «Антигоне» выявляется своя предыстория, события, непосредственно не показанные на сцене. Но они играют важную роль в сюжете, являются его завязкой, определяют драматургический конфликт. После смерти Эдипа два его сына, Этеокл и Полиник, развязали междоусобную борьбу. Новый правитель Фив Креонт, тот самый, который в «Царе Эдипе» едва не стал жертвой подозрительности царя, теперь незаконно захватил престол и превратился в деспотического самодержца. Оба брата гибнут под стенами Фив. Одного из них, Этеокла, как патриота, защищавшего родную землю, Креонт велит похоронить с почестями. Полиника же, прибегшего к помощи аргосцев против родного города, Креонт запрещает предать земле, оставляет его тело на съедение зверям. Обнародовав подобный приказ, Креонт желает устрашить народ. Креонт, как и Эдип, – властолюбив. Но если
Эдип стремился употребить свою власть в интересах сограждан, то Креонт – деспот, уверенный в своей непогрешимости.
АНТИГОНА И ИСМЕНА. Непосредственно трагедия начинается с Пролога, играющего важную роль экспозиции, в котором действуют дочери Эдипа, сестры Антигона и Йемена. Решительная и волевая Антигона задает вопрос Йемене, знает ли та о приказе Креонта, готова ли она помочь ей выполнить долг, предать земле тело брата Полиника. Но Йемена робка, она страшится «закон нарушить и царя веленье». «Мы женщинами рождены, и нам с мужчинами не спорить», – отвечает Йемена. Убедившись, что Йемена не станет ей союзницей, Антигона восклицает:
Мне сладко умереть, исполнив долг,
Мила ему, я лягу рядом с милым,
Безвинно согрешив.
Она выполняет высший долг перед богами, долг любви.
Между тем, обнародовав свой приказ, Креонт объясняет гражданам его значение: Полиник повинен в том, что желал разорить родной край. Он враг государства.
О нем мы возвещаем всем: его
Не хоронить, и не рыдать над ним,
И хищным птицам там без погребенья,
И псам его оставить в знак позора.
Так я решил.
Но подобное единоличное решение Креонта, какими бы «государственными» мотивами оно не диктовалось, – вызов традициям эллинов: тело умершего должно быть предано земле. Однако всесильному абсолютному деспоту, уверовавшему в свою непогрешимость, – это нипочем. ««Злые люди» не могут быть почтены богами», – настаивает Креонт, даже если его решение вызывает ропот в Фивах.
И в противовес этой мрачной философии Софокл, верный своему принципу контраста, вкладывает в уста хора слова надежды:
Много есть чудес на свете,
Человек – их всех чудесней.
АНТИГОНА И КРЕОНТ. Явившийся Страж сообщает, что была схвачена злоумышленница, совершавшая похоронные обряды над Полиником. Это – Антигона. Она приведена к Креонту, которого волнует одно: как она, женщина, дерзнула нарушить царский приказ.
Здесь реализуется важнейший драматургический прием Софокла. Действие строится как конфликт полярных характеров, столкновение разных жизненных принципов.
Антигона бесстрашно объясняет Креонту: «есть более высокий закон, «закон богов», неписаный, но прочный». И это, естественно, вызывает ярость самовлюбленного деспота: он предупреждает ее, что «слишком непреклонный нрав скорей всего сдается», что «бешеных коней уздой смиряют малой». Но для Антигоны Полиник не «нечестивец», как его называет Креонт, а брат. И на все угрозы Креонта отвечает: «Я рождена любить, не ненавидеть». Следует незамедлительная реакция царя: «Люби, коль хочешь, отправляясь к мертвым». К Антигоне присоединяется Йемена, готовая разделить с Антигоной ее участь. Теперь для Креонта очевидно, что из двух сестер одна «сейчас сошла с ума, другая же безумна от рожденья». Креонт, не колеблясь, готов предать казни Антигону, невесту его сына Гемона, ибо не желает для него «злой жены». И браку «конец положит Аид», т. е царство смерти. Антигона должна быть заживо замурована в склепе.
КРЕОНТ И ГЕМОН. Новая сцена, как и предыдущие, строится по принципу контраста. Креонт противопоставлен сыну Гемону. Сын является к отцу, исполненный уважения, о чем не забывает напомнить родителю:
Отец, я – твой. Твои благие мысли
Меня ведут – я ж следую за ними,
Любого брака мне желанней ты,
Руководящий мною так прекрасно.
Креонт не без удовольствия к этому прислушивается, лишь напомнив Гемону, что «женщине не должно уступать». Гемон любит Антигону, жаждет ее спасти. Но, зная отцовский нрав, понимает, сколь бесплодно взывать к его чувствам, уповать на его