— Прекрати, — прошептала я, наконец, касаясь рукава Ала и думая при этом: «почему я тебе помогаю?» Если бы я позволила Пирсу его убить, все мои проблемы были бы решены. Но этого бы не было. Ал был моей защитой в мире, в котором я, вероятно, очень надолго задержусь.
Ал нахмурился и посмотрел на меня, будто только сейчас увидев грязь, сажу и ушибы. Он дернулся, и я услышала, как Пирс рухнул за моей спиной. Мои внутренности расслабились, когда стало тихо, дыхание Пирса входило и выходило с всхлипами от облегчения. Часть меня была зла, часть хотела поднять Пирса и умыть его лицо. Я не знала, какая часть была сильнее.
Пошатываясь, Ал подошел к каменной скамье, окружающей центральный очаг, и, кашляя от пыли, стал собирать палки для быстрого огня. Его пальцы дрожали. Было темно, и я поискала свечу, которую можно было бы зажечь. Но единственное, что я обнаружила, были лужицы воска, разбрызганные, как кровь. Не зная, куда себя деть, я посмотрела на руины, потом отправилась помочь Пирсу.
— Это ты сделал? — спросила я, подтягивая его в вертикальном положении к сломанным остаткам книжного шкафа, и Пирс поморщился, не открывая глаз. Полки были перекошены, и толстый том упал на пол, задев его плечо. Несмотря на это, он не открыл глаз, лишь оттолкнул меня, скривившись. Я уже видела их драку. Почти год назад Пирс стал фамилиаром, потому что намеревался убить Ала. Я не представляла, что он на самом деле может это сделать.
— Ему бы хотелось, — тон Ала был ровным, и я обернулась, чтобы увидеть, как его толстые пальцы подкармливают зарождающийся огонь в круглом очаге. — Он трусливый коротышка.
Новое пламя замерцало, превращая черты лица Ала в уродливую маску, и от Пирса донеслось неровное:
— Я использовал свои ресурсы в полном объеме, демонское отродье.
— Ты чертов трус! — закричал Ал, потом закашлял. — Пытался убить меня, когда я лежал.
Я стояла между ними, не зная, кому помочь. Он пытался убить Ала.
— Что случилось? — спросила я, вспомнив смертельные разрушительные проклятия, которые Ал тянул через меня. Боже мой, сила, которую они могли использовать и не использовали… Я была похожа на играющего ребенка, и внезапно почувствовала себя одновременно напуганной и глупой.
Ал поднял голову, его нерешительный взгляд сразу же остановился на Пирсе.
— Ты. Проваливай, — сказал он, махнув рукой, и прежде чем Пирс успел сделать что-то большее, чем расширить глаза, он исчез.
— Эй! — воскликнула я, и Ал поднялся. Он выглядел избитым, и его одежда запылилась, показывая кровь и разрывы, несмотря на то, что кожа под ней была целой.
— Он жив, — пробормотал демон, бросая кусок того, что когда-то было стулом, в огонь. — Я просто сунул его в коробку до того момента, как решу, что с ним делать. Он пытался убить меня. Пожалуйста, скажи, что ты уже не цепляешься за мысль о том, что он л-ю-ю-ю-ю-бит тебя? — произнес демон издевательски. — Этот колдун — убийца демонов. Ты просто находишься в его списке ниже. Стань взрослой и прими это.
Я не хотела верить в это, и посмотрела на пол в надежде, что не разбила свое зеркало вызова. Пирс говорил, что любит меня, и я действительно верила, что он не врал. Но воспоминание о нем, стоящим над раненным и бессознательным Алом, с черным проклятием, мерцающим на его ауре, готовым убить его… Могла ли я позволить себе такую слепую веру?
Подавленная, я прошла через разруху, чтобы взять свое зеркало вызова, неглубоко дыша из-за пыли. Чувствуя неловкость, я села рядом с Алом, между нами оставался небольшой изгиб скамейки.
— Ты выглядишь не очень хорошо, — сказала я, думая о Вивиан.
Трент скажет им, что случилось. Дженкс будет зол, потому что его там не было. Айви разозлится из-за того, что Трент ничего не сделал, а у Вивиан появится еще одна глава в ее книге «Давайте изгоним Рэйчел». Даже лучше, от меня будет вонять жженым янтарем, когда я вернусь. Если я вернусь.
— Я не очень хорошо выгляжу?
Ал пошевелил пальцами в сторону своего собственного зеркала вызова, до которого не мог дотянуться, и я перегнулась, чтобы достать его, чувствуя головокружение от количества личностей, пытающихся пробиться к нему, когда я протянула зеркало демону. На нем не было его обычных перчаток, и это придавало ему уязвимый вид.
Тяжело выдохнув, Ал положил свою дрожащую ладонь с крупными пальцами на зеркало, и оно затуманилось.
— Говоришь, я не очень хорошо выгляжу, но неприятности-то у тебя.
Мой взгляд переместился с его затуманенного зеркала на мое прозрачное.
— Но я же остановила его!
— Я не об этом, — сказал Ал, позволив своему зеркалу соскользнуть на лавочку. Вздохнув, он потер свой лоб, оставив на нем мазок черного пепла.
— Я временно заблокировал сообщество, потому что не могу одновременно ответить на столько звонков, но очень скоро у меня будет вечеринка. Многие и многие из разгневанных, раздраженных демонов появятся в моей крошечной малой гостиной. Это поставит меня в неудобное положение. Моя репутация будет полностью погублена. У меня не хватит на всех стульев, — закончил он легко, закусив губу и пожевав ее.
— Ты имеешь в виду Трента? — спросила я, вставая и дистанцируясь под предлогом сбора обломков разбитой мебели. — Я уже говорила тебе, что ничему его не учу.
Но полоска беспокойства начала раскачиваться во мне. Трент вызвал демона.
Я не учила его этому, но они мне не поверят.
Ал усмехнулся, низко и длинно, и я подавила дрожь.
— Если бы только это, — сказал он сухо. — Я знаю, ты едешь на свое маленькое собрание ведьм. Скажи еще, что вчера тебя не было в Сент-Луисе.
О, Боже. У меня неприятности.
— Я не виновата в том, что арка упала, — пролепетала я, сломанная ножка от стула в моей руке с грохотом упала на пол. — Это был Трент! Это сделал он, а не я!
— Проклятие, женщина. Это была ты, — сказал Ал, скривившись так, будто съел что-то кислое.
— Это был Трент, — повторила я, гадая, откуда он узнал о том, что арка упала, но моему голосу не хватало убежденности, и я стала волноваться еще сильнее, когда Ал не посмотрел на меня. Нервничая, я заправила свои грязные волосы за ухо и стала беспокойно передвигаться.
— Не знаю, какую небылицу я смогу сочинить по этому поводу, — сказал Ал наконец, его глаза остановились на его грязных пальцах, и плечи опустились.
— Ал? — позвала я, по-настоящему обеспокоенная.
Он поднял взгляд, и я побледнела из-за его пустого выражения.
— И сегодня во второй половине дня, — сказал он, вытянув руку, чтобы растереть мои волосы между своими пальцами. Я не вырвалась, и он наклонился вперед понюхать их. — Ты была в бесплодных землях Аризоны. Да? — спросил он, глядя на меня из-под своей пропитанной потом челки.