Тогда Дева обратила мое внимание в ту сторону, куда я намеревался идти, однако, поглядев, я ничего не заметил, кроме того, что над некоторыми огненными жерлами играло зеленоватое пламя. И Дева поведала мне, что в тех краях находились источники смертельно опасного газа. В Малом Редуте знали об этом по показаниям приборов; там, где этот газ выходил из земли, всегда обнаруживалось зеленое свечение над жерлами. Она сказала еще, что область истечения газа удалялась далеко на северо-запад; так я узнал кое-что новое об устройстве этой земли, как говорят в наши дни. Там, над северо-западом и блистало голубое свечение. И я спросил у Наани, как именовали его в Малой Пирамиде, однако она не сумела назвать никакого слова.
Потом Наани самым серьезным тоном сказала мне, что нам ни в коем случае нельзя приближаться к нему, и я согласился с ней, памятуя, что внутри сияния, в светящейся дымке, обитают неподвижные гиганты. Однако иногда туман расступался, и, основательно приглядевшись, я как будто бы снова заметил огромные силуэты, напомнившие мне колоссальных дозорных, окружавших Великую Пирамиду. И я немедленно напомнил себе о невероятно чудовищной харе, которую видел там, когда пришел в эту землю. Конечно же, это был один из неподвижных гигантов, которых Наани считала воплощениями великого и ужасного Зла.
Потом я спросил ее, насколько приближаются к нашему пути источники ядовитого газа, и Дева продолжила объяснения, так что я полностью наметил тот путь, каким нам придется идти в сторону ущелья. Наани поинтересовалась, каким путем шел я, разыскивая ее. Я показал ей свой маршрут, и оказалось, что случай направил меня в обход газовых жерл, а потом на ложе древнего моря, где их совсем не было.
Тогда Дева посоветовала мне снова спуститься на ложе древнего моря и несколько часов идти вдоль его берега на юго-запад, обходя область извержения газа. После чего можно будет подняться обратно, не забывая про предельную осторожность, чтобы не привлечь к себе внимания гигантов, всегда окружавших великое жерло Красного Огня. Так наш путь к ущелью становился короче.
Совет ее оказался весьма здравым, и я решил немедленно приступить к его исполнению, потому что всегда был скор на решения; Дева проявила сходные качества, и это доставило мне радость… мне всегда нравился ее милый голос, мысли и мнение — все проявления женственной натуры.
Мы решили исполнить предложенный Наани план; однако, как вы помните, прошло уже почти семнадцать часов после нашего пробуждения, и Дева смертельно устала. Я сказал ей, что разум требует, чтобы мы побыстрее отыскали место для отдыха, но еще немного потрудились перед ночлегом.
Дева согласилась со мной, и мы решили отправиться в сторону огненных жерл, видневшихся неподалеку — вправо от нас, в северной стороне.
И мы пошли туда, однако даже ближайшее из жерл оказалось дальше, чем мы предполагали; нам пришлось идти целый час, прежде чем мы наконец приблизились к нему, так велик был язык огня, лизавший здесь края жерла. Когда мы приблизились к огню, я знаком велел Наани соблюдать предельную тишину. А сам снял Дискос с пояса и направился вперед, опустившись на колени и руки, и жестом велев Деве следовать моему примеру.
Так мы подобрались к краю низины, в которой плясал огонь, и заглянули вниз. Огромное пламя хорошо освещало окрестности, и я быстро убедился в том, что чудовищ возле пламени нет; сердце мое ощутило некоторое облегчение, однако спокойствия я не испытывал, ибо благоразумие требовало осторожности, потому что тепло всегда собирает вокруг себя все живое.
Словом, я не торопился спускаться вниз, и Дева, подобравшись поближе, прижалась к моему плечу, смотрела вместе со мной; вместе мы внимали звукам ночи, но ни воздух, ни эфир над землей не обнаруживали возмущения.
Я негромко заговорил с Девой, напомнил, что лучше бы вообще держаться вдали от огней, но она настолько замерзла и продрогла, что попросила меня побыстрей опуститься к жерлу, хотя бы ненадолго, чтобы только изгнать предельный холод из иззябшего тела. Впрочем, и сам я настолько замерз, что испытывал огромное желание спуститься к огню, и дрожь, сотрясавшая тело Девы, сильнее воздействовала на мое сердце, чем наставления разума. Итак, наконец мы спустились вниз, прямо у огню. Возможно, моя нерешительность покажется вам странной, раз мы так долго шли к огненному жерлу; однако, мне кажется, что дух мой загодя предупреждал меня о беде. Впрочем, всякому известно, что о предупреждениях разума нетрудно забыть; но я-то помнил, какие опасности могут ожидать нас, однако Наани содрогалась от холода, и по сравнению с губительной стужей все прочие опасности казались мне далекими и нереальными. Теперь же, возле огненного жерла, сердце мое сразу вспомнило все опасности, еще недавно казавшиеся такими несущественными.
Мы приблизились к огню, и я отправился в обход, проверяя, не прячется ли среди камней какая-нибудь вредная тварь. Однако я не обнаружил ничего особенного, если не считать трех змей и двух скорпионов, как я именую их; впрочем, они не заинтересовались мной и не испугались меня, а так и остались в своих норах. Тем не менее, заметив их, я решил не ночевать возле жерла: всякая ползучая тварь стремится к теплу и может незаметно подобраться к нам во сне. Конечно, — как вы понимаете — я ничего не сказал Деве о ядовитых и ползучих тварях, чтобы не портить ей отдых в тепле, оставив неприятную весть на потом, чтобы объяснить свое намерение искать другой ночлег.
Наконец согревшись, Дева сняла ранец с моих плеч и быстро приготовила нам питье.
Сидя рядом, мы ели и пили, и Дева с милым спокойствием приступила ко второй таблетке.
Ну а я все это время поглядывал по сторонам, чтобы ни одна ползучая тварь не сумела приблизиться к нам. Когда мы закончили трапезу, Дева заметила мой обеспокоенный взгляд и оглянулась через плечо. Увидев между камней змею, она тут же решила, что нам следует поискать место, свободное от ползучих тварей. И мы приступили к поискам, но, тем не менее, остались в ложбине, потому что быстро нашли небольшую пещерку в отвесной скале, находившейся примерно в сотне футов от пламени — низина эта была весьма велика. Отверстие в камне открывалось примерно в трех саженях от земли, внутри было сухо и светло, никаких ползучих тварей я там не заметил.
Пещера оказалась весьма уютной: сквозь вход в нее проникал свет пламени над огненным жерлом. Мы могли бы счесть свое укрытие идеальным, но страх продолжал угнетать наши сердца. Мне было тревожнее, чем Деве, ведь Наани во всем доверялась мне и не страшилась никакого зла; она уверила себя в том, что я сумею спасти ее от любой беды. Воистину такое доверие весьма согревало мое сердце, и я не испытывал былого ужаса перед предстоявшим нам обоим путем.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});