Конечно, последний регулятор поведения «проще» для исполнения, так как всегда затрагивает «другого» и избавляет от познания собственного внутреннего мира. Но данный вариант препятствует общему и частному предупреждению насильственных актов в сходных жизненных ситуациях, а, кроме того, приводит к нарушению принципа субъективного вменения, являющегося основополагающим в квалификации насильственного поведения.
Выводы1. Потерпевший и лицо, совершающее преступное насилие, составляют взаимосвязанные части одного целого явления. Взаимосвязь происходит на психическом уровне с участием подсознания лиц, являясь при этом элементом саморегулирования поведения сторон. В правоприменительной практике из двух сторон инцидента недооценивается уголовно-правовое и криминологическое значение роли потерпевшего для предупреждения насилия в будущем.
2. Преступное насилие является результатом взаимодействия поведения сторон и характеризует наличие у сторон проблем в человеческих отношениях. Понимание другой стороны предотвращает развитие конфликта. Меры уголовно-правового воздействия, исходя из целей предупреждения совершения новых преступлений, должны способствовать также достижению взаимопонимания сторон насильственного акта.
3. Поведение человека может определяться системой самонаказания, которая управляется подсознанием. Основным элементом системы самонаказания и управления человеком является чувство вины. Данное чувство возникает по одной причине: человек считает себя свободным в выборе поведения, но не является таковым на самом деле. Система самонаказания через явление обратной связи насильственного поведения с подсознанием влияет на поведение. Действие данной системы следует учитывать при назначении уголовного наказания в ходе оценки степени восстановления социальной справедливости.
4. Системой самонаказания, являющейся структурным элементом обратной связи, объясняется также проблема эвтаназии, которая подтверждает проявление единства мыслей, обусловленных ими деяний и вытекающих последствий. Принудительное прекращение жизни человека без осознания им своей заслуги в этом имеет негативное влияние для каждого индивида и общества в целом, так как не способствует осознанию истоков данной проблемы.
5. Осознание потерпевшим или субъектом преступного насилия обратной связи своих поступков с подсознанием, воплощающей в себе принцип неотвратимости наказания за поведение в целом, имеет наиболее важное криминологическое и уголовно-правовое значение для предупреждения преступного насилия.
Глава 3
Проблемы предупреждения преступного насилия
1. Профилактическая роль квалификации преступного насильственного поведения и наказания за него
Формальный подход и любые упрощения при квалификации преступления приводят к снижению эффективности правоприменительной практики вплоть до отрицательного результата, приводя к росту насильственной преступности[887]. Ведь, как верно отметил В. Н. Кудрявцев, применение закона – не автоматический процесс, а творческая деятельность[888], где индивидуальный подход ничем не заменим[889].
Вместе с тем у части судей, указывает С. В. Бородин, появилась «адаптация» к браку предварительного следствия, а презумпция невиновности превратилась в презумпцию непогрешимости следователя[890].
На особое значение личности, мировоззрения и ценностных ориентаций, которые не всегда принимаются во внимание при квалификации насильственных преступлений, обращали внимание А. П. Гуськова[891], М. Н. Становский[892], А. И. Чучаев[893], В. А. Якушин[894] и др. Процесс квалификации преступлений довольно подробно исследовали Б. С. Волков, П. С. Дагель, И. Я. Козаченко, В. Н. Кудрявцев, Б. А. Куринов, В. Н. Курченко, В. В. Лунеев, Р. И. Михеев, А. В. Наумов, В. А. Никонов, А. С. Новиченко, Р. Д. Сабиров, А. И. Чучаев, В. А. Якушин и др. Несмотря на это вопросы квалификации продолжают оставаться в теоретическом и практическом плане весьма актуальными, в особенности, соблюдение при квалификации насильственных преступлений принципов виновности и справедливости, что возможно при достижении конструктивной истины по делу. По мнению А. И. Чучаева, только социально-обусловленная и справедливая санкция может быть эффективным средством достижения целей уголовного наказания[895].
На практике среди работников судов распространено мнение, что приговоры должны быть законными[896] и обоснованными, а не справедливыми, причем судей районного звена больше беспокоит вопрос «законности» приговора. Данное мнение подтверждается результатами проведенных нами социологических опросов. При таком подходе остается без ответа вопрос о месте и назначении принципа справедливости, предусмотренного ст. 6 УК РФ, но, как отмечал А. Ф. Кони, правосудие не может быть отрешено от справедливости, так как в руках судьи всегда находится судьба, а иногда и сама жизнь человека[897].
При указанных обстоятельствах крайне острыми становятся вопросы оценки насилия и его справедливого наказания. Что взять за критерий, кто вправе рассудить – эти «простые» вопросы при научном подходе не так просто разрешить. До 96 % респондентов (студенты юридического факультета) и 70 % (осужденные мужчины) для достижения справедливости считают необходимым прежде всего изменение внутреннего отношения к ситуации. Законы и правоприменительная практика должны быть криминологически обусловленными и исходить, прежде всего, из понимания единства мира и поведения личности.
Вряд ли кто будет отрицать, что законодательство, его понимание и практика его применения не свободны от общественного мнения, так сказать, «гласа народа». Однако задача мудрого законодателя – не идти на поводу обезличенной массы, способной к проявлению низших инстинктов, а, как отметил Н. С. Таганцев, «бороться со зверем в человеке»[898]. Борьба с преступностью, по обоснованному мнению И. Я. Фойницкого, «должна быть сведена к борьбе с теми причинами или условиями, которые вызывают преступную деятельность»[899] на всех уровнях. Здесь же следует подчеркнуть, что психические силы не являются достаточным основанием для причинного объяснения явлений истории[900], составной частью которых, несомненно, является индивидуальное поведение, на которое в определенной степени оказывают влияние природа и многочисленные внешние факторы, возникающие вместе с культурой народностей[901]. Того же мнения придерживался Л. Д. Воеводин, считающий, что индивидуальное в человеке изначально задано природой, однако, обособляясь и развиваясь в обществе, личность несет в себе в трансформированном виде «родовые черты общества»[902].
Сущность квалификации состоит в подведении индивидуального случая под действие общего правила нормы уголовного закона.
Важную роль в этом играет метод[903] исследования обстоятельств дела. Согласно В. И. Далю, метод есть способ «порядочный, правильный, основательный, постепенный, составленный по известному порядку, способу, правилу»[904]. Ф. Бэкон сравнивал метод «со светильником, освещающим путнику дорогу в темноте, и полагал, что нельзя рассчитывать на успех в изучении какого-либо вопроса, идя ложным путем»[905].
Существенным недостатком правоприменительной практики уголовного права является прежде всего то, что в ней не учитываются философия как общая наука, представляющая собой форму общественного сознания; учение об общих принципах бытия и познания, об отношении человека к миру; об общих законах развития природы, общества и мышления[906]. Именно философия права способна выполнить систематизирующую роль в уголовном праве, обеспечить логико-теоретический анализ при квалификации преступлений и достижение в конечном итоге целей и задач уголовного законодательства.
При совершении преступления все его элементы неразрывно связаны между собой. Разделение преступного деяния на элементы и признаки, на объективную и субъективную стороны имеет вспомогательное и методологическое значение, а именно – способствует процессу постижения истины. К объективной стороне, характеризующей внешнее проявление преступного акта, принято относить все, что имеет пространственную и временную структуру, проявляется в окружающем нас мире и воздействует на человека через органы зрения, слуха, обоняния, осязания, вкуса.
Все, относящееся к сознанию и психике преступника и связанное с совершаемым преступлением, – форма и вид вины, мотивы и цели деяния, – относится к субъективной стороне, являющейся «непосредственным продуктом сознания»[907] человека. Данное основание уголовной ответственности является наиболее сложным в понимании, установлении и подтверждении. К тому же, отмечает