– Ты известила их о том, что мы прибываем сегодня? – спросил Арман, подозрительно глядя на огромные, покрытые царапинами ворота, преграждавшие им путь.
– Естественно, – ответила Дейрдре. – Серена послала позавчера одного из своих грумов с письмом от меня. Такой прием, должно быть, нам оказывают намеренно. Как я слышала, между Рэтборном и его матерью не осталось любви.
Арман похлопал Дейрдре по щеке с братской нежностью.
– Очень скверно, что эта старая воительница не знает, что имеет дело с ветераном Ватерлоо. Мне ее почти жаль.
– Стучи в ворота, Арман, – сухо распорядилась Дейрдре и спокойно принялась стягивать с рук лайковые перчатки.
Арман послушно взял в руки молоток, висевший на воротах, и принялся стучать. Вскоре ворота распахнулись, и показался сонный привратник. Дейрдре с Арманом последовали за ним и оказались в темном тоннеле, который привел их на огромный, поросший травой двор.
– Господи! – воскликнул Арман. – Думаю, это замок или что-то похожее. Должно быть, мост, по которому мы прошли, находится надо рвом. Бедная Ди! Ты ведь не знала, да?
– Конечно, не знала, – раздраженно ответила Дейрдре. – И если Рэтборн полагает, что я собираюсь вить гнездо в крепости, то он ошибается.
Следуя за привратником, Арман и Дейрдре прошли через двор к другим дверям, которые открывались в огромный холл замка Белмонт, вымощенный камнем.
– «Ad altiora tendo» – «Мечу высоко» – вот девиз Рэтборна, – пояснил Арман Дейрдре, показывая ей надпись на щите Рэтборнов, который висел над резным дубовым камином. Этот огромный камин, подумала Дейрдре, легко вместил бы в себя пару быков, если кому-нибудь пришло бы на ум их поджарить.
– Можешь представить, каково это место зимой? – спросила Дейрдре брата, с нескрываемым ужасом разглядывая огромное помещение с выставленными во всех углах доспехами.
В этот момент на лестнице показался Гай Лэндрон и стал спускаться вниз. На лице у него застыло выражение полного недоумения.
– Леди Рэтборн! Добро пожаловать в Белмонт! – приветливо воскликнул он и, ловко опираясь на палку, преодолел разделявшее их пространство. Он взял обе руки Дейрдре в свои, а Армана приветствовал коротким любезным кивком. – Рад вас снова видеть, Сен-Жан. Прошу вас в библиотеку.
Когда они вошли в библиотеку, внимание Дейрдре привлекли две леди, полулежавшие в креслах, выполненных в стиле, модном при дворе короля Якова. Кресла стояли по обе стороны от камина.
Женщина помоложе поспешно отложила вышивание и поднялась на ноги; взгляд ее золотистых глаз на мгновение остановился на Дейрдре, затем переместился на красивого смуглого молодого мужчину за ее спиной и замер. Наступило неловкое молчание.
– Матушка Рэтборн, – обратилась Дейрдре к свекрови, – как мило с вашей стороны, что вы ждали меня!
Она прошла через комнату и расцеловала вдовую графиню в обе щеки.
– Значит, вы та самая девушка, на которой Рэтборн в конце концов остановился. – Графиня пристально оглядела Дейрдре с головы до ног. – Вы отличаетесь от тех, кто ему обычно нравился. О, не смотрите на меня с такой ненавистью! Уверяю вас, что это комплимент. Не знаю, чего я ожидала, но я испытываю гораздо большее облегчение, чем могу выразить. Вы настоящая леди. Если бы вы только могли представить, общество каких шлюх он пытался мне навязать...
Лэндрон кашлянул, пытаясь прервать монолог ее сиятельства.
– О, не стоит так нервничать, Гай! Я не съем эту девушку, а что касается вас, дети, – продолжала она язвительно, пронзая взглядом по очереди Армана и Каро, – перестаньте смотреть друг на друга такими глазами за моей спиной. Если хотите знать мое мнение, Рэтборн вознамерился вас испытать, поселив под одной крышей. Я предупреждала его о возможных последствиях, о том, что все Кавано – натуры чувственные, но разве он когда-нибудь прислушивался к моим предостережениям?
Арман передернул плечами, а леди Каро сказала глухим голосом:
– Мама...
Однако матрона еще примерно с полчаса разглагольствовала на ту же тему.
Наконец Дейрдре поднялась с места, и графиня внимательно посмотрела на нее.
– Знаете ли, дочь моя, у меня есть счастливое предчувствие, что ваше появление – самое лучшее, что могло произойти с домом Кавано с того момента, как король Карл Второй даровал графство пятому барону.
– Благодарю вас, – ответила Дейрдре. – Надеюсь, вы не измените своего мнения и через месяц, когда я выверну Белмонт наизнанку. О, кстати, Гай, мне хотелось бы собрать завтра утром всех слуг в большом зале. Особенно я настаиваю на присутствии Бичема и кухарки. Ну, скажем, пусть это будет часов в восемь? И, конечно, матушка Рэтборн, я хотела бы, чтобы вы приняли мою сторону.
Леди Каро повернулась к Арману и одарила его ослепительной улыбкой.
– Ты сердишься на меня, – проговорила она, заметив, что ее чары не подействовали.
Арман с отсутствующим видом посмотрел на нее:
– Да, я и в самом деле сердит на тебя. Ты знаешь, что твой брат чуть не убил меня? Какого черта ты придумала эту ложь? Ведь кому, как не тебе, знать, что у нас не было никакой тайной помолвки.
– А как ты назовешь такой оборот дел, когда джентльмен страстно целует девушку, не говоря обо всем остальном, чего я не стану упоминать, и говорит, что любит ее до самозабвения?
– Я назову это чертовской глупостью!
Арман вскочил на ноги и подошел к Каро вплотную. И, как и в тот раз, когда впервые увидел ее, был потрясен как бы исходящим от нее удивительным золотистым светом. Она была похожа на молодую самку леопарда, вдруг почувствовавшую опасность. Глаза ее сузились, она смотрела на Армана недоверчиво.
– Как ты могла подумать, что забеременела? Каро, я едва прикоснулся к тебе, – проговорил он потеплевшим голосом.
– Хорошо говорить об этом сейчас, – запальчиво ответила Каро, – но откуда мне было знать? Никто никогда не говорил мне, как мужчина награждает женщину ребенком. Откровенно говоря, я не сказала бы, что хочу иметь детей, даже от тебя...
– А как насчет твоей помолвки?
Арман чувствовал, что слабеет, и, черт возьми, томная улыбка на губах Каро означала, что она это отлично понижает.
– Какая помолвка? – спросила она хрипло.
– – Тони сказал, что ты вот-вот примешь одно из многочисленных предложений.
– Нет, дорогой, это мама собиралась принять одно из многочисленных предложений. Вот почему я придумала историю с нашей помолвкой, якобы заключенной много раньше. А ты приревновал?
Каро отвела рукой упавшую Арману на лоб темную прядь.
Его руки обвились вокруг ее талии.
– Они никогда не допустят нашего брака, – сказал он тихо и торопливо поцеловал Каро в губы.