Андрея Петровича была построена знаменитая Эльбрусская научная станция Географического факультета МГУ. С точки зрения архитектуры это вообще самое красивое, что сейчас есть в Баксанском ущелье Кабардино-Балкарии, а может, и во всем Приэльбрусье. Что, конечно, удивительно не только для Географического факультета МГУ, но и для всей тогдашней социалистической экономики СССР. Видимо, сказалось давнее увлечение Андрея Петровича Капицы горными лыжами. Эта станция похожа на швейцарскую деревушку из детской сказки, когда все другие гостиницы там, и в том числе бывшие «Интуристовские» — обыкновенные бетонные «аквариумы» безо всякой фантазии. Конечно, поскольку Эльбрусская станция строилась по постановлению Совета министров СССР, то, наверное, помимо изучения лавин и факультетской студенческой практики, ее построили с прицелом на проведение международных научных конференций. И какие-то конференции и симпозиумы там действительно проходили.
«Строительство Эльбрусской станции на поляне Азау осуществлялось благодаря огромной организационной работе Михаила Яковлевича Плама, ученика и помощника шефа (так часто называли сотрудники своего руководителя Георгия Казимировича Тушинского за глаза — гляциолога, доктора географических наук, профессора, основателя гляциологической школы МГУ и изучения снега на горных склонах и снежных лавин. — Прим. авт.), и Афанасия Абелевича Бобровицкого — заместителя Г. К. Тушинского по административным делам в лаборатории снежных лавин и селей»[217].
До сих пор, где бы туристы-горнолыжники ни поселялись в Баксанском ущелье Кабардино-Балкарии, в «Терсколе», «Итколе» или множестве новопостроенных гостиниц, они все обязательно идут фотографироваться у Эльбрусской станции — ее островерхих домиков с широкими альпийскими балконами на фоне грандиозного скального кулуара, спускающегося с Главного Кавказского хребта.
Рассказывает Вячеслав Иванович Никифоров, работавший с 1977 по 1982 год директором Эльбрусской станции: «Станцию построил Миша Плам. Он сейчас в Америке очень богатый человек. Он мне как-то по секрету сказал, когда-то мы с ним крепко дружили, вместе свадьбы играли, что построил станцию не он, а его мама. Она была врачом-венерологом в кремлевском Четвертом главном управлении при Минздраве СССР и всегда могла выбить необходимое количество денег для строительства станции. Это я знаю из первых рук, от Миши. Хозяйственная деятельность у нас — это всегда непросто».
Со временем в Азау стали проводить учебные и производственные практики для студентов МГУ и других вузов по широкому кругу научных дисциплин, связанных с географией. Так что можно сказать, что Андрей Петрович Капица создал географический практикум. Удивительно, как за такой короткий деканский срок ему удалось все на факультете поставить на широкую ногу!
А дело в том, что, будучи выходцем из знаменитой академической семьи, Андрей Петрович, в отличие от других деканов, был вхож к ректору МГУ Ивану Георгиевичу Петровскому и однажды даже привел его на Географический факультет — крупного математика, заведующего кафедрой дифференциальных уравнений механико-математического факультета МГУ, который, помимо ректорства, был заместителем председателя Верховного Совета СССР Николая Викторовича Подгорного! Визит ректора МГУ на Географический факультет — событие выдающееся, с тех пор ни разу не повторившееся. А политического деятеля Советского Союза такого ранга — вообще невероятное.
Юрий Гаврилович Симонов рассказывал: «Это было в конце 60-х—1969-й или 1970 год. Андрей стал деканом, когда Петровский был ректором уже почти двадцать лет. И видимо, он пришел к Андрею как к человеку своего круга. Может быть, обрадовался, что и на Географическом факультете теперь тоже есть академическая линия. Андрей тогда мне позвонил, ничего не сказал, пригласил к себе в кабинет. Я прошел приемную, заворачиваю в кабинет, а там — Петровский! Андрей сидел за своим деканским столом. А Петровский сидел от него слева сбоку, как гость, у деканского стола. Когда я вошел, Андрей встал. И Иван Георгиевич встал, очень вежливо сделал два шага мне навстречу. Академический клан! Иван Георгиевич был человеком интеллигентным.
Вдоль стены, примыкающей к приемной, в кабинете декана была библиотека. В ней стояли книги, которые дарили декану. И Андрей еще умудрился какие-то мои книги, которые к тому времени вышли, тоже на виду в шкаф поставить. Что, мол, дескать, Симонов — вот он какой: с корифеями в шкафу стоит!
Андрей тогда, конечно, не одного меня к себе приглашал. Он просто по очереди представлял Петровскому людей Географического факультета. Наверняка сначала спрашивал его, не хочет ли Иван Георгиевич познакомиться с таким-то человеком?
Петровскому, наверное, было гораздо интереснее, что я председатель университетского Комитета народного контроля: могу организовать группу и провести любую проверку. Это было Иван Георгиевичу интереснее в десять раз, чем кто я такой. До этого я лично с Петровским знаком не был и по делам Народного контроля общался с его заместителем, геологом Сергеевым (Евгений Михайлович Сергеев, академик АН СССР и РАН, основоположник инженерной геологии, лауреат Ленинской и Государственной премий, проректор МГУ по научно-учебной работе естественных факультетов. — Прим. авт.).
Но после этой встречи мы с Иваном Георгиевичем очень подружились. После окончания университета я стал всерьез изучать математику, увлекся и захотел ввести ее в географические исследования. Благодаря тому, что Андрей познакомил меня с ректором Петровским, мне удалось создать на факультете лабораторию математического моделирования.
Организовалась она, когда Капица еще был деканом. Я ее создавал как межкафедральную. Но межкафедральной она не получилась из-за того, что гидрологи, океанологи и метеорологи имели свою цель математизации. Они говорили, что они родом из физики и математики и к географии не имеют никакого отношения…
В университете тогда был создан вычислительный центр, в котором использовались машины МИНСК и БЭСМ, поколения которых сменяли друг друга. И хотя было много затруднений в подготовке данных к обработке, рабочее время машин было полностью занято. На факультеты выделили лимиты, а за часы (возможность использования вычислительных машин) приходилось бороться»[218]. «1968–69-й были годами такого всплеска научно-организационных дел на факультете! — вспоминает профессор Р. С. Чалов. — Как раз когда Андрей Петрович был деканом. Именно в эти годы на факультете были созданы несколько крупных научно-исследовательских лабораторий. В том числе и наша лаборатория — проблемная лаборатория эрозии почв, теперь лаборатория эрозии почв и русловых процессов имени Н. И. Маккавеева. А также проблемная лаборатория по освоению Севера — нынешняя лаборатория геоэкологии Севера, и лаборатория новейших отложений и палеогеографии плейстоцена. По крайней мере три из четырех крупных интереснейших проблемных лабораторий были созданы во времена деканства Андрея Петровича Капицы. Они и сейчас существуют и успешно работают. Это говорит о его организаторских способностях. Конечно, инициативы шли снизу: от Н. И. Маккавеева, иженер-контр-адмирала В. Ф. Бурханова — известного полярника, К. К. Маркова, но Андрей Петрович не мог не приложить к этому руку, иначе ничего бы не получилось».
Вдобавок в 1969 году на Географическом факультете, при кафедре гидрологии суши, открылись Международные высшие гидрологические курсы под эгидой ЮНЕСКО для повышения квалификации специалистов по водным ресурсам.
«Андрей… не только подписывал бумаги, — писал в своей книге Ю. Г. Симонов, — но часто сам ходил вместе с инициатором создания лаборатории по разным