– Ахура-Мазда не одобряет смену фамилии, – прикрыл глаза жрец. – То, что было дано нам при рождении, должно уйти с нами в чертоги блаженных.
Хотел я заметить, что тот, кто зарегистрировал ячейку при рождении, был именно Аматэру, но не стал. Вряд ли жрецы из-за такого станут менять правила или делать для меня исключение.
– Благодарю за ответ, – произнёс я. – Теперь можно идти к ячейке Сакураев.
Вернувшись во вторую комнату с ячейками, пошли не к лестнице, а к другой двери, которая привела нас в очередной коридор, вдоль которого располагались двери хранилищ.
– Братик, – подёргала меня за рукав Рейка. – А как тогда здесь женщины фамилию меняют?
С чего такие вопросы? А-а-а… Это её слова жреца зацепили.
– В Персии женщины не меняют фамилию, они добавляют к ней фамилию мужа, – пояснил я ей.
– А ещё госпожа не учитывает, что простым людям позволено больше, чем слугам богов, – вставил идущий впереди жрец. – Мало кто следует догматам Ахура-Мазда и его божественной семьи до последнего слова.
Да как и везде, в общем-то.
В ячейке Сакураев было гораздо больше разнообразия хранящихся предметов. Я прям так сразу и описать-то всё не смогу. Ящики, стенды, шкафы, ряд каменных табличек, лежащих прямо на полу. Но больше всех выделялся стол, расположенный прямо напротив входа. Выделялся он, правда, лишь тем, что на нём не было ничего, кроме пары ежедневников. Один потрёпанный, явно очень старый, и один почти новый, между страницами которого был вставлен лист бумаги. Его я и открыл в первую очередь.
“Если ты это читаешь”, - было написано на листе, – “значит, мы мертвы. Крепись, доченька. Знай, что бы ни произошло, что бы тебе ни говорили, мы любим тебя. Всё, что ты найдёшь в этом Хранилище, принадлежит тебе. Используй это с умом. И помни, не доверяй никому, особенно своему так называемому брату Синдзи. Обязательно прочти оба блокнота, это важно”.
А чуть ниже приписка уже другим почерком:
“Твоя мама предвзята, милая – Синдзи нормальный парень”.
Весёлая у них парочка была.
– Братик! – окликнула меня Рейка, которая стояла рядом с небольшим ящиком и держала в руках листок. – А одноразовые подавители – это круто или нет?
Подойдя к ней, увидел, что ящик разделён на двенадцать небольших секций, в девяти из которых лежали те самые подавители. Точно такие же, как и тот, что подарили мне родители. Девять штук. Офигеть просто. Мои старички-профессора со всего затопленного Хранилища собрали двадцать восемь штук, а тут парочка археологов за одну не такую уж и долгую жизнь – аж целых девять. Даже больше, девять – это только то, что здесь и сейчас находится. А ведь они говорили, что у них всего два таких… Соврали? Понятно, что да, вопрос, почему я… Впрочем, я не всегда включал чувство лжи при встрече с ними. Либо включал, но уже поздно, а уточнение считал излишним. Хм, если у них тут подобные вещи есть, то мне ещё интереснее, что тут лежит.
В общем, после подобной находки я не смог устоять и прошёлся по всему помещению, вчитываясь в пояснительные записки, которые родители приложили почти к каждому артефакту. Двадцать минут на это потратил, но так и не нашёл больше ничего интересного. Полезностей тут навалом, этого не отнять, но чего-то выдающегося я так и не нашёл. Хотя, стоит быть объективным и учесть, что я просто зажрался. Затопленное Хранилище слишком завысило мою планку ценности артефактов. Так что стоит отдать должное Сакураям, их профессионализм и удача просто поражают. Очень немногие Рода в мире обладают коллекцией, которую собрали два простолюдина.
Положив на полку одного из шкафов листок, в котором объяснялось, что здесь лежат артефакты призывающего типа, поднял руку, в которой так и держал всё это время блокнот со стола. Открыв первую страницу, лениво прочитал:
“Для начала запомни и прими как данность – в мире всё ещё существует один Древний, а Ушедшие не очень-то и ушли”.
К чёрту каракули Азуны. Кажется, я нашёл более познавательное чтиво.
Глава 15
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
– Добро пожаловать домой, Синдзи, – произнесла Атарашики, встречая нас с Рейкой на входе в особняк.
– Я дома, – улыбнулся я ей.
Естественно, встречала нас не только она. Норико, Мизуки, Акеми, Казуки, Эрна, Раха и куча слуг стояли у неё за спиной. Разве что Норико и Мизуки стояли не совсем за спиной, а скорее за плечами, чуть позади. А уже все остальные за их спинами, выстроившись в ряд. Ох уж мне этот этикет.
– С возвращением, Рейка, – улыбнулась она ей. – Рада, что с тобой всё хорошо.
– Я дома, – чуть поклонилась сестрёнка.
Вид при этом Рейка имела довольно смущённый.
Приветствия надолго не затянулись и после них мы всей толпой отправились в дом: я рядом с Атарашики, а Рейка прилипнув к Норико. Живот у моей жены, кстати, раздуло ого-го как. Скоро увижу своего наследника.
Оказавшись в доме, я первым делом отправился в душ, а уже потом – искать Атарашики, которая нашлась в одной из гостиных, которую моя семья не сговариваясь признала семейной. В токийском особняке такой гостиной была та, в которой висел самый большой телек. Здесь он тоже был, и тоже огромный.
– Поел? – встретила меня Атарашики, сидящая в одном из кресел.
– Нет, потерплю до обеда, – присел я напротив неё.
– Что ж, рассказывай, – поставила он чашку с чаем на стоящую под правой рукой тумбу. – Видимо, у тебя что-то важное, раз ты сразу ко мне пришёл.
И это так. Увы, но самое важное я прочитал в записях не Сакураев, а Азуны.
– Скажи… – не мог я с ходу подобрать слова. – Я в курсе того, что аристократы проводят над своими младенцами ритуал красоты. Можно ли его как-то отменить или обратить вспять?
– Никогда о таком не слышала, – ответила она удивлённо. – Но это ритуал Ушедших, у них и спрашивай. А зачем тебе это?
– Эх-х-х… – вздохнул я. – В персидском Хранилище обнаружилась ячейка Мейкшифтов. Из ценностей там только драгметаллы и записи главы Рода. В них-то и было упоминание того, что они проводили некий ритуал, принципиально очень похожий на ритуал красоты, только в нём не внешние данные закладывались, а… ненависть к Аматэру.
Судя по лицу, услышанное её сильно удивило, а потом не менее сильно напрягло.
– Те дети… – не договорила она.
– Да, – отвёл я взгляд. – С ними у нас явно будут проблемы.
Младенцы, что я привёз из Штатов, оказались бомбой замедленного действия, которые, когда вырастут, в любом случае будут нас ненавидеть. Мне жутко повезло, что я наткнулся на то Хранилище. Даже дважды повезло – Азуна могла и не упоминать про тот ритуал, но, как она написала: “это важно, и я не могу о таком умалчивать”. Ну и сам ритуал описала. Точнее, она описала ритуал красоты и нужные для дополнительного эффекта действия.
– Откуда они вообще подобные знания получили? – произнесла она задумчиво, после чего вновь обратилась ко мне: – Дети должны умереть. Если ты такой принципиальный, я сама этим займусь.
– Принципиальный? – бросил я на неё взгляд.
– Извини… – вздрогнула она.
– Я всё-таки напомню… – начал я.
– …Синдзи, правда, извини, – попросила она.
– …что у Мейкшифтов детей хватало, – закончил я.
– Я была неправа, извини, – прикрыла она глаза.
Затолкав злость поглубже, поднялся на ноги.
– Если ты не знаешь, как отменить ритуал, то у меня всё, – произнёс я. – Пообщаюсь с Хирано. И не напрягайся. Просто… – глянул я на неё. – Просто не напоминай мне лишний раз, сколько на моих руках трупов детей.
– Я поняла, ещё раз извини, – ответила она.
Тьфу ты, всё настроение от возвращения испортила.
Перед ужином, идя в душ после тренировки, столкнулся в коридоре с Мизуки. И выглядела она хреново. Казалось, даже шорты с футболкой поникли на её теле. Выглядела она жалко, но при этом всё равно мило. Парадокс.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
– Мизуки, – окликнул я её.
– Синдзи? Ты-то мне и нужен, – произнесла она принимая бодрый вид.
Ну или попыталась принять.