Заминировать удалось далеко не все, что планировало руководство Особой группы при НКВД СССР (создана приказом НКВД № 00882 от 5 июля 1941 года. Приказом НКВД № 001435 от 3 октября 1941 года преобразована во 2-й отдел НКВД. Приказом НКВД № 00145 от 18 января 1942 года он был преобразован в 4-е управление НКВД). По этой причине, из-за быстро меняющейся обстановки на фронте, хронической нехватки времени и специалистов, было принято решение правительственные административные и санаторно-курортные учреждения, музеи, склады продовольствия уничтожать при помощи поджога с использованием подручных средств, чаще всего бутылок со смесью КС. В результате был взорван дом отдыха УД СНК «Мухалатка», подожжены пансионат «Красное знамя» (бывший дом отдыха ЦИК «Дюльбер»), Малый Ливадийский дворец, Дворец пионеров пионерлагеря «Суук-Су» (бывший дом отдыха ЦИК «Сукк-Су»). Меня, возможно, читатели спросят: а кто же мог поджигать все эти объекты, в то время как Приморская армия еле-еле сдерживала натиск 11-й армии вермахта и многократно попадала в большие и малые котлы? Скажу вам честно: таких людей, которые могли бы в Крыму поджечь абсолютно все, хватало даже с избытком. «Поджигателями» и, возможно, главными исполнителями других акций уничтожения имущества могли выступать пограничные части УПВО НКВД Крымской АССР. Вот что пишет в своей статье «184-я стрелковая дивизия пограничных войск в боях за Крым» начальник штаба этого подразделения УПВО НКВД Крымской АССР генерал-майор В. Абрамов:
«…17 августа 1941 г. военным советом 51-й Отдельной армии, на которую командование возложило оборону Крыма, было принято решение: «На базе погранвойск Крыма сформировать 4-ю стрелковую дивизию, которой ставится задача наблюдать за морем, препятствовать высадке морского десанта противника на южном берегу Крыма от мыса Айя до Судака включительно».
Управление погранвойск округа было переименовано в управление 4-й стрелковой дивизии и на должности назначены: командиром дивизии – начальник войск округа комбриг Киселев, военкомом дивизии – полковой комиссар Родионов, начальником штаба – полковник Абрамов и военкомом штаба – батальонный комиссар Кальченко.
Спешно формировались полки: 3-й стрелковый – на базе 23-й отдельной погранкомендатуры, командир полка – майор Рубцов, военком – ст. политрук Тилинин, начальник штаба – капитан Кочетков. Полк получал участок от мыса Айя до исключительно Аюдаг, штаб полка – Алупка.
6-й стрелковый полк – на базе 24-й погранкомендатуры, командир полка – майор Мартыненок, военком – полковой комиссар Ермаков, начальник штаба – капитан Кашин; полк получал участок Аюдаг, исключительно Новый Свет; штаб полка – Алушта.
9-й стрелковый полк – на базе 25-й погранкомендатуры, командир полка – майор Панарин, военком – ст. политрук Молоснов, начальник штаба – капитан Лебеденко; полк получал участок Новый Свет, Судак; штаб полка – Судак.
Командирами батальонов и рот назначались в основном офицеры-пограничники. Пополнение переменным составом дивизия получала от военкоматов из числа выписанных из госпиталей, а главным образом призванных по мобилизации местных уроженцев. В сентябре, когда возросла угроза Крыму с севера, 4-я стрелковая дивизия получила новую задачу: «Продолжая выполнять ранее поставленную задачу наблюдения за морем и препятствования высадке морского десанта противника, основные силы выдвинуть на рубеж: Старый Крым, Карасубазар, Эски-Сарай, ст. Альма, Бахчисарай, ст. Сюрень с задачей не допустить противника в горы и далее к морю. Разграничительные линии: справа – Козловка, м. Магеном; слева – ст. Сюрень, Шули, м. Айя»[65].
Как мы видим, из линейных сотрудников НКВД, конвойных войск и погранотрядов Одесского и Крымского УПВО была сформирована целая дивизия, которая находилась в резерве и не вела боевых действий, хотя имела высокую боеспособность, штатное вооружение и средства передвижения с запасом топлива. По всей видимости, часть подразделений из 184-й СД НКВД была задействована в уничтожении целого ряда стратегических объектов, в том числе и правительственных резиденций вместе с 82-м саперным батальоном 14-го стрелкового корпуса (14-й стрелковый корпус был сформирован в ноябре 1922 года на территории Украинского военного округа. К началу войны корпус располагался в районе Одессы, командир корпуса – генерал-майор Д.Г. Егоров). Когда же, в каких числах октября – ноября 1941 года начали уничтожать эти подразделения РККА и НКВД дома отдыха и санатории СНК СССР? После прорыва 11-й армии вермахта в Крым 29–31 октября 1941 года происходит эвакуация в Севастополь центрального аппарата Крымского НКВД, а также ряда его территориальных подразделений из Ак-Мечети (Черноморского), Евпатории, Бахчисарая, Албата (райцентр Албат, ныне поселок Куйбышево Бахчисарайского района), Ялты и Алушты. Таким образом, к середине ноября 1941 года в Севастополе сосредоточилось около трехсот офицеров госбезопасности и сотрудников милиции. И я смогу ответить на этот вопрос, а именно в каких числах октября – ноября 1941 года спецгруппы УНКВД Крымской АССР и Приморской армии начали уничтожать Малый Ливадийский дворец, дворец С.В. Кокорева (дом отдыха УД СНК «Мухалатка»), санаторий УД СНК «Красное знамя» (бывший дом отдыха ЦИК «Дюльбер»), Дворец пионеров пионерлагеря «Суук-Су» (бывший дом отдыха ЦИК «Суук-Су»). Остался важный свидетель тех событий, и вот что он вспоминает. Слово коменданту 1-го пограничного участка 26-го Одесского погранотряда капитану К.С. Шейкину, занимавшему к ноябрю 1941 года должность заместителя по тылу командира 184-й СД НКВД: «…Кажется, 3–4 ноября мне было приказано немедленно отводить все службы тыла 184-й пограндивизии (автороту, хозроту, связь, особый отдел, прокуратуру, знамена) в село Ангара из г. Зуя. Зная проселочные дороги и проходимые предгорья, тропы, не слушая возражений моих «пассажиров», автоколонну я повел минуя Симферополь, в который, как выяснилось, в это время вступали фашистские войска. С 4 на 5 ноября автоколонна наша прибыла в г. Алушту, здесь начштаба Приморской армии генерал Шишенин мне приказал (он знал меня по Одессе) организовать охрану речки, по которой ручьем текло выливаемое Винсовхозом в море вино. Во второй половине дня прибыл комбриг Киселев, направил меня в Судак для встречи с бойцами якобы прорвавшегося полка 184 СД, но такого прорыва не оказалось. Наша автоколонна из 30 грузоавто-машин, перебрасывая поэтапно следуемых пешью призывников, около 1000 человек, 6 ноября прибыли в г. Ялту. Комбриг Киселев очень нервничал, тяжело переживал о неизвестной участи стрелковых полков. К 7 ноября, в день 24 годовщины Октября, по приказу т. Киселева, в Ялте я взорвал склад боеприпасов, принадлежавший 184 СД, и автоколонной выехал в Севастополь. По пути следования остановились в Ливадии, потушили объятый пожаром подожженный Ливадийский дворец и к вечеру прибыли в Севастополь…»
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});