Читать интересную книгу Первый и Единственный - Дэн Абнетт

Новорожденный Железный Человек. Первое дитя системы СШК, дремавшей многие века. Он сделал первый, еще неуверенный шаг. И все Железные Люди в зале и в темноте клеток издали протяжный вой. Долгий, скорбный плач. Будто в машинный язык вдруг влился человеческий крик.

Что-то не так с новорожденным. Среди идеальной симметрии анатомической брони Железных Людей он казался уродливой карикатурой на своих собратьев. Его огромное тело, покрытое черными изуродованными бронепластинами, горбилось под собственной тяжестью. Одна рука была непомерно длинной и массивной, другая — едва сформировавшейся, тонкой, изломанной. Над длинным звериным черепом высились гнутые рога. Озаренные злым желтым светом, его глазницы сочились густым, маслянистым гноем. Бездумно щелкала кривыми зубами отвисшая челюсть. Чудовище неуклюже подалось вперед.

Дорден кричал о том, что комиссар был прав. Гаунт не слушал. Со всех ног он бросился к давящемуся кашлем Маколлу и повалил его на пол. Над ними мелькнула огромная рука механического урода.

Все только начиналось. Гаунт выбрался из-под тела Маколла и попытался поднять его на ноги, когда Железный Человек снова направился к ним. Огромные челюсти хищно лязгали. За его спиной туман выходного люка исторг второе чудовище.

На новорожденного обрушился лазерный огонь, заставив отступить на шаг. Усилия Каффрана оказались напрасны. Тусклая броня чудовища была слишком крепкой. Все, что могли сделать выстрелы гвардейца, — это слегка толкнуть его.

Громко матерясь, комиссар подхватил Маколла и стал оттаскивать подальше от железного монстра. Еще две пары рук подняли диверсанта. Дорден и Браг не остались в стороне.

Неожиданный удар сбил Гаунта с ног. Когтистая лапа новорожденного скользнула по его спине, вспарывая одежду и плоть. Монстр был слишком далеко, он просто не мог дотянуться… Комиссар перевернулся. Огромная рука чудовища росла, ее механическая структура сама создавала новые поршни, блоки и механические суставы.

Железная тварь продолжала бить. Гаунт из последних сил лавировал в каскаде гремящих ударов. Черная сталь когтей рвала серебро пола, желая добраться до живой плоти.

Роун, Каффран и Ларкин бросились на помощь. Каффран пытался стрелять, но ему мешал Ларкин. Тот бегал перед чудовищем и беспорядочно палил из ружья, отвлекая тварь. В следующую секунду снайпер уже летел к ближайшей стене, отброшенный мощным ударом.

Майор не успел перезарядить шипомет и просто махал им, как топором. Широкое лезвие штыка звонко врезалось в темный череп. Один из ударов перерубил сухожилия проводов, и голова чудовища завалилась набок.

Разъяренная машина повернулась и резким движением отшвырнула Роуна. К тому времени рука чудовища выросла до пяти метров. Пользуясь моментом, Гаунт подхватил шипомет майора и вогнал штык в другой локоть истончающейся железной конечности.

Второй удар он нанес в голову. Клинок с хрустом пробил железную кожу. Из головы новорожденного брызнул фонтан масла и белесой жидкости.

Чудовище с грохотом упало и замерло. Свет в его глазах стремительно тускнел.

К тому времени люк СШК покинула шестая тварь. В глубине зала упало еще несколько решеток, выпустив на волю четыре десятка Железных Людей. Остальные бились о прутья темниц и надрывно выли.

— Бежим! — крикнул Гаунт. — К фесу все это, бежим!

28

Они пробирались сюда около четырех часов. Четыре часа пути со дна шахты на склоне холма до ворот Эдикулы. Каменные двери наконец преградили путь кошмарам с глазами холодного пламени, и гвардейцы просто бросились бежать. Гаунт понимал, что, даже возвращаясь по своим следам, они потратят больше времени, поэтому, устанавливая таймеры взрывчатки, Роун дал им лишние три четверти часа.

Их шаги уже становились медленнее. Домор слабел на глазах. Браг и Ларкин кое-как справлялись с тупой болью. Большая часть оружия не работала — голодная темнота опустошила их зарядные устройства. Шипомету Роуна она была не страшна, и майор возглавлял колонну. Рядом шел Маколл, в лазгане которого еще теплился заряд на дюжину выстрелов. Но и его энергия медленно утекала. Дордену, Домору и Ларкину оставалось рассчитывать на серебристые кинжалы. Благодаря простой механике древнего оружия винтовка Ларкина все еще работала. Проблема была в покалеченной руке снайпера, поэтому Гаунт отдал его оружие Каффрану, замыкавшему строй. Браг не хотел бросать свою автопушку, хотя в ней и осталось меньше барабана снарядов. К тому же комиссар сомневался, что гвардеец управится с ней в таком состоянии.

Гаунт совсем забыл о кромешной темноте туннеля и теперь тихо ругал себя за это. Фонари разрядились, и гвардейцы остановились у входа в темную часть лабиринта. Теперь они ждали возвращения Маколла и Каффрана, отправившихся в ближний резервуар искать дерево и ткань среди тел убитых ими сектантов. Вскоре у них было два десятка факелов из деревянных шестов и прикладов, обмотанных лоскутами одежды и облитых драгоценной сакрой Брага из последней оставшейся бутылки. Призраки вновь двинулись по туннелям, осторожно ступая в неровном свете факелов.

Проходя мимо смрадной массы трупов в резервуаре, Гаунт хотел было поискать примитивное кинетическое оружие, способное противостоять тьме, но запах гниющего мяса разнесся по коридорам, и гора трупов превратилась в кишащую массу насекомых.

Нет времени. Вперед, только вперед. Гаунт старался не думать о том, как Маколлу и Каффрану пришлось добывать материал для факелов.

Огонь быстро поедал ткань и дерево, а его света хватало едва ли на пару метров. Комиссар чувствовал, как усталость до краев наполняет его тело. Похоже, здешняя тьма всасывала не только энергию батарей. И если он так устал, что же творилось с Домором? Гаунт дважды останавливал отряд, чтобы Маколл и Роун не оторвались от остальных слишком далеко.

Сколько времени прошло? Хронометр остановился. Гаунт впервые задумался, сработает ли взрывчатка. Быть может, электроника их таймеров выдохнется раньше, чем подойдет время взрыва.

Старый, проседающий туннель поворачивал. Гаунт решил, что они идут уже часа три. Маколл и Роун исчезли из виду. Комиссар зажег новый факел и пропустил Брага и Ларкина, делящих одну тлеющую головешку на двоих.

— Идем, идем, — подбодрил он их, надеясь, что это правильный путь. — Просто продолжайте идти к выходу. Если встретите майора Роуна и Маколла, передайте, чтобы тоже выбирались.

Без острого чутья Маколла Гаунт чувствовал, что потерялся. Какой уже поворот по счету? Ларкин и Браг, похоже, не волновались об этом. Их выручали танитские рефлексы.

Два силуэта — огромная фигура Брага и узкая тень Ларкина — кивнули и скрылись за поворотом. Скоро исчез и тусклый огонек их факела.

Гаунт ждал. Какого феса, где остальные?

Время тянулось до отвращения медленно.

Свет. Из темноты вынырнул Каффран с винтовкой Ларкина наготове.

— Что-то не так, сэр?

— Где Домор с нашим знахарем?

— Я не видел… — озадаченно произнес Каффран.

— Ты был в арьергарде, боец!

— Я их не видел, сэр! — отчеканил гвардеец.

Гаунт стукнул себя кулаком по лбу с досады.

— Продолжай двигаться к выходу, я поищу.

— Я вас не брошу одного, сэр…

— Продолжать движение! — отрезал Гаунт. — Это приказ, боец! Я вернусь и поищу их.

Каффран медлил. В дрожащем свете факелов Гаунт заметил в его глазах отблеск обиды.

— Вы сделали больше, чем я мог требовать от вас, Каффран. И ты, и все остальные. Лучшие воины Первого и Единственного. Если даже мне суждено сгинуть в этой дыре, я буду рад, что спас всех, кого мог.

— Увидимся на поверхности, — твердо сказал танитец.

Гаунт побрел обратно, в глубину туннеля. Огонек Каффрана так и не двинулся с места, пока комиссар не скрылся из виду.

В лабиринте было сыро и душно. Дордена и раненого Домора все еще не было видно. Гаунт открыл рот, чтобы позвать их, но осекся. Здешняя темнота была слишком странной, слишком густой, чтобы позволить ей слышать свой голос. И Железные Люди могли вырваться из своих камер, разбрестись по лабиринту, прислушиваясь к малейшему шороху.

Дорога шла налево. Гаунт с трудом подавил приступ паники. Он не помнил этого поворота. Должно быть, он где-то сбился с пути и потерялся. «Потерялся», — шептал голос в его голове. Чей? Ферейда? Дерция? Макарота? «Потерялся, безмозглый, бесхребетный дурак!»

Факел тихо зашипел и погас. Тьма обступила Гаунта. Постепенно глаза привыкли к ней, и он заметил тусклый свет впереди. Комиссар зашагал к нему.

Уже осыпающийся под ногами туннель вывел его в глубокую пещеру. Ее потолок и стены поросли грибами и мхом, излучавшим мягкое зеленоватое свечение. Пол устилали каменные насыпи и небольшие озерца темной воды. Под ногами перекатывались камешки, и Гаунт изо всех сил старался не упасть. Справа в темноте затаилась бездонная яма. Еще несколько шагов, и он вовремя остановился на краю очередной пропасти. В кратерах вокруг кипела черная маслянистая жижа. Сумрак полнился жужжанием прозрачных крыльев. В пещере кружили большие уродливые насекомые с длинными тонкими лапами.