Читать интересную книгу Ожоги - Сара Парецки

— Вот из-за этих твоих штучек, Варшавски, ты и прославилась на весь город. Ну ладно, раз уж ты оторвала меня от переговоров с клиентом, я покажу тебе, насколько мои манеры лучше твоих, — не стану заставлять тебя ждать.

— Да, я знаю все про твои прекрасные манеры, Фримэн. Поэтому в суде всегда смирно стою рядом с тобой.

Он ушел за материалом и вернулся минут через пять. Как раз в этот момент в комнату вошел сержант Мак-Гоннигал и с удивлением воззрился на меня. Потом, без единого слова или жеста в мою сторону, прошел к двери, ведущей в кабинет Мэллори. Я сосредоточилась на Фримэне Картере.

«Фармуоркс» оказалась очень любопытной компанией, я бы даже сказала — загадочной. Служащих там вовсе не было; значилось одно лишь имя — Огаста Крея, с адресом в районе Лупа.

Не дожидаясь моей благодарности, Фримэн положил трубку.

Я сидела, держа трубку в руке и бессмысленно глядя в пространство, пока кто-то из полицейских не спросил, не нужно ли мне помочь. Только тогда я рассеянно вернула трубку на место.

Имя Огаста Крея было мне знакомо. Я его слышала совсем недавно. Вот только никак не могла вспомнить, в связи с чем. Идти по тому адресу, который указал Фримэн, уже поздно. Да и потом я уже очень устала и, кроме того, собиралась повидать Роз. Поеду туда, в северный Луп, завтра утром. Когда увижу Крея, может быть, и вспомню, откуда мне известно его имя.

— Тебе нужна помощь, Вик? Хочешь что-нибудь найти? Это вообще-то мой стол, — сказал Мак-Гоннигал, неслышно подойдя ко мне. Я аж подпрыгнула. Он пытался говорить легким, небрежным тоном, но ему это плохо удавалось.

— Извините, сержант, я вовсе не пытаюсь выведать ваши секреты. Просто пришла по одному небольшому делу, а детектив Финчли сказал, что я могу воспользоваться этим телефоном. Мак, можем мы снова стать друзьями? Или хотя бы не врагами?

Он проигнорировал эту последнюю часть моего монолога и спросил, какое у меня дело.

Я сделала большие глаза, но вытащила браслет и повторила свою сагу. Мак-Гоннигал взял браслет, взглянул на него и бросил обратно на стол.

— Мы можем снова стать друзьями или хотя бы не врагами, если ты, Варшавски, прекратишь свои игры. Поняла? А теперь исчезни, мне надо работать.

Я медленно встала и посмотрела на него ледяным взглядом.

— Я не играю ни в какие игры, Мак-Гоннигал, а вот ты явно заигрался. Так что, мальчики, звоните, если собираетесь играть по правилам.

Офицер Нили перестала печатать, наблюдая эту перепалку.

— Когда устанете от этих бойскаутов, приходите ко мне, — сказала я, проходя мимо ее стола. — Может быть, мы что-нибудь придумаем по части совместной работы.

Она вспыхнула до корней волос и с бешеной скоростью застучала по клавишам.

Глава 38

В РАЗГАР ИЗБИРАТЕЛЬНОЙ КАМПАНИИ

Я совсем забыла про Пеппи, а она все это время ждала меня в машине. И выжидательно посмотрела, когда я вернулась, — а что, мол, теперь. Конечно, это несправедливо — тащить ее еще и к Роз, но я боялась, что если сейчас повезу ее домой, то уж потом никуда не выберусь — просто не смогу себя заставить.

— Извини, подружка, — сказала я, включая зажигание. — А ведь они оба знают, чей это браслет, — и Терри, и Джон. Но мне почему-то не говорят. Почему, а?

Пеппи озабоченно смотрела на меня — она тоже не могла этого понять. Вверх по Стейт-стрит двигалась небольшая процессия машин, в хвосте я заметила серебристый «корветт» Майкла. Я просигналила, помахала рукой, но он либо не заметил меня в наступающих сумерках, либо сделал вид, что не заметил. Я хотела разузнать у него об Элине, но нарываться еще раз на ту же реакцию, что у Мак-Гоннигала, не хотелось.

Я поехала на север к площади Конгресса. Колдобины и ветхие здания постепенно сменялись отелями, обрамляющими южную часть Лупа. Я свернула к западу и чуть прибавила скорость; «шеви» жалобно взвыл. Сердце у меня упало.

— Так не годится, — сказала я машине. — Тебе придется покатать меня еще несколько лет. Или хотя бы несколько дней. Ну пожалуйста.

«Шеви» не обратил внимания на мои увещевания и продолжал жалобно выть при попытке увеличить скорость хотя бы до сорока. Успокоился лишь на двадцати пяти, но на такой скорости я не могла ехать по Дэн Райан. Пришлось свернуть с Конгресса и продолжить путь сначала к северу, потом к западу, на Логан-сквер.

Штаб-квартира Роз Фуэнтес помещалась в старом здании общественных организаций на Калифорния-авеню. На фронтоне висели флаги Мексики, Пуэрто-Рико и Соединенных Штатов; последний — посредине. Прямо под мексиканским флагом висел огромный портрет Роз, излучающей улыбку по крайней мере в двести ватт; под этой улыбкой на испанском и английском языках плакат: «Роз Фуэнтес — за Чикаго». Не очень оригинально, но, по-видимому, очень эффективно.

Во всех комнатах офиса все еще горел свет. До выборов оставалось всего пять недель, и во всех штаб-квартирах по всей стране работали ночи напролет. Роз кроме всего прочего продолжала свою деятельность как представитель сообщества в городской администрации по вопросам жилья и преступности. В газетах писали, что для председателя городского совета — джентльмена старой закваски — она как бельмо на глазу. Но Роз была слишком популярна в округе и явно ему не по зубам.

Там, за стеклянными дверями, царила атмосфера шумной деятельности и товарищества, которая обычно неотделима от успешной избирательной кампании. В большой передней комнате за столами сидели с десяток мужчин и женщин, громко разговаривали на испанском и английском, отвечали на бесконечные телефонные звонки и перебрасывались какими-то вопросами. На меня никто не обратил внимания, и я прошла через комнату в другой ее конец, где, как я знала, находился маленький отдельный кабинет, который занимала Роз. Там тоже сидели люди — прекрасное олицетворение многорасовых симпатий Роз: белый мужчина лет тридцати, две мексиканки: одна — толстушка лет пятидесяти, другая — только что окончившая школу, — разговаривали с чернокожей женщиной в роговых очках, Вельмой Райтер.

Увидев меня, все четверо сразу замолчали, а Вельма, которая сидела за стареньким столом на вращающемся кресле Роз, бросила на меня такой взгляд… сказать, что она посмотрела на меня враждебно — все равно, что небрежно заметить, что в струях Ниагарского водопада немного сыровато.

Пятидесятилетняя мексиканка переводила недоуменный взгляд с меня на Вельму.

— Чем мы можем вам помочь, мисс? — Она спросила это тоном очень занятого человека, который хочет поскорее вернуться к своей работе.

— Я — Ви. Ай. Варшавски, хотела повидать Роз.

Не говоря ни слова, толстушка протянула руку к молоденькой девушке, та подала ей отпечатанный листок. Она пробежала его глазами.

— В данный момент она на собрании сообщества в Пилзене, обсуждается проблема вооруженных банд. После этого у нее мероприятие в Шомбурге — обед в честь образования фонда. Может быть, я смогу вам чем-нибудь помочь? Я ее старший ассистент.

— Воткнуть Роз нож в спину — этого для вас уже недостаточно, — с неприкрытой враждебностью проговорила Вельма. — Теперь вы решили налить яду прямо ей в кофе.

Молоденькая женщина, по-видимому, напуганная этим взрывом неприкрытой ярости, поспешно встала и начала собирать какие-то бумаги, бормоча, что ей нужно их напечатать.

— Вы хотите, чтобы я разговаривала в присутствии этих людей? — спросила я Вельму. — Они вам так близки?

— Они прекрасно знают, что вы пытаетесь оклеветать Роз.

Я прислонилась к двери — плечи уже не держали меня без опоры, настолько я устала.

— А вы можете это доказать? Может быть, какая-нибудь грязная история уже появилась в газетах или на телевидении? И вы точно знаете, что это связано со мной?

Вельма выпрямилась.

— Об этом весь город говорит. Что вы готовите удар в спину.

— А может быть, это вы сказали всему городу, а, Вельма? — Я больше не могла смотреть в это искаженное злобой лицо и перевела взгляд на отклеившийся плакат на стене: цитата из Симона Боливара[27] с требованием свободы для всех людей.

— Мисс Варшавски, может, вы все-таки скажете, в чем ваша проблема? — Это произнесла старший ассистент. — Мы все тут достаточно близки к Роз, и у нас нет секретов друг от друга.

— Тогда, может быть, вы вначале представитесь? — сказала я, подошла и без приглашения села на металлический складной стул, с которого только что встала молодая женщина.

— Я — Камелия Малдонадо, это вот — Лорен Рихтер, занимается финансами для предвыборной кампании Роз.

— И могу вас заверить, — с ослепительной улыбкой произнес Рихтер, — что с финансами у нас все в полном порядке.

— Ну и прекрасно. — Я положила руки на стол и оперлась о них подбородком. — Извините, я еще не совсем хорошо себя чувствую. Если Роз рассказала вам обо мне, то вы знаете, на прошлой неделе я чуть не погибла от огня в одной заброшенной гостинице. Я еще не совсем оправилась, поэтому буду выражаться не слишком изысканно. Так вот, две недели назад, на приеме в честь образования фонда, Роз почему-то очень настойчиво попросила меня не вредить ей и не портить избирательную кампанию. Так как у меня и в мыслях ничего подобного не было, то я сразу подумала: а что же она хочет скрыть?