— Она что, с ума сошла? — закричала Десс.
— Нет, — спокойно ответил Рекс, глядя на свои часы. — Она как раз вовремя. Но нам лучше убраться в сторонку.
Все четверо ссыпались вниз с железнодорожной насыпи. «Кадиллак» зарычал, как будто обрадовался, что они ушли с дороги, и прибавил скорость. Его колеса подняли огромное облако пыли.
Десс ощутила покалывание в кончиках пальцев, как недавно в школьной столовой на большой перемене, и вдруг поняла, что должно прямо сейчас произойти.
— Оно идет, — негромко сказала она.
— Угадала, — откликнулся Рекс.
Десс с тревогой посмотрела на несущийся словно в атаку «кадиллак».
— Но разве она не?..
Чернильно-синий свет «затмения» нахлынул с востока, затопив безоблачное небо и просторные поля, остановив холодный ветер и накрыв мир тишиной. Темная луна внезапно выскочила на небо и зависла, казалось, над самой головой, словно огромная летающая тарелка.
Однако «кадиллак» не остановился — он катился по алеющему овалу разрыва. Его мотор заглох, габаритные огни погасли, но он не застыл мгновенно на месте, как того следовало ожидать. Автомобиль продолжал катиться по инерции, пока наконец не миновал область разрыва и только тогда встал как вкопанный, подняв облако пыли и мелкого гравия.
Десс даже зажмурилась от потрясения: вместо того чтобы вышвырнуть Мелиссу сквозь лобовое стекло, машина погасила инерцию движения.
— Как она там? — испуганно спросил Летун.
Рекс кивнул:
— С ней все в порядке. Как я и подозревал, разрыв пропускает в синее время не только людей, но все на свете. Я предположил, что если сухие листья там продолжают падать, то и неживой металл тоже может пересечь разрыв.
— Ну, знаешь, вам обоим жутко повезло, что твое предположение подтвердилось, — покачала головой Десс.
Не то чтобы она так уж переживала за Мелиссу, но все же не хотела, чтобы та снова загремела в больницу. У телепатки и так хватало жутких шрамов после недавней аварии.
— Она была пристегнута, — спокойно произнес Рекс.
— Погоди-ка, Рекс, — сказала Десс, — а откуда ты знал, что сейчас будет «затмение»?
Он помолчал несколько мгновений, его фиолетовые глаза прищурились.
— В них есть некая закономерность. Я могу предвидеть «затмения», всю их череду до самого Самайна. Нынешнее продлится немного дольше.
— Закономерность, говоришь? — оживилась Десс. — Какую?
Он покачал головой.
— Я не могу ее описать. Для этого нужны цифры, а от цифр у меня голова лопнет. А вот Мелисса тебе расскажет. — Он кивнул в сторону «кадиллака».
Дверца с водительской стороны открылась, и из машины неуверенно выбралась Мелисса, ухмыляясь от уха до уха.
— Это было круто!
Десс покачала головой. Ну нет, больше она не будет сочувствовать Мелиссе.
— А я думала, ты боишься быстрой езды, — сказала Джессика.
Воображала пожала плечами.
— Чтобы победить свой страх, нужно заглянуть ему в лицо, Джесси. Это мне Рекс недавно объяснил.
— Вы оба просто чокнутые, — фыркнула Дездемона.
Рекс приподнял одну бровь.
— Десс, мы экспериментировали не для развлечения. Надо было убедиться в том, что, когда вместе с Самайном наступила долгая полночь, она не убьет всех, кому случится в это время сидеть за рулем. А значит, у нас одним поводом для тревоги меньше.
Все замолчали на несколько секунд, переваривая сказанное. Десс виновато подумала, что ей самой это в голову не пришло. А ведь если разрыв расширится настолько, что действительно накроет миллион человек и из них хотя бы один процент окажется в машинах, то это уже означает десять тысяч человек… Десять тысяч человек могли бы разом повторить полет Мелиссы сквозь лобовое стекло.
Десс поежилась. Чем больше она задумывалась о предстоящей катастрофе, тем больше всякой жути всплывало на поверхность.
— Значит, с машинами все в порядке, — сказал Летун, подпрыгнув и зависнув в воздухе. — А как насчет самолетов?
Рекс немного подумал.
— Маленькие аэропланы смогут совершить аварийную посадку. Но с крупными авиалайнерами будут проблемы.
— Мы можем позвонить во все аэропорты в день Хэллоуина и сказать, что в самолетах заложены бомбы, — предложил сверху Джонатан.
— Угроза взрыва? — воскликнула Джессика. — Погоди-ка секунду, Рекс. А почему мы вообще об этом говорим? Разве ты не сказал, что мы попытаемся предотвратить наступление Самайна? Я думала, смысл в том, чтобы Оклахома вообще не провалилась в синее время!
Рекс глубоко вздохнул, потом покачал головой.
— Мы можем попытаться предотвратить кое-что из того, что должно произойти, — самые страшные катастрофы, панику. Бессмысленную гибель многих людей…
— Бессмысленную гибель многих, Рекс? — переспросила Десс. — А остальные смерти что, будут осмысленными?
Он одарил ее ледяным взглядом.
— Хищники возвращаются, Десс. Спасти всех невозможно, и с этим придется смириться.
Она зло уставилась на него в ответ. Этот новый Рекс, с темняком в душе, похоже, запросто мог рассуждать о том, о чем нормальному человеку и помыслить невозможно. Прежний Рекс ужаснулся бы, если б пришлось говорить о неизбежности одной-единственной смерти. А этот разглагольствует о тысячах, словно речь идет не более чем об очередном проигрыше школьной футбольной команды.
— Все, что мы можем, так это следовать старым традициям, — сказала Мелисса.
Она опиралась о плечо Рекса — колени у нее до сих пор дрожали после безумной гонки.
— Это как? — спросила Десс. — Нарядиться во всяких страшилок?
— Валяй, если хочешь, — сказал Рекс. — Но я имел в виду другое. Надо организовать людей, собрать их вместе и научить, как защититься. А тем временем мы постараемся удерживать темняков на расстоянии так долго, как сумеем. — Он посмотрел на Джессику. — Возможно, в этом и есть твое предназначение.
— В смысле? — переспросила она.
Рекс прищурился.
— В смысле, ради этого судьба и забросила тебя в Биксби, ради этого ты и появилась на свет. Тебе ведь дана власть возжигать огонь, а нам понадобится по-настоящему большой костер.
И Рекс начал серию экспериментов.
Сначала он заставил Джессику зажечь свечу в пределах разрыва и отойти от нее. Обычно в тайный час свеча сразу шипела и гасла, как только Джессика отводила от нее руку: без ее дара огнетворения пламя не могло существовать в синем времени. Но вот Джессика зажгла свечу, поставила ее на землю и отошла от нее сначала на ярд, потом подальше, потом наконец вышла за пределы разрыва, перешагнув светящуюся красным границу, — а свеча все горела. Джессика смотрела на это чудо во все глаза. В разрыве законы синего времени действительно были иные. Огонь не гас сразу после того, как его зажгли, как не остановился розовый «кадиллак».
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});