Читать интересную книгу Танковый погром 1941 года. В авторской редакции - Владимир Бешанов

В результате «решительного успеха по разгрому противника в районе Радехов не было достигнуто». Это констатирует и маршал Жуков: «Несмотря на свою полную укомплектованность, корпус действовал неудачно».

24 июня в наступление западнее Луцка совместно со 135-й стрелковой дивизией перешел 22-й мехкорпус — силами 19-й танковой дивизии генерал-майора Семенченко, которая имела в своем составе всего 45 исправных танков Т-26 и 12 бронемашин (куда испарились остальные 118 танков (!) — неизвестно по сей день, но к месту боя они не дошли. 41-я танковая дивизия корпуса так и не объявилась. В дальнейшем она использовалась побатальонно для поддержки действий стрелковых частей и перестала существовать как ударная сила, бестолково потеряв за семь дней боев 293 танка).

В районе Войницы завязался ожесточенный встречный бой с частями 14-й танковой дивизии. Немцы отразили атаки советских частей, а затем, зайдя с фланга, создали угрозу окружения. К этому моменту советская дивизия потеряла почти все свои танки, а в ее артполку осталось 14 орудий. Командир дивизии получил ранение в руку, оба командира танковых полков были убиты, начальник артиллерии пропал без вести, а командир мотострелкового полка скончался от ран. Примерно в таком же состоянии были и другие подразделения, участвовавшие в нанесении контрудара. Генерал Семенченко принял решение отступить к Луцку за реку Стырь и занять там оборону совместное 1-й противотанковой бригадой Москаленко. Впрочем, отступали так быстро, что намеченный рубеж «обороны» проскочили с ходу, сам комдив на следующий день обнаружился в 90 км от места боя.

Предпринятый 24 июня контрудар силами 15-го и 22-го механизированных корпусов провалился, ценой неоправданно больших потерь лишь незначительно замедлив германское наступление. Немцы были вынуждены развертывать значительную часть сил ударной группировки на флангах, так как вели непрерывную авиаразведку и установили, что в районах Луцк, Ровно, Радехов, Броды сосредоточиваются подвижные соединения противника. Поэтому с утра следующего дня продолжала наступление лишь 11-я танковая дивизия, которой к концу 25 июня удалось ворваться в Дубно. В период с 22 по 25 июня германским соединениям удалось продвинуться на глубину до 100 км.

Командующий Юго-Западным фронтом решил утром 26 июня ввести в сражение подошедшие резервы и разгромить-таки противника. В приказе генерала Кирпоноса от 25 июня указывалось, что главный удар по вражеской группировке наносят 8-й и 15-й механизированные корпуса. Командующему 5-й армией предписывалось объединить под своим командованием 9-й и 19-й мехкорпуса и атакой вдоль железной дороги Луцк — Броды содействовать общему наступлению и разгрому радеховской группировки противника. На это направление нацеливались и основные силы авиации. В целях повышения надежности управления и координации боевых действий армии Потапова, 9-го и 19-го мехкорпусов, решением Военного совета фронта была создана оперативная группа во главе с первым заместителем командующего генерал-лейтенантом Ф.С. Ивановым. Находясь на вспомогательном пункте управления, группа обеспечивала связь 5-й армии со штабом фронта.

Замысел операции заключался в том, чтобы силами шести механизированных корпусов атаковать фланги 1-й танковой группы Клейста с севера и юга и разгромить ее западнее Луцка, Дубно. А именно: части 4, 15 и 8-го корпусов наносили удар на южном фланге, а 9, 19 и 22-го — атаковали с севера. Хотя 4-й и 22-й можно уже вычеркнуть. Наступление всех корпусов было назначено на 9 часов утра 26 июня. В окрестностях Дубно в этот момент находились три танковые дивизии противника — 13, 11 и 16-я.

Для нанесения сосредоточенного удара по противнику такими силами необходимо было тщательно согласовать действия корпусов и организовать четкое управление ими. Это было тем более необходимо, что удаление войск от исходных районов было различным, а некоторые из них — 4, 15, 22-й мехкорпуса — уже втянулись в бои. Целесообразно было объединить управление корпусами, действующими на одном направлении, под единым командованием. Ничего этого сделано не было, корпуса не имели даже связи между собой. Отсутствие четкого управления привело к тому, что советские корпуса вступали в сражение разрозненно, не координируя свои действия, ввязывались в бой по мере выхода в район операции и действовали несогласованно между собой.

В период с 23 по 25 июня танковые и механизированные соединения из глубины округа, совершая утомительные марши и теряя по пути технику, сосредоточились в районе Луцк — Ровно — Броды. Здесь с 23 по 29 июня развернулось крупнейшее за всю войну танковое сражение, в котором участвовало более 3000 боевых машин, причем немецких наличествовало около 400.

Как оно выглядело, кратко описал маршал Ротмистров: «Механизированные корпуса Юго-Западного фронта вступили в это сражение после 200–400-километровых маршей в условиях господства в воздухе авиации противника. Ввод в сражение этих корпусов осуществлялся без должной организации наступления, без разведки противника и местности. Отсутствовала авиационная и должная артиллерийская поддержка. Поэтому противник имел возможность отражать атаки наших войск поочередно, маневрируя частью своих сил, и одновременно продолжать наступление (!) на неприкрытых направлениях». Вот и весь фокус. Оказывается, немцы вели разведку, постоянно и непрерывно отслеживали ситуацию, ориентировались в обстановке, имели надежную связь, четко управляли и маневрировали своими силами. Хотя все вышеперечисленное — это азбука военного дела, советские генералы ничего этого не делали. Так пьяный мужик, залив глаза, бежит на супостата с дубьем, не глядя под ноги.

Вот с севера наносит удар 9-й механизированный корпус генерал-майора К.К. Рокоссовского. В его составе 20-я, 35-я танковые и 131-я мехдивизия. Корпус полностью укомплектован личным составом, но новую технику получить не успел. Поэтому в нем «всего» 316 танков. Имелся свой артполк — 24 орудия калибра 122 и 152 мм.

Уже 22 июня корпус не имел связи со штабом фронта, но, вскрыв по приказу командующего 5-й армией довоенный пакет, Рокоссовский узнал свою задачу — выступать в направлении Ровно — Луцк — Ковель. В 14 часов, по-прежнему не имея никакой связи, корпус выступил. Маршал Рокоссовский вспоминал: «С горечью смотрел я на походе на наши старенькие Т-26, БТ-5 и немногочисленные БТ-7, понимая, что длительных боевых действий они не выдержат». В первый день танковые дивизии прошли 50 км, а 131 -я полковника Н.В. Калинина к исходу 22 июня достигла Ровно, совершив 100-километровый переход.

23 июня 9-й механизированный корпус был подчинен 5-й армии и получил задачу сосредоточиться в районе Клевань, Олыка. Связь и данные о противнике по-прежнему отсутствовали. Специальные группы, возглавляемые офицерами из штаба корпуса, отправились на разведку и поиски соседей. С одной из таких групп разъезжал на мотоцикле начальник штаба корпуса, пытаясь добыть хоть какую-нибудь информацию.

24 июня корпус Рокоссовского вышел в район сосредоточения и вступил в бой. 131-я механизированная дивизия, отбросив за реку Стырь форсировавшие ее пехотные части противника, заняла рубеж южнее Луцка. 35-я танковая генерал-майора Н.А. Новикова вела бой юго-западнее Клевани, имея перед собой части 13-й танковой дивизии немцев. 20-я танковая под командованием полковника М.Е. Катукова на рассвете головным полком с ходу атаковала расположившиеся на привале в районе Олыка моторизованные части 1 З^й танковой дивизии, нанесла им потери, захватив первые трофеи и пленных. Это сильно подняло моральный дух бойцов, но как вспоминает Катуков: «Первая победа под Клеванью обошлась нам дорого… в этом неравном бою мы потеряли все наши «бэтушки». Наши БТ не представляли собой грозной силы, к тому же использовали мы их неправильно. С такими быстроходными и легковооруженными машинами нельзя было ввязываться в открытый бой… Опыт боев на Украине впервые заставил меня задуматься над вопросом широкого использования танковых засад». Собственно говоря, с этого момента 20-я танковая дивизия превратилась в стрелковую. В середине августа ее остатки будут сведены в 20-й мотострелковый полк, который сгинет в окружении.

На следующий день войска Рокоссовского вели оборонительные бои на том же рубеже: Луцк, Олыка, южнее Клевани с танками и мотопехотой 13-й и 14-й немецких дивизий. 26 июня мехкорпус нанес контрудар в направлении Дубно, прикрывая свой правый фланг 131-й дивизией, и немного потеснил противника. Задним числом маршал Рокоссовский писал: «У меня создалось впечатление, что командующий фронтом и его штаб в данном случае просто повторили директиву Генштаба, который конкретной обстановки мог и не знать. Мне думается, что в этом случае правильнее было бы взять на себя ответственность и поставить войскам задачу, исходя из положения, сложившегося к моменту получения директивы Генерального штаба».