Невольно мой взгляд переместился туда, где сидел Эферон. Он был в компании Марессы и княгини Полыньиной. Я обратила внимание, что время от времени Даров наклоняется и что-то шепчет государыне на ушко. Мне оставалось только безмолвно позавидовать, потому что я сидела здесь, а не рядом с главой Ведического Совета.
Словно из тумана до меня доносились слова клятв судьи и прочих участников этого процесса, но когда подошла моя очередь, то я заставила себя собраться с силами, придала лицу беспристрастное выражение и вышла к Камню Правды. Приложила ладонь к его шероховатой поверхности и проговорила заученные слова. Рассказать все, что показали мне стихии, не составило труда.
Ветла обрадованно кивнула, Винр выглядел отрешенным, как будто здесь судили не его, а какого-то другого человека. Инара Подболотова недобро взглянула нам меня, и я вспомнила, что во время войны у главной ищейки погибла вся семья. Теперь она ненавидела всех огневиков без исключения, и, похоже, что отныне мы с Ветлой стали для нее врагами, так как старались спасти Карпова. А еще я заметила, что Инара недобро поглядывает на Дарова. От этого мне стало как-то не по себе - Подболотова обдумывала какую-то подлость. И мне захотелось защитить Рона, но, посмотрев в его сторону, я передумала заступаться за главу Совета, ибо он и Маресса обсуждали что-то между собой и вот то, как они это делали, мне очень сильно не понравилось. Все эти мимолетные взгляды и легкие касание - я вздрогнула, а сердце тревожно заныло.
Отругала сама себя и с особенным усердием прислушалась к тому, что говорили в зале суда. Только на душе все равно остался какой-то неприятный осадок.
Выйдя на улицу, глубоко вдохнула морозный зимний воздух и расправила плечи - ведьма я или нет? Собралась с мыслями и направилась по засыпанной снегом мостовой. Очень скоро меня догнала Ветла и предложила:
- Тебе подвезти? Я извозчика с санями наняла.
Поначалу собиралась отказаться, но, поглядев на собеседницу, поняла, что за этим предложением кроется нечто больше обычной вежливости.
- Хорошо, давай прокатимся по заснеженной реке вместе. Мне нужно добраться до Громового переулка, - откликнулась я.
- Замечательно! Мне в ту же сторону попасть нужно! - разулыбалась Ветла.
Разместившись в просторных санях, мы покатили по замерзшей реке, словно по дороге. Пока извозчик подгонял резвых лошадок, мы с Ветлой молчали, а потом она внезапно сказала:
- Спасибо.
- За что? - вскинула брови я.
- За то, что стараешься помочь Винру и...мне!
Я опешила и собиралась произнести стандартную фразу, которую принято говорить в таких случаях, но Клеверова опередила мою речь.
- Снеженика, - сказала она, - я знаю, что ты это делаешь не только потому, что Даров тебе приказал! Я думаю, что ты искренне помогаешь этому магу! Ты всегда жалела слабых и обиженных!
- А почему это делаешь ты? - осторожно полюбопытствовала я. И, предугадав ее ответ, предупредила: - Только не утверждай, что просто ратуешь за справедливость!
- Я за справедливость! - сразу вскинулась Ветла, махнула рукой и чуть улыбнулась. - Дело не только в этом, ты правильно догадалась! Я чувствую себя виноватой перед Ладовыми, особенно перед Рейвом. Именно поэтому, помогая Карпову, я, вроде как, искупаю свою вину перед огневиками.
Я склонила голову на бок и пристально вгляделась в лицо собеседницы, потому как мне показалось, что при упоминании имени старшего брата Райта в глазах ведьмы промелькнуло выражение дикой и отчаянной тоски. Заметив мой проницательный взор, Клеверова торопливо отвернулась, пряча свои настоящие чувства. Видно, не я одна думаю о маге, с которым нам не суждено быть вместе. Я отвернулась, глядя на снежные комья, летящие из-под лошадиных копыт.
Сани остановились у моста, и я, попрощавшись с Ветлой, направилась к Громовому переулку. Шла вперед быстрыми шагами, стараясь отвлечься. Мне навстречу спешили многочисленные влюбленные парочки. Девушки и юноши, мужчины и женщины, держась за руки, улыбаясь друг другу, бежали по белым от снега дорожкам. В мою душу короткими шажками прокралась зависть, да тут и решила поселиться, довольно потирая ладони и гадко ухмыляясь.
Я поторопилась изгнать ее, переводя взор на небеса, укутанные плотными облаками, подсвеченными золотистыми лучами зимнего, холодного солнца. Коварное чувство ушло, оставив взамен пустоту, но, не притворив за собой дверь, надеясь на возвращение.
Ацур дожидался меня в Громовом переулке, суетливо бегая вокруг своего ящера.
- Приветствую тебя, ведьмочка! - белозубо оскалился он, когда я подошла.
- Здравствуй, - сдержано откликнулась на его приветствие, не желая праздно болтать с этим магом.
- Ну и погодка стоит в вашем крае! - не разделяя моего желания помолчать, молвил Зверов.
- Погодка для зимы в Озерном самая обычная!
- Перебирайся лучше в Солнечный! У нас снег бывает крайне редко, а уж таких морозов не помнят даже старожилы!
- Благодарю покорнейше, но мне и здесь хорошо живется! - проговорила я и поскорее полезла на спину ящера.
Здесь, в паланкине, мне оставалось только гадать, изредка выглядывая из-за плотной шторки, куда меня везут.
Как оказалось, Рогов назначил встречу на самой окраине Омбрии. Место это пользовалось дурной славой. Низенькие домики на узких грязных улочках, являющихся пристанищем для бродяг, нищих и прочих изгоев. Как бы сильно правители Омбрии не желали прибрать это злополучное место, скольких бы ведьм, ведьмаков и простых людей они не отправляли для наведения здесь порядка, но все совместные усилия были напрасными - Крапивная дуга оставалась самой собой! Даже зимой - это пространство выглядело донельзя грязным и неприветливым. С его улиц в воздух поднимались отвратительные запахи. Но главным являлось то, что гуляя по Крапивной дуге, всегда стоило оставаться бдительным, ожидая любой каверзы. Едва я отогнула шторку, готовясь выпрыгнуть на грязный, истоптанный множеством ног, деревянный тротуар, как ко мне уже подбежал Ацур. Предвидя протест, он сходу объявил:
- Пойдешь со мной! Я Райту пообещал тебя сопроводить!
С раздражением поглядела на Зверова, но он остался непреклонен и в подтверждение своих слов протянул руку, приглашая следовать за ним в извилистый переулок.
Пройдя по грязной улочке, мы вышли к таверне, выглядевшей очень непрезентабельно: доски фасада местами растрескались, пожухлая солома на крыше держалась там, похоже, только засчет того, что ее по осени изрядно намочили ливни, а теперь прочно сковал лед. Дверь висела на одной петле. Глядя на все это, Ацур удивился и вполголоса изрек:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});