Иногда использовались приемы, «позаимствованные» из мира криминала. Например, в середине 60-х годов была произведена выемка (а проще — кража) с помощью агента — крупного международного вора — большого числа служебных документов из сейфа одной французской компании, работавшей по контракту с министерством обороны Франции в области высоких технологий[428].
Однако больше всего возможностей для добычи конфиденциальной информации научно-технического характера предоставляют всевозможные выставки. Такие мероприятия очень любят сотрудники НТР, промышленные шпионы, конкуренты, маркетологи и многие другие специалисты по добыче чужих секретов.
«Выставка — это поле битвы для ГРУ. Выставка — это поле, с которого ГРУ собирает обильный урожай. За последние полвека на нашей крошечной планете не было ни одной выставки, которую не посетило бы ГРУ.
Выставка — это место, где собираются специалисты. Выставка — это клуб фанатиков. А фанатику нужен слушатель. Фанатику нужен кто-то, кто бы кивал головой и слушал его бред. Для того они и устраивают выставки. Тот, кто слушает фанатика, кто поддакивает ему, тот — друг. Тому фанатик верит. Верь мне, фанатик. У меня работа такая, чтобы мне кто-то поверил. Я как ласковый паучок. Поверь мне: не выпутаешься.
Для ГРУ любая выставка интересна. Выставка цветов, военной электроники, танков, котов, сельскохозяйственной техники. Одна из самых успешных вербовок ГРУ была сделана на выставке китайских золотых рыбок. Кто на такую выставку ходит? У кого денег много. Кто связан с миром финансов, большой политикой, большим бизнесом. На такую выставку ходят графы и маркизы, министры и их секретарши. Всякие, конечно, люди на выставки ходят, но ведь выбирать надо.
Выставка — это место, где очень легко завязывать контакты, где можно заговорить с кем хочешь, не взирая на ранг»[429].
На самом деле выставка — Эльдорадо или Клондайк для промышленных шпионов. И неважно, работают ли они на иностранное государство или на конкурента. Дело в том, что любая выставка — это кошмар для служб безопасности компаний-экспонентов.
Начнем с тех, кто стоит у стендов. Обычно кроме стендистов и сотрудников отдела продаж там можно встретить технических специалистов. А эта категория сотрудников, в отличие от первых двух, отличается повышенной словоохотливостью. Если с ними правильно общаться. И что значительно хуже для Службы безопасности, они знают про демонстрируемое оборудование то, что считается коммерческой или государственной тайной. И в пылу дискуссии они могут сообщить лишнее.
Другая проблема, но это уже актуально для контрразведки, — на выставке легче установить первичный контакт, например с руководителем небольшой компании. Ведь секретное оборудование для нужд военных разрабатывают не только крупные корпорации, но средние и мелкие фирмы. А с ними легче договориться о продаже нескольких экземпляров Советскому Союзу, в обход эмбарго КОКОМ. Им ведь нужно где-то сбывать свою продукцию. А крупную партию СССР по обычной цене не купит. Даже если захочет. Кто ему позволит? А тайно продав один экземпляр можно хорошо заработать. Причем наличными. А значит, можно сэкономить на выплате налогов. Кто узнает о сделке?
Даже если компании нечего продать, то она может выступить в роли посредника, переправляя тайно высокотехнологическое оборудование. Тоже хороший бизнес.
Еще одна причина любви «охотников за чужими тайнами» различных выставок — огромное количество рекламных материалов, которые общедоступны. На отдельных выставках улов измерялся огромными картонными коробками. На их сортировку уходили недели, зато не привлекая внимания, можно получить максимум информации по определенному вопросу.
Технология работы на международной выставке за рубежом однотипна для любой добывающей организации. В день открытия никто не работает. Церемония открытия, посещение официальных делегаций — повышенная концентрация сотрудников охраны. Единственное — это беглый осмотр площадки. Определение стендов, которые надо посетить.
Основная работа начинается на второй день. Сотрудники советской разведки предпочитали действовать совместно с представителями ВПК и заинтересованных ведомств. Дело в том, что только специалист сможет определить необходимость и ценность того или иного экспоната, тем более малоизвестных небольших компаний.
Сама процедура проста. Сначала специалисты дают экспертное заключение, ну а дальше в игру вступает сам разведчик, а остальные «гости» из Советского Союза отходят на безопасное расстояние. Его задача установить доверительные отношения с нужным человеком и решить все проблемы или с его вербовкой, или с доставкой изделия в СССР. С одной стороны, при такой схеме исключается вероятность двух подходов к одному человеку. С другой стороны, если произойдет ЧП (например, арест), то задержан будет один разведчик. И тогда его постарается освободить кто-нибудь из старших дипломатов (посол или консул), который тоже находится на выставке и страхует всю команду.
Разительно отличались от зарубежных международные выставки, которые проходили в Советском Союзе. Во-первых, были задействованы сотрудники других управлений КГБ. Хотя разведчики там и встречались, но в значительно меньшем количестве. И во-вторых, была своя специфика.
Вот как работали сотрудники 7-го управления КГБ («наружка») в 1959 году, когда в московском парке Сокольники проходила Национальная выставка США. Перед началом ее работы «наружники» получили задание добыть блок из системы цветного телевидения, которого в СССР не было. И бригада целыми днями жадно глядела через стеклянные стенки на этот блок. Каждый вечер агрегат демонтировали и под охраной трех морских пехотинцев отвозили на ночь в американское посольство, а утром возвращали на место. Поэтому так и не удалось выполнить это задание.
Зато добыли что-то из инструментов — на это тоже был чей-то заказ. Например, устройство для сшивания пластмассовых строительных деталей, похожее на большую электродрель или маленький отбойный молоток.
Другой объект повышенного интереса — книги. Сначала их листали специалисты, а потом сотрудники «наружки» воровали со стендов нужные экземпляры. Каждый вечер трофеев набиралось не менее двух чемоданов[430].
Занимались изъятием на выставках не только сотрудники спецслужб, но и обслуживающий персонал. О достоверности описанных ниже событий судить трудно, но такая история вполне могла произойти.
Бывший советский инженер, эмигрировавший в США, был представлен в соответствующем комитете сената США под именем А. Арков, где сообщил: «Я знаком с человеком, который в Москве был принят на должность охранника на время проведения международной выставки: это определило весь его дальнейший жизненный путь. Сотрудничая с КГБ, он использовал свое положение охранника, чтобы украсть несколько узлов самого совершенного оборудования, и был за это щедро вознагражден. Человек малоинтеллигентный, он получил возможность защитить диссертацию, и ему была присуждена ученая степень, после чего его сделали заведующим отделом в научно-исследовательском институте, хотя объективно — по своим способностям, знаниям и опыту, — он никак не подходил для такой должности».
Пораженные сенаторы, несколько раз переспрашивали, думая, что ослышались, действительно ли ученую степень и завидную должность в СССР можно получить в качестве вознаграждения за кражу. Арков подтвердил: «Да, это так»[431].
Приемы «секс-шантажа», т. е. когда жертве подставляют потенциального партнера для секса, а потом этим шантажируют, советской НТР использовались крайне редко. Существует две основные причины, по которым шантаж почти не применялся.
Во-первых, объект должен находиться на территории одной из восточноевропейских стран. Это связано с техническими и юридическими аспектами: нужно оборудовать гостиничный номер необходимой фото— и видеоаппаратурой или обеспечить появление в нужный момент либо разгневанного «мужа», либо представителей правоохранительных органов. С правовой точки зрения, крайне рискованно проводить такие мероприятия на территории страны — потенциального противника. Скорее всего, в случае срыва операции, это закончится громким дипломатическим скандалом. Проблема в том, что «секретоносителям» крайне неохотно разрешали ездить за «железный занавес». Поэтому количество специалистов, посещавших СССР, было крайне невелико.
Во-вторых, шантаж — не самое удачный прием вербовки. Большинство иностранных граждан, попав в такую ситуацию, постараются доложить о случившемся куда следует. Если это произойдет, то контрразведка противника может начать свою операцию с целью дезинформации. При этом в передаваемые агентом материалы будут внесены искажения, а это создаст серьезные проблемы у отечественных специалистов. Поэтому лучше вербовать на идейной или материальной основе.