Читать интересную книгу Суфийские ордены в исламе - Дж Тримингэм

Никогда не удавалось полностью покончить с деятельностью орденов в этих двух сферах, ибо они ловко приспосабливались к нормам ислама. Подавить суфизм как народное движение тоже было невозможно, поскольку всегда среди мусульман находились люди, готовые следовать путем озарения, чтобы спасти от окончательной атрофии внутреннюю духовную жизнь.

Вражда к орденам, их шейхам, учениям и практике была постоянной и упорной. Официальные религиозные власти, несмотря на компромиссы, никогда не могли примириться с существованием религиозных центров, не подчинявшихся их контролю. Враждебность ханбалитов первоначально была вызвана отношением к ал-Мухасиби и Сари ас-Сакати и последователям основателя мазхаба. Багдадский ханбалит Ибн ал-Джаузи (ум. 597/1200) посвящает примерно половину своей книги "Талбис иблис" суфиям45, обрушиваясь на них за отступления от религиозного закона. Особенно прославился сирийский юрист Ибн Таймиййа (ум. 728/1328), громко заявлявший о своей враждебности. Он издал не одну фатву и написал много памфлетов, в которых обвинял видных суфиев, порицая их практику достижения экстаза с помощью музыки и танцев, а также народные верования, посещение гробниц с приношениями, клятвы и обращения к святым, как противоречащие закону. Все эти люди, однако, не решались объявить суфизм вне закона, а нападали на отдельные положения его, которые считали незаконными.

Не менее оппозиционно настроены были и шиитские учреждения. Во время правления суннитских династий Сельджукидов и Османов шииты боролись с суфизмом, главным образом с орденами, на религиозной почве, так как в критический период развития шиитской доктрины суфии доказали, что вилайа не есть исключительная наследственная привилегия, а божественная милость, которая свободно даруется. Враждебность шиитов к суфизму ярко проявилась, например, в споре, сопровождавшем осуждение ал-Халладжа46. Отношение шиитов к духовному миру иное, чем у суфиев, и суфийские формы культа тоже были для них необязательны, поскольку у них были свои способы, с помощью которых они компенсировали ущербность ортодоксальной религии. Как только шиизм снова стал законной религией Ирана, муджтахиды заняли враждебную суфизму позицию, и при поддержке шиитов Сефевидская династия, вышедшая из суфийского ордена, стала гонителем суфиев. Муджтахид Ака Мухаммад 'Али даже получил прозвище суфи-куш ("убийца суфиев") после того, как осудил на смерть некоторое количество 'урафа (гностиков) и дервишей47. Против орденов выступали знаменитые шиитские теологи Мухаммад Бахааддин ал-'Амили (ум. 1030/1621), обычно известный как Шайх-и Бахаи, и Мухаммад Бакир ал-Маджлиси (ум. 1110/1699)48, автор антисуфийского трактата "Ал-и'тикадат".

С возрастанием силы орденов как социального движения, благодаря слиянию их практики с культом святого, усиливалась и светскость вождей таифа, противоречия между ними и улемами все чаще объясняются земными мотивами. Иногда улемы вступали в союз с наиболее престижными орденами, так как ордены эти уже не были мистическими, и как игрушкой манипулировали суфийскими классиками или же "Ихйа" ал-Газали. Ас-Сануси цитирует шейха аз-Заррука, якобы сказавшего, что "труды [Абу Хамида] ал-Газали - это мистицизм ортодоксальных законоведов (инна кутаба-л-Газали тасаввуфу-л-фукаха)"49. Но не надо думать, что эти приземленные люди, для которых их внутренние убеждения (а на деле не что иное, как восхищение их собственной ортодоксальностью) и их законопослушная моральная незыблемость составляют основу религии, участвовали бы в зикре, хотя, как известно, временами они и могли почтить своим присутствием радения. Ал-Газали не одобрял участия властей в танцах, так как считал это несовместимым с их достоинством и престижем50. Однако эти люди так никогда и не приняли ни теории, ни практики мистического Пути как единственного ключа к мусульманской духовности. Именно поэтому, как мы покажем в следующей главе, они не пытались спасти реальные ценности, которые отстаивали ордены (в период их упадка уже не очень активно), когда новый и более опасный противник стал угрожать исламской духовной жизни.

Религиозные движения XIX в. можно разделить на три группы:

1) спасение возвращением к истокам (закону) - ваххабизм;

2) спасение через ниспосланного вождя (наставника) - махдизм;

3) спасение через экстаз в растворении воли в суфийском шейхе (боговдохновенном вожде) - обновленческая тарика.

Эти движения, возникшие среди наиболее отсталой части арабского мира, оказали в конечном итоге меньшее влияние на арабов, чем на африканцев. Каждое из них, предлагая свое решение запросов эпохи в границах традиционного ислама, несомненно, отвечало требованиям многих людей. Однако утвердившиеся мусульманские институты в лице улемов боролись со всеми тремя направлениями, а новое поколение, пришедшее в конце XIX в., особенно яростно нападало на тарика.

Несмотря на все это, даже к началу XX в. влияние орденов на жизнь людей было значительным. Во многих мечетях отправлялся зикр, даже в Харам аш-Шариф (до 1917), откуда его усиленно пытались изгнать улемы. В Сирии все еще многочисленны были как дервиши, так и "мирские" члены орденов, судя по количеству людей, принимавших участие во всеобщих радениях зикра по торжественным случаям, о чем неоднократно упоминается в путевых записках. Такие события, очевидно, давали прекрасную возможность наблюдать разнообразные виды зикра. Праздник мавлид ан-наби, который и сейчас происходит на площади в Омдурмане, где халифа 'Абдуллахи прежде собирал на молитву по пятницам свои тысячные толпы (несмотря на то что он запретил зикр), был завораживающим зрелищем в те дни, когда я жил в этом городе. В это счастливейшее для меня время я вместе с деревенскими жителями и дервишами пришел из Иерусалима, чтобы принять участие в празднествах у гробницы Наби Мусы в пустынных холмах к югу от Иерихонской дороги, выходящей к Мертвому морю1.

В конце XIX и начале XX в. ордены со всех сторон подвергаются нападкам, но не в этом заключалось главное отличие этого периода от прошлых времен. Гонители ни на миг не унимались, убеждения суфиев оказались под запретом, практика орденов была осуждена, дервиши стали предметом насмешек и иногда даже расплачивались жизнью, а их шейхов жестоко преследовали. Однако популярность орденов от этого не уменьшилась. На наших глазах шел процесс эрозии, стимулируемый получившей широкое распространение в XX в. секуляризацией, которая, в свою очередь, повлекла за собой изменения в социальной структуре и ускорила проникновение светских идей. Эти перемены настолько подточили ордены, что во многих районах арабского мира они почти полностью пришли в упадок.

Реформы принимали форму борьбы против новшеств (бида', ед. ч. бид'а) и за укрепление сунны. Так было с Мухаммадом б. 'Абдалваххабом, хотя реформы такого типа вызвали противодействие улемов, а затем, в конце столетия, сторонники салафидского движения приписывали застой в мусульманских странах пагубному влиянию "нововведений" на привычный уклад жизни, подчеркивая при этом, что преобразование станет возможным только после устранения искажений и восстановления истинной сунны2. Движение салафидов, связанное с именами Мухаммада 'Абдо и Рашида Рида, утверждало, что все без исключения догматы орденов выродились и собственно тасаввуф не имеет отношения к исламу. В то же время они терпимо относились к идеям суфизма в философии, представленным этическим учением ал-Газали3.

В Турции предубеждение против орденов как возможных очагов сопротивления прогрессу проявилось особенно сильно в середине прошлого (XIX - Прим. ред.) столетия. Убицини писал в 1850 г.: "Некий османский турок, занимавший высокий государственный пост, сказал мне однажды: "Поверь, напрасны все усилия наших министров. Пока существуют текке и турбе (гробницы), цивилизации нет хода в Турцию""4. Шум, поднятый вокруг своеобразных обрядов египетских орденов, привел к запрещению в 1881 г. церемонии досы ордена са'дийа - после фетвы великого муфтия, где о ней говорилось как об "отвратительном новшестве" (бид'а кабиха)5. Не разрешалось также пользоваться котлообразными барабанами, которые называли баз. Подобным же образом османские правители наложили запрет на широко известные церемонии ордена рифа'ийа в Турции и Сирии.

Нападки улемов и светских властей были упорными, они проявлялись (с перерывами) на протяжении всей истории суфизма, несмотря на то что ордены продолжали существовать параллельно с ортодоксальным исламом. В прошлом, однако, борьба кончалась осуждением отдельных суфиев и запрещением деятельности тех или иных орденов. Надо сказать, что она не подрывала влияния, оказываемого орденами на жизнь мусульманских общин, поскольку они заботились об удовлетворении религиозных потребностей людей и заполняли, таким образом, пробел в выразительных средствах и углубленном понимании ислама. Мы уже указывали, что исчезновение орденов во многих странах к середине ХХ столетия не было следствием внутренней или внешней борьбы. Именно смена ориентации сделала более успешными нападки критиков-улемов, модернистов и нового поколения, давая им возможность заручиться поддержкой властей. Как говорилось выше, в Египте и Турции акции правительства были направлены против внешней обрядовой стороны суфизма6. Турция, где секуляристское движение Мустафы Кемаля привело к запрещению орденов в 1925 г., представляет пример того, что происходило, быть может, не так наглядно и в других странах в процессе секуляризации: изменения во взглядах и социальной структуре общества подтачивали доверие к прежним религиозным формам.