Читать интересную книгу Альковные секреты шеф-поваров - Ирвин Уэлш

— Йо! Кошелек быстро отдал, сука!

Офигеть, у парня в руке нечто похожее на… пистолет? Да это и есть пистолет. Самый настоящий, хоть и маленький. А по годам мой ровесник или младше. Или старше. Хрен его разберешь. Одет прилично, а рожа скверная, на губах гнойники. Глаза стеклянные, как у наркомана. Или от возбуждения.

— А у меня нет кошелька!— сообщаю я с доверительной радостью, словно делясь веселым секретом. Вряд ли это настоящий пистолет, слишком уж крошечный.

Мой акцент приводит парня в замешательство, однако он не сдает позиций.

— Дурочку не валяй, понял? Деньги давай! А то пожалеешь, что тебя мать родила!

Я вспоминаю свою мать, вспоминаю педрилу Томлина; всю эту дрянь, что пришлось пережить.

— Э, ты моей мамы не знаешь!— говорю я с нехорошим смехом.— Я уже пожалел! А ты очень кстати подвернулся. Ну, давай стреляй!— Я простираю руки.— Стреляй, тварь! Я готов!

Последняя проверка.

— Ты блядский… ты…

Парнишка глотает воздух. Во взгляде ничего человеческого. Его жизнь сейчас в не меньшей опасности, чем моя. Либо выстрелит, либо я отниму пистолет и вышибу ему мозги — он это прекрасно понимает, я вижу по глазам. Он взводит курок — я думаю о Кибби.

Последняя проверка.

Нет, зачем… И так уже достаточно горя, достаточно потерь!

Нет, нет…

— Стой, погоди! Не надо! На, возьми деньги… вот… Только не стреляй! Не убивай его!— Я падаю на колени, тело сотрясают рыдания — страшные, сухие, без слез; в груди бьется запертый воздух; трясущиеся пальцы выцарапывают из кармана банкноты, протягивают их парню; я склоняю голову — и вижу трещину на асфальте.

Сейчас пуля вопьется в макушку. Я думаю о своей старушке, о Кей, о Дороти… Сейчас лопнет череп, брызнет серое вещество… Справится ли темная ночная алхимия моего заклятия с такими повреждениями? Сумеет ли залепить дыру и перебросить удар через океан, на голову Кибби?.. Джойс войдет в палату — а на подушке кровавые мозги…

Я жду… жду… И чувствую, что у меня из руки вырывают деньги.

— Придурок! Плесень!— визжит парень.

Он сует деньги в карман и быстро уходит, оглянувшись только раз: я по-прежнему стою на коленях. Он не знает, что я молюсь. Молюсь за его душу. И за душу бедного Кибби. И за свою. Берегись плачущего: он плачет по себе… Нет, не только по себе… Молитва любви…

ЛЮБОВЬ

ЛЮБОВЬ

ЛЮБОВЬ

ЛЮБОВЬ

«Безумье смеется, ломаются души. Дадим же любви еще шанс! Дадим же…»

На первый взгляд, ничего не происходит — просто солнце заглядывает в просвет между зданиями, стирая холодные тени, заливая вселенную слепящим светом. Я чувствую возбуждение и странный подъем. Поднимаюсь и бреду назад, повторяя строки из песни «Квин» — сначала на улицу Маркет, потом еще куда-то сворачиваю,— и вот уже передо мной вход в кафе «Мышиная жопка».

Кому: [email protected] hotmail.com

От: [email protected] btclick.com

Здравствуй, Дэнни!

Прежде всего — мои соболезнования. Я узнала про твоего друга Роба… Мы с ним не были знакомы, только виделись мельком в кафе. Такой большой, добрый парень… Мне очень жаль.

Я говорила с матерью Брайана: операция прошла успешно, ему уже значительно лучше. Он еще в больнице, восстанавливается, но, судя по всему, новая печень прижилась (тьфу-тьфу, чтоб не сглазить).

Я должна тебе кое-что сообщить. Я начала встречаться с одним парнем. Уже давно. Не хотела рассказывать, потому что он тебе знаком, и я боялась, что ты разозлишься. Это Дэс, Дэсси Кингхорн. Ты сам невольно выступил в роли купидона: помнишь тот вечер в караоке-баре? Ты устроил сцену, и нам пришлось уйти. Мы оказались вдвоем на улице. Разговорились, зашли в кафе… Так и началось.

Я не хочу вникать в ваши с Дэсом разборки, это не мое дело. Но мне кажется, что проблема пустая, и вам обоим пора о ней забыть. Самое смешное, что Дэс согласен: он показывал мне старые фотографии, рассказывал, как вы в детстве играли… Я знаю, он не держит на тебя зла.

Он тоже, разумеется, очень огорчился из-за Роба.

По твоим письмам видно, как ты переживаешь за Брайана. Хочу тебе сказать, Дэнни: ты в душе очень хороший человек, а все эти злые шуточки — только маска, которая, наверное, связана с твоим прошлым, с поисками отца… Надеюсь, ты обретешь мир.

Можешь на меня рассчитывать, я всегда буду твоим другом.

С любовью,

Шеннон.

Офигеть, офигеть… Что тут остается? Только хлопать глазами. И стучать по клавишам. И глядеть на экран. Что мы и делаем всю жизнь. Глядим на экран, будь то телевизор, компьютер или экран для видеоконференций. Читаем документы, бродим по интернету, смотрим новости, скачиваем музыку, пишем е-мэйлы…

Koмy: [email protected] btclick.com

От: [email protected] hotmail.com

Привет, Шеннон!

Рад слышать, что Брайан поправляется. Мы с ним не особо дружили. Я его все время донимал — наверное, из-за своих проблем… Молюсь за него, надеюсь, что все будет хорошо.

Спасибо за добрые слова про Малютку Роба. Нам будет его не хватать…

Все, что ты написала обо мне,— правда. Спасибо за честность. Знаешь, я очень ценю тебя как друга. Даже переживал, когда отношения стали интимными; боялся, что это повредит нашей дружбе. Извини, я вел себя глупо и бесцеремонно, когда мы оба переживали бурные времена. Хочу, чтоб ты знала: я никогда не хотел тебя обидеть или унизить. Мы просто по-разному реагировали на одну и ту же ситуацию, и твоя реакция была более правильной.

Я, конечно, удивился, когда узнал про вас с Дэсси,— однако не огорчился. Положа руку на сердце, я был не прав насчет тех денег. Вел себя как эгоист. Дэсси, конечно, тоже хорош: хотел невозможного. Но это не извиняет моей собственной жадности — ведь в конце концов мы отвечаем только за себя. Ладно, не стоит ворошить старое дерьмо. Просто передай ему мои извинения за тот вечер. Он отличный парень. Мы с ним были друзьями; надеюсь, не все еще потеряно.

Желаю вам всяческих успехов и счастья.

Целую,

Дэнни.

Дэсси увел у меня девчонку! Офигеть! На сколько это потянет в меркантильной душе страхового агента? На тысячу? На две? Считает ли он, что мы в расчете? Вряд ли. Он, верно, думает что-то типа: «Ну, вы же трахались без любви, так что пять сотен — красная цена. Плюс еще пеня за последующее вынужденное воздержание. Хотя ты в тот же вечер, как я понял, снял жирную барменшу, так что последний пункт аннулируется».

По крайней мере он для Шеннон лучшая пара. Я по отношению к ней вел себя некрасиво. Правда, она тоже не была воплощенной нежностью и пушистой белизной… Ладно, с Дороти все будет по-другому. Здесь я свободен от Кибби, от его черного заклятия, которое предшествовало моему. Здесь нет места иррациональной всеобъемлющей ненависти, исказившей мою жизнь, отравившей все вокруг. Здесь я смогу быть хорошим. Здесь мы оба обретем покой.

Только сначала надо кое-что закончить. Во-первых, я должен разобраться, что происходит между мной и Кибби. А во-вторых, найти отца. Которого здесь точно нет. Томлин вычеркнут из списка, старик Сэнди — тоже. Остается последний шанс: де Фретэ. Надо набраться смелости и встретиться с жирным гадом лицом к лицу. Надо выбить из него правду. Физически, если придется.

Итак, решено: прежде чем начинать новую жизнь в Калифорнии, я должен съездить домой.

IV. Обед.

33. Осень

Осенний Эдинбург показался ему лишенным претенциозного пафоса, обнаженным до самой сути. Фестиваль закончился, туристы разъехались по домам. Для случайных транзитных путешественников город тоже не представлял интереса. Погода испортилась, стало сыро, холодно и темно. Жители метались по улицам, как новички по рингу: в любую минуту ожидая удара стихии — и не умея себя защитить.

В такие периоды, думал он, Эдинбург показывает свое истинное лицо, и коренные обитатели, освободившись от ярких ярлыков «культурная столица мира» (для гостей фестиваля) и «ночная столица Европы» (для рождественских туристов), могут насладиться простой и прекрасной вещью: буднями обычного североевропейского города.

Выйдя из аэропорта, Дэнни Скиннер почувствовал себя еще более потерянным, чем до отъезда. В самолете он все время думал о Дороти. Расставание в Сан-Франциско неожиданно для них обоих оказалось очень болезненным. Он прокручивал в уме варианты дальнейшего развития отношений, перебирая восхитительные плюсы и мучительные минусы. Однако, прежде чем строить планы, нужно было завершить миссию. Грег Томлин отпал. Зато у матери, как выяснилось, имелся постоянный любовник. Эта мысль согревала Скиннеру сердце: выходило, что он был зачат на ложе пусть недолговечной, но истинной любви, а не в пьяном угаре случайной случки. Однако для прямого разговора с матерью время еще не пришло. Прежде надо разобраться с де Фретэ.

Переступив порог холодной квартиры, Скиннер первым делом включил отопление, а затем принял снотворное и рухнул в забытье. На следующий день позвонил Бобу Фою и узнал, что де Фретэ находится на съемках в Германии. Потом он связался с Джойс и договорился о встрече — в кафе «Сент-Джонс» в Корсторфине.