Понимание речи возникает тогда, когда начинает происходить различение воспринимаемых речевых единиц (фраз, слов) и их распознавание (узнавание). Механизмы этого процесса основываются на том, что кора головного мозга вырабатывает нервные связи, с помощью которых разнообразные звуковые образы (акустические речевые сигналы) оказываются связанными при восприятии в определенные блоки: слова – в сверхфразовые единства, фразы и особые ритмические группы (синтагмы), звукосочетания – в слова. Дело в том, что, например, во фразах слова располагаются не хаотически, а следуют друг за другом в определенном порядке. То же самое происходит и со звуками в словах. Это приводит к установлению между ними особых стереотипных связей (каждая фраза – стереотип сочетаний слов, каждое слово – стереотип звукосочетаний), которые в процессе восприятия находят свое отражение в выработке соответствующих связей в коре головного мозга. Более того, возникает и закрепляется целая система таких нервных связей, благодаря которой звуковые образы воспринимаются и узнаются не разрозненно, а целостно, связанными во фразы и слова.
Так же, как ребенок сначала начинает понимать не отдельные слова, а целые фразы (причем и «фраза, – по словам М. М. Кольцовой, – воспринимается не сама по себе, а лишь как часть какого-то еще более общего воздействия на нервную систему» [194, с. 39]) и только потом становится способен производить операции вычленения более мелких речевых единиц из более крупных, так и понимание иноязычной речи взрослым человеком начинается на уровне целых фраз, и только лишь после этого наступает этап разложения их на составные элементы. Более того, на начальных этапах обучения звучащие фразы воспринимаются и распознаются слитно, как единое смысловое целое, как одно большое «слово» (например, англ. How-do-you-do «здравствуйте», How-are-you «как поживаете», Don’t-mention-it «пожалуйста»). Однако при помощи все тех же установившихся нервных связей, фразы эти, так же, как и слова, способны в дальнейшем разлагаться на речевые единицы, особенно при включении мыслительных операций.
Далее (и мы частично говорили об этом выше), для того, чтобы как ребенок, так и взрослый научились воспринимать, понимать и вслед за этим воспроизводить речь быстрее и лучше, необходимо, чтобы слышимые звуковые образы связывались при восприятии с целым комплексом ощущений, движений и эмоциональных переживаний, получаемым от объекта или предмета, этим словом обозначаемым. Так, например, фразу «Дождик!» (а это именно фраза, ибо в отличие от слова она предикативна, а предикативность ее выражена просодическими средствами) ребенок воспримет, поймет, запомнит и распознает в следующий раз лучше, если он намочит под дождиком ручки, почувствует запах этого дождя, услышит его шум, увидит водяные струи и даже попробует их на вкус. Воспоминания будут еще более яркими и крепкими, если при знакомстве с дождиком он будет чувствовать радость и ощущать иные положительные эмоции. Именно по этому принципу раскрытия всех сенсорных каналов человека и настройке его эмоциональной сферы построены многие упражнения ИЛПТ.
Даже абстрактные, а не только конкретные понятия можно предъявлять для восприятия не исключительно на слух, а включая, задействуя и развивая другие, важные для речеобразования, сенсорные анализаторы. Так, восприятие и воспроизведение названий времен года, устное описание погоды и природных явлений может сопровождаться показом репродукций прекрасных картин из Третьяковской галереи (И. И. Левитана «Золотая осень», И. И. Шишкина «Утро в сосновом лесу», А. К. Саврасова «Грачи прилетели» и др.). При этом хорошо использовать звучание красивой музыки, например, «Времен года» П. И. Чайковского или этюдов Ф. Шопена, а может быть предложено и иное, стимулирующее слух и эмоции, звуковое оформление – в виде пенья птиц, журчанья ручьев, раскатов грома и шума дождя. Можно наполнить аудиторию запахом трав, цветов или моря. А еще лучше будет включить при этом у учащихся двигательные функции и изобразить пантомимой катанье на лыжах с гор, купание в реке, сбор грибов и ягод в лесу. Мы уже отмечали, что, как совершенно верно пишет М. М. Кольцова, «именно в двигательной области объединяются нервные импульсы со всех органов чувств» [194, с. 64] – в этом проявляется активность восприятия. Как считал И. М. Сеченов, мышечное чувство примешивается ко всем ощущениям, усиливает их и помогает связать в единое целое. Именно поэтому движение, действие с предметами и активность человека в тренинге и игре способствует развитию речи как ребенка, так и взрослого.
Восприятие и дальнейшая работа всех психических процессов всегда сопряжены с работой мышечной системы человека. В этой связи И. М. Сеченов говорил о «мышечных чувствах», т. е. ощущениях, которые поступают в человеческий мозг от движений работающих мышц и которые несут в себе разнообразную информацию о воспринимаемых объектах и явлениях. При восприятии речи это относится как к внутренней работе так называемых слуховых и речевых мышц, которые, получая речевой сигнал, реагируют на него внутренними незаметными глазу движениями, посылая эти двигательные импульсы в мозг и закрепляя там воспринимаемую информацию, так и к внешней работе всех мышц тела. Если мы услышим звук, то мы не только, как правило, повернем по направлению к нему голову. В барабанной перепонке и тонкой мембране внутреннего уха возникнут легкие колебания, которые передадут информативные раздражения на слуховой нерв, в мышцах нашей гортани незаметно произойдет настройка на силу, тональность, мелодику, ритм, тембр звукового раздражителя; речепроизводительные органы начнут невидимую деятельность по артикуляторной обработке акустического сигнала, подготавливаясь к работе по его воспроизведению. Собственно говоря, еще только воспринимая сигнал, обрабатывая его и выискивая в нем смысл, мозг, который функционирует как мультипроцессор и всегда настроен на продукт, уже готовится к воспроизведению этого сигнала.
М. М. Кольцова, анализируя работы И. М. Сеченова, отмечает, что И. М. Сеченов считал мышечное чувство не только обязательной составляющей любого ощущения, но и его доминантой. «Изучая биоэлектрическую активность мозга, – пишет она, – ученые установили, что любое воздействие – зрительное, звуковое, осязательное – обязательно вызовет повышение возбудимости двигательной области головного мозга» [194, с. 63]. Поэтому когда человек слышит звук, видит и трогает предмет, получает иные осязательные ощущения, «в его мозгу вспыхивает целая мозаика возбужденных очагов» [194, с. 63], необходимых для выработки условных связей, при этом нервные импульсы со всех органов чувств объединяются и усиливаются именно в двигательной проекционной области [194, с. 63].
Восприятие, память и прочие познавательные процессы работают лучше, если при восприятии явлений, в нашем случае речевых, человек совершает различные манипуляции. Так, ребенку, объясняя название предмета, обязательно нужно дать этот предмет посмотреть, потрогать или поиграть с ним. При этом очень важно создать ситуацию положительного аффекта. И. М. Сеченов приводит очень яркий пример чувственно-двигательного восприятия и познания речи ребенком, использованный в качестве иллюстрации в книге М. М. Кольцовой [194, с. 52]. «Вот, говорит он, маленький ребенок видит елку, трогает ее, колется иголками, чувствует смолистый запах – и весь этот комплекс ощущений связывается со словом «елка» (Цитируется по М. М. Кольцовой [194, с. 52].)
То же самое – и при обучении взрослых людей. Вспомним пример с экзотическим фруктом, когда, воспринимая, запоминая и воспроизводя его название, человек опирается на сопровождающий слово чувственно-двигательный комплекс сигналов.
Наши чувства – это, действительно, ворота в мозг. И восприятие никогда не работает в одиночку. Воспринимая, человеческий мозг одновременно настраивает внимание, раскладывает информацию по кладовым памяти, подключает мышление, активизирует воображение. Поэтому если при подаче языкового материала при помощи специальных упражнений развивать у человека все модальности ощущений и восприятия: визуальные, акустические (слуховые), мышечные (двигательные), тактильные, обонятельные и даже вкусовые (что и происходит в ИЛПТ), – то при этом непременно разовьется и его память – человеку будет легко не только воспринимать и обрабатывать, но и запоминать этот языковой материал, мысленно преобразуя его в яркие визуальные образы, сопровождаемые цветом, звуком, запахом, тактильными ощущениями и соответствующими эмоциями. Такие образы, в создании которых участвуют все наши чувства, с органично вплетенным в эти образы языковым материалом, надолго сохранятся в сознании и подсознании человека. Даже уйдя в подсознание или в пассивные слои памяти, эти образы с сопровождаемыми их языковыми символами, могут легко выйти на свет из тени забвения, достаточно будет услышать знакомый звук, увидеть знакомый силуэт или движение, почувствовать знакомый запах, вызвать знакомые ощущения, воскресить забытые эмоции.