– Меня со всем демоническим почтением выдворили из Вулкании, а мою пару отдали какому-то молокососу трехсотлетнему! Они думают, им это пройдет даром?!! Вздумали, совсем ни во что не ставить драконов?!! Армию привели в готовность! Как страшно!
Он разговаривал сам с собой. Это было понятно. И что я для него теперь ничего не значила, тоже. Но ведь похитили же меня по его приказу. Зачем? На этот вопрос дракон ответил мне сам.
– Ты теперь порченная, конечно. Метка на твоем теле уровняла с другими бабами. Но я сделаю тебя своей женой из принципа. И клеймо это демоново выжгу напрочь.
– Это как?! – В ужасе распахнулись мои глаза, так как представили раскаленный пыточный прут, прижимаемый к моему позвоночнику.
– Сразу после свадебного ритуала распластаю тебя, заковав цепями, дрянь, и с жаром от перенесенного унижения подышу на твою хрупкую спинку. – Глумливо сообщил он мне.
– Изжарить решили! – Охнула я, живейшим образом представляя, как корчилась бы в агонии.
– Если выживешь, станешь моей второй женой, малявка. – Захохотал дракон, жмуря желтые глаза от удовольствия, предвкушая видеть в скором времени угольки, оставшиеся от таком маленькой меня.
– А…а что скажет общество?! – Понимала, что надеяться на законы этого мира не приходится, но попыталась защищаться хоть так.
– Меня осудили бы, быть может, если развелся бы в итоге с Маринией, моей супругой. Все же, она из благородной драконьей семьи, мы в браке триста лет, и принесла мне двух сыновей. – И тут Арилгон вскипел снова. – А ведь я собирался отказаться от нее! Из-за тебя, дрянь! А ты не оценила, ты…я же на все готов был пойти, на все!
– Чем хвалитесь? Тоже мне, геройство! С каких пор, предательство близкого и дорогого существа считается благородным поступком?! И ради чего собирались сделать это? Ради похоти!
– Заткни ее, Ригол! – Рыкнул своему слуге. И в следующий миг раздался хлопок, боль обожгла правое ухо, и я перестала им слышать, наверняка.
И тут появилось новое действующее лицо. В комнату вошел еще один мужчина.
– Отец! У нас гости. – Слово «гости» произнес с особым выражением, и я догадалась, что меня пытаются спасти, вырвать из этого кошмара.
Кто? Жертьен? И сердце заныло и задергалось овечьим хвостиком, а метка на позвоночнике отозвалась чуть ощутимым теплом.
– Мы их ждали, не правда ли?! Скажи, чтобы демонов проводили в зал переговоров. Сейчас и я туда подойду. Да! И сразу передай их магу, что разговаривать с ним буду, если оденет ошейник, блокирующий его магическую силу. Иначе никак не получится.
– А с ней что делать? – Подал голос мой мучитель.
– Оттащи в подвал. Там закрой, чтобы не смогла сбежать.
Вот так я очутилась в комнате, похожей на каменный мешок. В ней не было окна, а только узкая щель под самым потолком, через которую проникал серый свет. В одном ее углу обнаружила скамью в две широкие доски, а в другом – кучу соломы. Присмотрелась, а над желтеющей копной в стене что-то свисало. Подошла посмотреть, так и было – на стене крепились цепи с наручниками.
– И как теперь быть? – Тихонько всхлипнула, понимая, что теперь уж точно попала по полной программе.
Только первые слезы выступили из глаз, как сразу же стало тепло спине. Что это было? Откликалась связь? Жертьен чувствовал меня? Он знал, что я заплакала? От этих мыслей спокойнее не стало, но пришло ощущение, что была не одна в темнице, и еще появилась надежда на спасение. Призрачная, но возникла.
Я прошла к нарам, чтобы присесть. Дальше пошли многие часы ожидания. Или мне казалось, что время растянулось. Так или иначе, а сидеть и дожидаться своей участи оказалось очень сложно. Даже просто сохранять неподвижную позу, не говоря уже про разошедшиеся нервы. В итоге, успела извертеться и сменить множество неудобных положений, когда за низкой громоздкой дверью послышался лязг, а потом та со скрипом ржавых петель отворилась. И тут же ко мне в темницу втолкнули Жертьена. Я от неожиданности вскочила, но приблизиться к демону не дал грозный предупреждающий окрик.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Сидеть! А тебе стоять! – Орал толстый коротышка, которого не сразу рассмотрела за спиной мага.
Тут я заметила, что на Тьене были наручники, а на шее странный светящийся серо-голубым светом ошейник. И тут же в каменной клети стало совсем тесно: вошли сразу трое крупных мужчин. Они-то и заставили демона опуститься на колени на ту самую солому в углу комнаты. Дальше повозились немного с цепями, сковывая ими руки моего любимого. Сделали свое черное дело, крякнули удовлетворенно и затопали на выход. С ними покинул нас и коротышка, коротко хохотнув в мою сторону.
И все это время Жертьен, не отрываясь, смотрел на меня. Что выражал этот взгляд, могла догадаться. Но в нем было, все же, много всего, и оно так перемешалось… Однозначно, демон гневался. На пленивших его драконов, на свое бессилие оказать им сейчас сопротивление, на меня за легкомыслие. Еще в его глазах было много боли. Не телесной – я на нем не видела никаких повреждений. Переживал, значит, так остро произошедшее с нами. Но еще ощутила в его взгляде боязнь за меня. Она лишь на миг проскочила, а потом Тьен спрятал ее в глубине синих глаз, а мне довольно бодро сказал:
– Допелась, милая! Доигралась, земных шалостей не прекратив?! Я тебя сколько раз предупреждал, чтобы рот не открывала? И знала же уже, как твои песни на многих из нас действуют!..
– А можно было быть более откровенным?! Все секретничали! Постоянно чего-то не договаривали! Могли бы прямо сказать: «Этот козел чешуйчатый есть презренный негодяй, собравшийся ради похоти бросить жену и двоих детей. » Что вы пытались меня от него оградить. Что чуть войну из-за этого с драконами не развязали. Стратеги, что бы вас!.. – Тут я как очнулась от нахлынувшей обиды на обвинение, и вспомнила, что мы ругались, находясь в очень скверном положении, и, возможно, в последний раз. – Что же теперь будет, Жертьен?!! – И из глаз сами собой полились слезы.
– Хм, милая, ты реветь вздумала? – Нет, чтобы пожалел, а этот демон поддел меня. – Не узнаю свою малышку. Всегда такая храбрая была. До безрассудства! Иди-ка лучше ко мне. Я, как видишь, сам к тебе приблизиться никак не могу.
Я послушно поднялась с нар и приблизилась. Оказалось, цепи были так на нем закреплены, что демон даже в полный рост не смог бы подняться.
– Стой! Не садись на камни. Лучше ко мне на ноги. Вот так. Я тебя обниму? – Спросил, прежде чем опустить свои скованные руки, как одеть их мне на голову, а потом обнял с нежностью.
– Тьен? А почему они тебя посадили со мной в одну темницу? У них других свободных казематов не оказалось, или… – Договорить не смогла, ком в горле не позволил.
– Догадливая ты моя. – Грустно выдохнул он мне в висок. – Я выпросил своей покорностью возможность увидеться с тобой.
– Договаривай, Жертьен. Вот сейчас совсем неуместны недомолвки и обман во благо. Что задумал сделать с нами этот червяк с крыльями?
– Мы пришли к соглашению, что я стану совсем покорным, а он тогда не станет выжигать мою метку у тебя на спине.
– Не поняла! А зачем тогда все? На кой я ему с твоей меткой?! Или!.. Постой! Она может исчезнуть… И в каком случае это произойдет? – Я резко повернулась в кольце его рук, чтобы лучше видеть лицо и особенно глаза демона. – Что для этого должно произойти?! То, что думаю?!! – Выговорить слова, что мой любимый должен был погибнуть, не хватило сил.
– Что ты так испугалась, маленькая? Не все еще потеряно. На границе стоит Мортей со своими боевыми ребятами. Дарминг отправил жесткое послание правителю страны. А меня сюда сопровождал Бонлинг, и он обязательно передаст братьям, что здесь происходит. Так что, отчаиваться рано, милая.
– Ох, Жертьен! Почему это все произошло? Почему именно тогда, когда я так хочу быть с тобой, любимый?!
– Потому, что ты не доверяла мне. Потому, что я был ослом.
– Это ты сейчас сказал о своем нежелании связывать со мной свою судьбу?
– О том, что упрям, не менее тебя, дорогая. Вбил себе в голову, что гордость потерять – стать зависимым от женщины. От любой женщины, Ириньяс. Так сам себя убедил в этом за столько-то лет, что… Представь, я даже магические способности использовал, чтобы противостоять тебе, то есть твоему обаянию, красоте, чувству юмора…