Такая игра против по-настоящему серьёзной команды могла бы пройти очень плачевно. Стоило им в конце перехватить мяч, в следующую секунду он был бы уже на другой стороне поля, а учитывая, что там находилась почти вся команда противников, хит был бы неминуем. Но здесь и сейчас всё сложилось, как сложилось. Риск был, и серьёзный, но он оправдался. Виталий подхватил мяч и вскинул его вверх. На этот раз ему казалось, что ликует заметно большее число болельщиков. Видимо, всем было по душе, что Лайтаер оправдывает своё звание планеты, где лучше всего играют в хитбол.
Расслабляться было нельзя. У пехоты ещё был шанс сравнять счёт. Нужно было действовать смелее.
- Теперь можно в защиту? - спросил Гусев, - осталось недолго.
- Размажут. Играем как играли, только не особо рискуем теперь. Не получается точно пробросить, лучше размазать комбинацию и просто не дать им сыграть.
За всю игру не было ни одного раза, чтобы хиттер пехотинцев взял мяч в начале захода. Виталий про себя подумал, что если ему сейчас удастся, это собьёт их с толку больше, чем если бы они начали заход как обычно.
- Играем свободно. Кто прошёл - тому и мяч, а вообще, попробуем размочить.
Виталий отдал мяч противнику, изображая при этом, что немного не успел. Как он и предполагал, едва резиновый снаряд оказался в руке пехотинца, как тот слегка замешкался. У него не было понятия рефлекторно отдать мяч тому, кому он должен был его отдать. Ему пришлось сначала сообразить, а на это ушла лишняя секунда. Едва он сбросил мяч, тут же оказался сбитым с ног, а Виталий пошёл по центру. Защита, как будто сошедшая с ума от такого поворота и такой наглости, устремилась на перехват. В этом была доля логики. Если не обращать внимания на Виталия, он пройдёт очень далеко, а там, стоит ему получить мяч, как контрольная зона снова будет отмечена. И поэтому в этот раз Хит сделал не сам Виталий, а рядовой Кузнецов, который очень ловко перехитрил Контрольного игрока.
- Не рискуем, значит, - усмехнулся сержант, когда они снова собрались в круг перед новым заходом.
- Теперь точно не рискуем, - сказал Зарубин, - уходим, как можем, перебрасываемся, лишь бы не дать им сыграть.
- Договорились.
Сдерживание такого противника оказалось задачей очень сложной. Приходилось напрягать последние силы, лишь бы не дать пехотинцам сравнять счёт. К счастью, те тоже достаточно быстро выдыхались. В игре хоть и не применялось оружие, но по степени задействования внутренних ресурсов её можно было приравнять к серьёзному боестолкновению. С каждой минутой, пассивно приближавшей победу Солдат доминиона, и сами пехотинцы, и их офицеры всё больше нервничали.
В последнем заходе, который, по сути, был не нужен, поскольку даже если бы пехота сделала бы хит, это ничего бы не изменило, Виталий решил рискнуть. Конечно, более разгромный счёт не давал существенных преимуществ - победа и так была победой, но очень уж ему хотелось блеснуть.
- Давайте попробуем пройти. Кузя, на тебя вся надежда, - сказал Виталий, - если получится, делай сам. Если чуешь, что не можешь - сбрасывай мне, уж я попробую. Я отдаю сержанту, он Сому, Сом Лео. Лео должен быть уже на их половине и стараться держаться подальше от защиты. Но нужно просто сбросить Кузе, который точно будет далеко, а там уже как получится. Я постараюсь быть где-нибудь поблизости, чтобы подстраховать.
- Принято.
- Погнали.
Сходу сделать всё по плану не получилось. Кузнецова слишком сильно зажали, как будто знали, что именно он постарается пройти, а Виталий, пытаясь расчистить товарищу дорогу, потерял время на блокировке правого защитника и не смог выйти в более выгодное положение для атаки контрольной. Мяч был сброшен назад, и оставался в поле, а значит, заход продолжался. Пехота проявляла решимость даже несмотря на то, что исход игры был предрешён. Они могли бы просто сбросить мяч за границы площадки и признать своё поражение, но они этого не делали. У всех силы были на исходе, и мяч почти приблизился к контрольной зоне Солдат Доминиона. В последний момент сержант сумел выбить его, но как только снаряд оказался у него в руке, он тут же сам стал целью, и ему не оставалось ничего, кроме как сбросить. В этот момент подоспел Леонид. Виталий во весь опор устремился на половину противника, ощущая своё превосходство, потому что передний нападающий пехоты, бежавший за ним, просто не мог его догнать. Леонид правильно понял происходящее и послал мяч в нужное место.
Виталий подхватил его в прыжке и перед ним тут же возник защитник. Он уже делал финт, чтобы заблокировать хиттера, и Зарубин, уходя, буквально взбежал на него, и тут же, как подкошенный полетел вниз, потому что противник схватил его за ногу. Падение было болезненным, он только помнил, как голова контрольного игрока уткнулась ему в грудь, он перекатился по его спине вниз и встретился своей головой с полом, но мяч, который он держал в руке, соприкоснулся с контрольной зоной.
Ныл живот, сильно болела нога - высвобождение далось не слишком легко - но Виталий встал во весь рост и победно вскинул руку вверх. Когда трибуны взорвались криком, он ощутил, что по верхней губе что-то течёт - встреча незащищённого лица с полом не прошла даром для носа.
Они принялись обниматься и радоваться. Сержант радостно потрепал его по голове. Остальные тоже жали руки, благодарили, хотя Виталий и не согласился бы с тем, что один сделал эту игру. К счастью, ему удалось быстро отделиться от остальных. Он направился в сторону Лены. Та рукоплескала и очень красиво улыбалась. Бросив короткий взгляд на офицера флота, Виталий увидел там всё ту же тоску. Если бы сейчас он слушал бы его мнение относительно матча, что речь шла бы о том, что Солдаты Доминиона хоть и выступили неплохо, всё равно слабее местных пилотов.
Но Виталию не было до всего этого дела. Он воровато оглянулся, чтобы убедиться, что никто из офицеров сейчас на него не смотрит, перемахнул через ограждение и поцеловал Лену. После этого восторженные крики вокруг усилились - за ним многие следили - и он поспешил назад, лишь сказав ей, что позвонит.
Потом был приятный душ, разговоры в котором были полны восторга. Команде, только что победившей достаточно посредственного по профессиональным спортивным меркам противника, казалось, что она может победить кого угодно. В целом, достаточно неплохой настрой, если правильно его воспринимать.
- Наш уговор в силе? - спросил Зарубин Гусева.
- У нас по-другому не бывает, - ответил тот, - только сначала пойдём в блок. Кэп заглянет, ты ему покажешься, а то я-то тебе разрешил, но его не оповестил.
- Сделаем.
- Он не будет против, но и говорить не надо.
- Понимаю. И это, сержант, извини, если там, на поле, прикрикнул где или чего?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});