Читать интересную книгу Наследница Повелителя Теней: новое тело (СИ) - Снежная Марина

Впрочем, дальше немого обожания Гюстав не заходил. Что Михаил, что отец это бы почувствовали по запаху. Может, еще и поэтому император ничего не предпринимал. Иначе, пусть и относился к жене без особой симпатии, не допустил бы подобного. Да и Бригитта держалась с родственником подчеркнуто прохладно и официально. Если и находилась в его обществе, то обязательно в чьем-то сопровождении — чаще всего Александра. Тем более подозрительным и странным казалось то, что сейчас они находятся в парке наедине.

Михаил, стараясь держаться с подветренной стороны, чтобы метаморф не уловил его запаха, приблизился. Бригитта и Гюстав стояли под старым раскидистым дубом в укромном уголке парка, который не проглядывался с главных аллей. О чем-то беседовали, стоя практически вплотную. Михаил навострил уши, чтобы расслышать их разговор, и постарался отсеять все посторонние звуки.

— Не стоило мне сюда приходить, — сказала Бригитта, пристально глядя в глаза Гюставу. — Думала, у тебя и правда что-то важное.

— Что может быть важнее, чем, наконец-то, нормально поговорить? Ты ведь не давала мне такой возможности, — вкрадчиво откликнулся метаморф.

То, что они общаются вот так запросто, на «ты», снова навело на нехорошие подозрения.

— Осмелюсь тебе напомнить, что у меня теперь есть муж, — сухо произнесла Бригитта.

— Муж, который тебя ни в грош не ставит, — криво усмехнулся Гюстав, а Михаил с трудом сдержался, чтобы не прервать этот тет-а-тет и не зарядить ему в челюсть.

Но слишком важно было услышать ответ Бригитты. Действительно ли она такая порядочная и непогрешимая, как он о ней думал?

— Это не имеет значения, — ровным тоном произнесла женщина.

— Для меня имеет! Ты знаешь, как я всегда к тебе относился, — с жаром проговорил Гюстав, осторожно взяв ее за руку. — И как хотел, чтобы ты стала моей женой.

Она тут же высвободилась.

— Знаю. Но мои родители рассудили иначе. И я уважаю их выбор.

— Скажи, ты хоть когда-нибудь была с ним счастлива? — глухо спросил Гюстав.

— Давай не будем об этом.

— Ну почему же? Мне важно понять, почему ты отвергаешь меня даже сейчас? Или боишься, что муж узнает и накажет? Только поэтому? Да ему плевать будет! Когда он в последний раз проводил с тобой время?

— Перестань, — она отвела глаза. — Не нужно меня мучить.

— Но ведь ты меня мучаешь, — с горечью заметил он. — Ради кого? Позволь себе хоть раз в жизни почувствовать себя счастливой и любимой! Поверь мне, я все сделаю, чтобы со мной ты ощущала себя именно так!

Ответа Бригитты Михаил ждал с не меньшим нетерпением, чем Гюстав. Женщина некоторое время пристально вглядывалась в лицо мужчины, оказавшегося непозволительно близко, потом четко и решительно проговорила:

— Если ты еще хотя бы раз заведешь подобный разговор, я вынуждена буду просить тебя покинуть мой дом. Единственное, на что можешь рассчитывать с моей стороны — дружба и признательность за обучение Саши.

Лицо метаморфа на миг исказилось, потом превратилось в каменную маску.

— Я все понял, — глухо сказал. — Но надеюсь, однажды ты все-таки передумаешь.

Бригитта отрицательно мотнула головой и, развернувшись спиной к нирдцу, гордо и величественно удалилась.

Некоторое время Михаил смотрел ей вслед, облегченно выдохнув, потом перевел взгляд на метаморфа. Тот, явно пребывая в раздрае и нуждаясь в том, чтобы выпустить пар, как еще недавно сам кронпринц, быстро разделся. Уже через минуту перед Михаилом предстал громадный белый тигр. Волчьи инстинкты заставили еще сильнее напрячься, хвост невольно забился по задним лапам, а уши встали торчком. Михаил ощущал опасность и первобытную мощь, исходящую от стоящего неподалеку зверя. И был вовсе не уверен, что в открытом столкновении смог бы с ним справиться. Матерый зверюга, поневоле внушающий уважение. Но если понадобится, Михаил готов был сразиться с ним!

Неизвестно, что было бы, если бы он не встал так, чтобы до тигра не доносился его запах, или если бы под ногами хрустнула ветка. Но зверь даже не взглянул в сторону Михаила и через несколько секунд стремительной белой тенью скрылся за деревьями. Кронпринц перевел дух и двинулся к дому вслед за мачехой. Им все же нужно поговорить начистоту, чтобы не осталось никаких недомолвок.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

После увиденного Михаил считал, что позволять Гюставу находиться рядом с братом и Бригиттой не стоит. Разумеется, он не станет подставлять женщину, в верности которой отцу убедился окончательно, но можно ведь найти устраивающий всех повод услать нирдца подальше. Если Гюстав настолько сильно увлечен императрицей, то это может стать проблемой. На собственной шкуре успел убедиться, какими сильными бывают чувства у метаморфов. Кто знает, захочет ли тигр в следующий раз принять отказ как должное?

К Бригитте он постучал через полчаса, успев принять душ и переодеться. Надеялся, что она еще не легла спать. Время, хоть и позднее, но не настолько. Половина одиннадцатого. За дверью послышался напряженный возглас:

— Кто там?

Михаил без труда догадался о причине ее волнения, учитывая недавнюю сцену в парке. Опасается, что заявился Гюстав.

— Это я. Ты еще не спишь? — сказал как можно более спокойным тоном.

Острый слух позволил уловить облегченный вздох, а потом легкие шаги. Уже через несколько секунд дверь распахнулась. Бригитта успела переодеться в ночную сорочку и накинутый сверху длинный шелковый халат синего цвета с серебристыми узорами. Ее роскошные снежно-белые волосы были распущены по плечам и доходили до талии. Михаил невольно залюбовался открывшимся перед ним зрелищем. Бригитта и правда чудо как хороша! Гюстава вполне можно понять. Впрочем, никакого интимного подтекста в его мыслях при взгляде на женщину не было. Он давно уже воспринимал ее исключительно как друга и члена семьи.

— Извини, если помешал, — изобразил он смущение.

— Ничего, — тепло улыбнулась Бригитта. — Я еще не спала. Собиралась что-нибудь почитать перед сном. Проходи. Надеюсь, у тебя ничего не случилось? — в голосе послышались тревожные нотки.

Видимо, что-то все-таки уловила в его глазах или лице. Бригитта успела неплохо узнать Михаила за эти годы.

Не ответив, он вошел и закрыл дверь, потом проследовал к одному из кресел у разожженного камина и опустился в него. Бригитта молча последовала за ним и устроилась напротив.

— Не прими мой вопрос за оскорбление, — осторожно начал Михаил. — И поверь мне, я ни в чем тебя не упрекаю и не обвиняю. Просто хочу прояснить ситуацию. Что у тебя с Гюставом Хендрелем?

Мачеха явно напряглась, хотя тот, кто был с ней плохо знаком, ни за что бы этого не уловил. Красивое лицо осталось совершенно спокойным.

— Он мой родственник, — отозвалась она ровным тоном. — Наставник моего сына. Не больше.

— Бригитта… — Михаил решил говорить начистоту, понимая, что иначе ответной откровенности с ее стороны ждать не стоит. — Я видел вас сегодня в парке и слышал часть разговора. Это получилось случайно, но раз так вышло, хотел бы услышать объяснения.

— Если ты слышал наш разговор, то должен был понять, что упрекнуть меня не в чем, — голос Бригитты стал еще более холодным и бесстрастным.

— Я и не собирался упрекать, — вздохнул Михаил. — Просто не понимаю, почему ты не велела ему немедленно убираться из нашего дома. Его поведение было неподобающим. Но ты не прогнала Гюстава, а разрешила и дальше оставаться рядом с тобой и Сашей. Есть причины? Ты все-таки испытываешь к нему какие-то чувства? Не думай, что я осуждаю или в чем-то подозреваю. Просто мне хочется понять. И поверь, отцу я говорить ни о чем не собираюсь. Могу дать тебе слово, что пока ты ему верна, с моей стороны можешь не опасаться подобного.

Некоторое время Бригитта как-то устало смотрела на него, потом откинулась на спинку кресла и невидящим взглядом уставилась на огонь. Воцарилось молчание, которое Михаил не смел прерывать. Понимал, что внутри женщины сейчас наверняка происходит внутренняя борьба. Она не привыкла демонстрировать кому-то свои истинные чувства. Что бы ни случилось, держала это в себе. И пусть у них были довольно теплые отношения, раньше они никогда не говорили на столь деликатные темы. Чувства Бригитты оставались ее личным, во что он никогда не лез.