— Здесь собирается члены одного очень влиятельного игрового клуба. Видишь разметку на асфальте — я указал на белые полосы, рядки квадратиков и прочие метки, ровно выведенные белой краской. Рыжая, вытянула шею и с подозрением осматриваясь, а потом кивнула. — Так вот это всё городошники. Они очень серьёзные ребята. Кроме как ночью, сюда лучше вообще не соваться.
— А почему? — затаив дыхание спросила девушка.
— Да потому что это их место. И для проникновения в их круг придётся пройти обряд просвещения, и выдержать битву со всеми членами клуба по очереди. А ты знаешь главные правила тайного клуба городошников?
— Нет — проговорила девушка, которая почему-то вела себя совершенно не так как я это себе представлял.
Вместо показной разнузданности, я заметил в ней оттенок кротости и скрытой покорности. Это рушило все мои планы и выбивало из колеи. Именно из-за этого я и завёл этот глупый трёп.
Подняв палец, я продолжил.
— Первое правило клуба городошников, о нём никто не должен знать. Второе правило гласит, о клубе точно никто не должен знать. В их среде вообще много правил, но самое последнее объявляет, если ты осмелился прийти сюда, то тебе хоть раз, но придется сразиться.
— Да ну тебя, ты обманываешь. — Рыжая встрепенулась и шутливо ударила меня в плечо, кулачком. — Мой дед, пока был жив, несколько раз ходил в парк играть в городки и ни про какой клуб, и его правила, мне не рассказывал.
— Конечно не рассказывал, вспомни о первом и втором правиле клуба. О нём никто не должен знать. Вот поэтому тебе дедушка о нём и не рассказывал. Так что не удивляйся, когда два мужика куда-то быстро идут с чем-то длинным, плотно упакованным в бумагу, сто процентов, это они идут играть в один из филиалов секретного клуба.
Продолжая трепаться, я не понимал, как подобраться к сути проблемы, которую своими связями могла помочь решить Рыжая. Склонять её к чему-то непотребному и использовать в слепую я считал неправильным, ибо в этот период времени она ещё не превратилась в ту хищницу, использующую мужиков как вздумается.
Да и как я заметил, она хоть и была немного пьяна, но раздвигать передо мною ноги уж точно не собиралась.
— Хочу шампанского — сказала девушка и указала на прихваченных мной бутылку «Советского полусладкого». А едва я успел выстрелить пробкой в раскрытое окно, она выхватила из моих рук бутылку и распахнув дверцу, выбралась наружу. — Бери коньяк и за мной, я промою тебе рану. Коротко приказав, она защёлкала длинными каблучками по асфальту, а я невольно засмотрелся на её выдающуюся фигурку, некоторые элементы экстерьера которой, выпирали немого больше чем положено.
Выйдя следом, я догнал её у ряда прикрытых навесом лавочек для зрителей, над которым висела единственная включённая электрическая лампочка, и покорно наклонился, подставив голову для обработки. А едва армянский пятизвёздочный, полился по коротким волосам, я почувствовал её пальчики.
— Да, тут только небольшая царапина — констатировала она, затем отпила шампанского прямо из горла и прищурившись, посмотрела мне в глаза, будто собираясь задать нехороший вопросик.
И в этот момент, я снова ощутил шкурой чей-то чужой взгляд, а вслед за этим непростой холодок, проскочил по моему затылку, одарив ледяным прикосновением. Как не странно, но мне показалось что рыжая тоже это почувствовала и начав озираться прижалась ко мне. И в это момент я увидел, как кусочек янтаря, лежавший в выемке между её грудей, начал едва заметно святиться, при этом начав отдавать слитую мною силу назад. Как не странно, но это придало мне уверенности.
— Стой спокойно — прошептал я и повернувшись, принялся осматривать окружающие площадку, тёмные стволы деревьев.
При этом вокруг реально происходила какая-то чертовщина. Пробивающееся кое где из-за крон сосен парковое освящение, начало стремительно меркнуть, а на асфальте начал реально проявляться немного изломанный силуэт знакомой мне пентаграммы, казалось состоящей из собранных воедино теней. При этом моя собственная тень почему-то вытянулась и легла сверху. И остановилась только, встретившись со странным сгустком тьмы, вытекшим из-под невысокой ограды.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Что это такое? — испуганно прошептала рыжая, которая буквально вцепилась острыми коготками в мои рёбра сзади, при этом трясясь как осиновый лист.
— Стой спокойно и не сходи с места. Я сейчас посмотрю — ответил я и чувствуя, что именно так и надо поступить, принялся чертить в воздухе перед собой, ту самую строчку символов, что помогали мне переместиться в тень и увидеть всё происходящее по-другому.
Идущей от куска янтаря силы вполне хватало, так что я легко выскользнул из тела и замер на том месте где расположилась растянутая тень моей головы. А уже в следующий миг я увидел обнажённую женскую фигуру, которую буквально обвивали постоянно двигающиеся, серые потоки чего-то призрачного.
— Мерзкий ведьмак, ну вот мы и встретились — скрипучий голос, и лицо девушки сильно изменились, но я сразу узнал ту что терзала молодое тело моего двойника, во время подставного ритуала, едва не закончившегося смертью в шестнадцатиэтажке.
— Кто ты? — спросил я вслух.
— Я та, кому обещали вернуть моего возлюбленного хозяина, и та которую так жестоко обманули и наказали, позволив лишь на краткий миг, краешком глаза, увидеть его силуэт, возрождающийся из призрачного пепла. А теперь я пришла отомстить и забрать своё, так что совсем скоро ты станешь моей послушной вещью.
От каждого её слова веяло лютой ненавистью. А ещё она постоянно двигалась и раскачивались словно маятник, будто не в состоянии оставаться на месте, и это позволило рассмотреть её тело, ставшее совсем уж неестественно безобразным.
Видимо после падения из окна, было сломано много костей. Теперь же они все каким-то образом срослись, но совершенно неправильно. Из-за этого тут и там из натянутой белой кожи, торчали рёбра и сегменты переломанного позвоночника. А само, обрамлённое пепельными волосами и некогда красивое лицо, теперь было неестественным образом вытянуто и обзавелось, кривоватым, звериным оскалом.
Коротко оглянувшись, я на удалении пятнадцати метров, увидел собственную фигуру, всё так же окружённую едва заметно раздваивающимся серым саваном, а прямо за нею будто пылал костёр. Аура Рыжей, буквально сливалась с её волосами, превращаясь в своеобразную проекцию не обжигающего пламени. И к этому оранжево-алому протуберанцу ни вела ни одна нить, сообщающая что она под чьим-то контролем.
А ещё я успел заметить поток силы, продолжающий исходить от куска янтаря. Сила вливалась и концентрировалась в сжатых кулаках, всё больше и больше предавая мне уверенность. Желающая отомстить тварь, это явно чувствовала, и видимо поэтому старалась держаться подальше. Делая десяток ковыляющих шагов в право, а затем влево, она топталась, словно боясь переступать границу серого круга, обвивающего пентаграмму.
— Слушай комсомолка, а может разойдёмся краями? — спросил я, уловив её неуверенность и при этом вспомнил комсомольский значок, свисающий с обрывка платья в горошек и бьющий по её соску, во время первой встречи.
Услышав вопрос, девица резко замерла и оскалилась в противоестественной улыбке, при этом на краюшках её чересчур огромного рта появились кровавые пузыри.
— Комсомолкой, была та пустышка, в чьём теле я смогла проникнуть, через крохотный прокол в защите этого непуганого мирка, после долгих веков скитаний в прахе давно погибших миров. Когда я заберу твою сдвоенную силу тени, я смогу легко сбросить эту прохудившуюся шкуру и выбрать себе то тело, которое только захочу. К примеру, мне нравится оболочка огненной девицы что прячется за твоей спиной. Ведь эта дура непроходимо глупа, раз не пользуется тем разрушительным началом, которым одарил её один из павших.
После её откровений, в сознании появилось смутное описание, захвата сознания человека потусторонней сущностью. Именно из-за возможности такого захвата, ликвидаторы обязательно носят ОЗК, контактируя со всеми видами аномалий. Простая прорезиненная ткань отлично экранирует и не позволяет сущности проникнуть в тело.