А вот еще слова Мирабо, приводимые Мармонтелем: «Только деньги и надежда пограбить имеют власть над этим народом! Мы только что это испробовали в Сент–Антуанском предместье. Право, нельзя поверить, как легко было герцогу Орлеанскому разграбить мануфактуру несчастного Ревельона, который кормил сотни семейств в среде того же народа…» Далее Мирабо шутливо доказывал, что, имея тысячу луи в кармане, можно устроить настоящий бунт[106].
«Буржуазии необходимо внушить, что она при перемене только выиграет, — продолжает Мирабо, — чтобы поднять буржуазию существуют могущественные рычаги: деньги, тревожные слухи о неурожаях, голоде, бред ужаса и ненависти, — все это сильно действует на умы. Но буржуазия дает лишь громких трибунных ораторов, и все ойи — ничто в сравнении с демосфенами, которые за один экю в кабаках, публичных местах, садах, на набережных ведут речи о пожарах, разграбленных деревнях, о потоках крови, о заговорах, о голоде и о разгроме Парижа. Этого требует социальное движение. Разве можно что–нибудь сделать с этим народом одними разглагольствованиями о честности, справедливости? Порядочные люди всегда слабы и робки; решительны только головорезы. Народ во время революции ужасен тем, что нет у него нравственных задерживающих устоев; а чем бороться против людей, для которых все средства хороши?! Тут нельзя говорить о добродетели, ибо для народа она не нужна, а революции необходимо только то, что ей полезно и подходяще: в этом ее основное начало».
Как известно, вся Великая французская революция была чередой провокаций, как, впрочем, и все остальные, последовавшие за ней в Европе (включая американскую и русскую). О том, что они не вытекали из общей экономической и социально–политической ситуации тех стран, в которых разразились «как гром среди ясного неба», свидетельствует то глубокое удивление, которое охватило верхушку полуразгромленной большевистской партии, когда в феврале 1917 года в России в течение нескольких дней пала монархия. Для большевиков это событие было большой неожиданностью, потому что в стране отсутствовали объективные причины для возникновения «революционной ситуации». Субъективные же причины (в том числе и политические возможности российских масонских лож, усиленные иностранными разведками) ленинцы не учитывали, так как наивно считали, что только они поставили перед собой задачу разрушения российской монархии. Однако на самом деле те силы, которые планировали, организовывали и финансировали «русскую» революцию, рассматривали большевиков лишь как один из возможных инструментов ее осуществления.
Практически все европейские революции разыгрывались по одному и тому же сценарию, в соответствии с которым власть оказывалась между мощным силовым давлением радикально настроенных политических группировок (пользующихся методами мятежа и террора) и саботажем (переходящим в измену) массы всевозможных аристократов, государственных советников, министров, депутатов и просто чиновников всех уровней, находящихся в масонских ложах и мечтающих о торжестве «свободы, равенства и братства».
К примеру, масонами были не только все три члена президиума Петроградского совета рабочих и солдатских депутатов (Н.С. Чолидзе, А.Ф. Керенский, М.И. Скобелев) — органа, непосредственно руководившего октябрьским переворотом 1917 года, но те аристократы и генералы, которые убедили Николая 11 отречься от престола. Все министры Временного правительства во главе с Керенским также состояли в масонских ложах. Гари Аллен заметил по этому поводу: «Нет сомнения… что широкая сеть мятежных организаций, созданных по образцу масонских лож, работала на революцию в России и играла определяющую роль в создании первого Временного правительства» [12, с. 38]. При этом надо добавить, что как явные, так и скрытые революционеры во всех странах обильно снабжались деньгами. Для противостояния такому комплексному деструктивному воздействию монархии были просто не приспособлены и одна задругой рушились в вихре революционных событий.
Если по поводу роли масонских лож в европейских революциях споры ведутся до сих пор, то факт организации ими революции на территории североамериканских колоний Британской империи является общепризнанным.
Невдалеке от Вашингтона, в городке Александрия (штат Виржиния), на холме Шутерс расположен Масонский Национальный Мемориал Джорджа Вашингтона. Мраморный холл мемориала украшен восьмитонной статуей первого американского президента в фартуке, с молотком в руке, с регалиями, которые свидетельствуют о принадлежности к организации франкмасонов. Практически во всех масонских ложах Соединенных Штатов висят картины с изображением «отцов–основателей», одетых в масонские наряды.
В формировании основных государственных документов и идеологии США решающую роль сыграли масоны. Начав строительство американской державы, масоны Дж. Вашингтон и Б. Франклин привлекли к этому процессу своих братьев по ложам. Первым госсекретарем США стал Роберт Левингстон, великий мастер масонской ложи штата Нью–Йорк. Он заложил основы внешнеполитического ведомства США, формируя его руководящий состав исключительно из вольных каменщиков.
Два других высокопоставленных масона Роберт Моррис и Александр Гамильтон заложили основы системы государственных финансов и налогов. Р. Моррис, принятый в масонскую ложу лично Дж. Вашингтоном, был назначен им первым американским министром (суперинтендантом) финансов.
В 1782 году по инициативе Дж. Вашингтона и Р. Морриса создается первый государственный банк США, главными держателями акций в котором стали ведущие масонские деятели Б. Франклин, Т. Джефферсон, А. Гамильтон, Д. Монро и Джей.
Первым Верховным судьей США стал «брат» Джон Маршалл, прослуживший на этом посту до своей смерти.
Масонами была как минимум треть американских президентов: Т. Джефферсон, У. Гардинг, Д. Монро, Э. Джексон, Д. Полк, Д. Бьюкенен, Э. Джонсон, А. Линкольн, Андерсон, Д. Гарфилд, Вильям МакКинли, В. Тафт, Т. Рузвельт, Ф. Рузвельт, Г. Трумэн, Л. Джонсон, Д. Форд, Р. Рейган, Дж. Буш, Б. Клинтон.
К вышеуказанному можно добавить, что масонская символика присутствует на многих государственных символах и документах США. Прежде всего она изображена на государственной печати и американских деньгах. На однодолларовой банкноте, в левой ее части, находятся такие масонские символы, как усеченная пирамида и треугольный глаз «Великого Архитектора Вселенной»[107], имеющие для масонов важное символическое значение.
Надо отметить, что, кроме негативных целей — разрушение монархий и христианских церквей, масонство имело и позитивные цели, направленные на созидание после разрушения. Чем может быть для масонов недостроенный храм Соломона, мифо котором играет центральную роль в их мистическом учении?
В 1848 году 4 ноября масон Виктор Гюго на заседании Законодательного собрания заявил: «Французский народ заложил среди старого монархического континента начало, фундамент колоссального здания, которое будет называться Соединенными Штатами Европы». В 1884 году «Альманах франкмасонов» говорит о том счастливом времени, когда «республика будет провозглашена в Европе под названием Соединенных Штатов Европы». В июне 1917 года масонство союзных и нейтральных стран организовало в Париже съезд, одной из главных задач которого, по словам его председателя Карно, было: «Подготовить Соединенные Штаты Европы, создать сверхнациональную власть, задачей коей будет разрешение конфликтов между нациями; агентом пропаганды этой концепции мира и всеобщего благополучия будет масонство».
В официальном бюллетене Великой Ложи, опубликованном в 1902 году говорилось, что «Масонство, которому история обязана национальными революциями, сумеет произвести и самую крупную, т.е. интернациональную революцию». А на Конвенте Великой Ложи в 1922 году было заявлено, что «Предстоящая интернациональная революция будет творением масонства». В связи с этим необходимо учитывать, что идея создания Лиги Наций, которую после Второй мировой войны сменила ООН, возникла в масонской среде и была масонами же реализована.
Как можно заметить, из масонской идеологии непосредственно вытекают идеи Мирового Правительства и Нового Мирового Порядка, который на данный момент создается путем глобализации.
Впрочем, масонство вряд ли можно рассматривать как некую самодостаточную силу со своими целями и задачами. Масонство — это всего лишь достаточно эффективный инструмент, который использовался разными внешними силами для решения своих задач. Об этом свидетельствует хотя бы тот факт, что очень часто действия масонов носили противоречивый и непоследовательный характер, когда их влиятельные представители оказывались по разные стороны баррикад, и в процессе военно–политической борьбы одни из них разрушали то, что создавали другие.