Вдобавок в их отношениях была какая-то напряженность. Лукас знал, что женщины воспринимают легкую болтовню на сексуальные темы не так хладнокровно, как мужчины. Понятно, что Кьяра расценила его последние интерлюдии как средство манипулировать ею. Он стиснул зубы. Вот дьявол! Ничего подобного не было. Однако она не пожелала даже выслушать его.
Надо было постараться и не завязывать с Кьярой никаких эмоциональных отношений.
В то же время не хотелось соглашаться с расхожей мудростью, а рискнуть и заплыть в запретные воды.
Взять и плюнуть против ветра. Именно так должен был поступить Чокнутый Хэдли.
Обратившись в сторону моря, Лукас мгновение прислушивался к далекому грохоту прибоя. Как же все-таки поступить?
Может, прибой ему подскажет?
Лукас постоял в раздумье, не зная, куда отправиться — в постель или пройтись по округе. Прогуляться было предпочтительнее, чем ворочаться на скомканных простынях. Спать не хотелось.
Глава 20
Неожиданно Кьяра села на постели, ей приснился сон…
Наверное, в поместье сэра Генри обитают привидения. Какое-нибудь из них и явилось ей во сне.
Осмотревшись, Кьяра обратила внимание, как на гладкой поверхности дубового гардероба пляшут блики света. Они доходили сюда от окна. Наверное, призрак стучал по стеклам и шевелил занавески.
Она откинула одеяло, охваченная мрачными предчувствиями. Просто разыгрались нервы, стала она успокаивать себя. Как говорит Хэдли, ей нужно научиться расслабляться. Со скрежетом распахнув створки окна, она вдохнула запах хвои и моря. Глупо думать, что несчастье где-то рядом. За окном виднелись силуэты садовых деревьев. Шелестела листвой дубовая роща в дальнем конце лужайки.
Кьяра уловила какое-то движение в темноте. Или это ей почудилось?
Забыв, что на ней только халат, она отодвинула задвижку на двери и вышла на террасу.
От шершавых плит пола стыли босые ноги. Кьяра еще раз внимательно осмотрела окрестности. Видимой причины для тревоги не было. Чувствуя себя немного глупо, она уже хотела вернуться в дом, но тут из темноты появился Лукас.
Кьяра затаила дыхание, когда он двинулся в ее сторону.
— Что-нибудь случилось? — тихо спросила она.
Он покачал головой. Из-под густых ресниц его глаз не было видно.
— Просто прогуливался вокруг, чтобы убедиться, что все в порядке. Я заранее перестраховался и приказал нескольким людям с собаками обходить территорию. Так что не бойтесь, леди Шеффилд, я, может, человек легкомысленный, но не позволю причинить вред ни вам, ни вашему сыну.
Ее имя он произнес так официально…
Она вздрогнула, сообразив, что стоит почти голая.
— Вы замерзли. — Лукас подошел ближе, загораживая ее собой от ночного ветра. — Возвращайтесь в дом.
Что она и собралась сделать, но остановилась, потому что луна серебром заиграла на его волосах, затанцевала, рассыпая блестки на черных вьющихся прядях.
— Кьяра.
Ох нет! Только не нужно дотрагиваться до нее! Этот дьявол, вероятно, почувствовал ее слабость. Ее желание.
Лукас заключил ее в объятия.
— От твоего вида с распущенными по плечам золотыми волосами дух захватывает. — Их тела коконом обволакивала ночная дымка. — Ты как волшебная морская дева из какой-нибудь сказки.
— Никаких книжных фантазий, — возразила она, даже через сюртук, слыша удары его сердца. — Эта жизнь реальна.
— Н-да, даже слишком реальна. Мы с тобой люди из плоти и крови, а не персонажи, которые вылезли из чернильницы. — Он коснулся губами ее лба. — Мы полны чувств, полны страстей.
— Чувства и страсти — вещь опасная.
— Верно, но они могут быть и добрыми и восхитительными. Именно они и делают нас живыми, Кьяра.
Вцепившись в его шейный платок, она замерла, боясь спугнуть очарование момента. Лукас прав. Очень долго она не позволяла своему желанию проснуться. И сейчас оно подступило вплотную и рвалось наружу.
— О, Лукас, — прошептала она, — что нам делать с этой необъяснимой силой, которая влечет нас друг к другу?
Последовал стремительный и молчаливый ответ. Подхватив ее на руки, он внес ее в дом через приоткрытые двери. Толчок ногой — и они, щелкнув, закрылись.
От этого звука Кьяра пришла в себя.
Но вместо того чтобы оттолкнуть Лукаса, она впилась губами в его губы.
— Помоги Господи, я пытался с собой бороться, — шепотом признался он. — Но ты ведь поняла, как мне трудно отказаться от желанного.
— О, я тоже проявила слабость, — сказала Кьяра. — Такую слабость…
— Нет, ты сильная. — Лукас опустил ее и обхватил ладонями ее лицо. — Я еще не встречал никого, у кого была хотя бы половина твоей храбрости и решительности.
— Не такая я уж смелая. Когда я одна, мне порой бывает страшно, я не знаю, что делать.
— Теперь ты не одна.
Она не скрывала радости.
— Да. — И криво усмехнулась. — Пожалуй, сплетники говорят правду. Я до мозга костей порочна. Воспользовалась твоим отношением к сэру Генри и втянула тебя в мои проблемы.
— Втянула в свои проблемы? — Он рассмеялся. — Кое-кто найдет здесь другую причину, милая.
— Но…
Лукас приложил ей пальцы к губам.
— Давай не будем спорить на тему морали.
Да, это весьма кстати. Не хотелось ни о чем говорить. Не хотелось думать. Даже чувствовать ничего не хотелось, хотелось только близости с ним.
Кьяра лизнула ему кончики пальцев. Они оказались солоноватыми на вкус. Его руки были одновременно и сильными и ласковыми. Соблазнительный контраст. И эротичный.
Взяв его за руку, она положила ее себе на грудь.
У него загорелись глаза.
— Ты уверена?
Кьяра молча кивнула. Он заколебался.
— Я знаю, тебе уже пришлось намучиться, но мы честны друг перед другом. Нам нечего стыдиться и не из-за чего переживать. Зачем отказываться от своего выбора? Удовольствие поможет забыть о тревогах. Но не более того.
— Все так просто?
Лукас убрал с ее щеки завиток волос.
— Да. Женщины, с которыми я был близок, не питали никаких иллюзий насчет того, что я им предлагал. Ты знаешь все свои достоинства, Кьяра. Я знаю свои. Я хорош в постели. — Нагнувшись, он поцеловал ее в губы. — Сначала сюда. Потом в грудь… а потом между ног.
Ей показалось, что язык пламени лизнул ее в том месте.
— Я заставлю тебя поверить, что твоя жизнь не одна нескончаемая черная полоса.
В оконном стекле позади его головы неясно светились звезды.
— Что-то вроде ночного неба, да? — тихо спросила она. — Огромное пространство черноты, пронизанное редкими точками света?
— Я не настолько поэтичен, — пробормотал Лукас. — Но ты не далека от сути.