Весёлый крестьянин за ногу!
— Элли, отвернись и наколдуй покрывало! — тут же распорядился я.
Вот ещё! Никто, не смеет видеть мою эльфийку в таком пикантном виде. Кроме меня, конечно. Оглядев себя, я пришёл к выводу, что мне тоже покрывало не помешает. Впрочем, стесняться-то как раз нечего. Хм… Анабель тоже.
— Прошу, милорд. — Как всегда Элли выполнил приказ дословно. Я взял протянутые им покрывала — никакого полёта фантазии! — мог бы и рубашку со штанами наколдовать, — смерил расстояние от меня до Анабель, прикинул, что проползу его часа за три, и отдал второе покрывало Элли. Всё равно он девочками не интересуется. И мальчиками тоже, слава Тьме! В него вообще не вложено понятие симпатии, влюблённости и страсти. Это я такой оригинал — на старости лет обнаружил, что умею ревновать.
Пока я, вцепившись в жертвенник, пытался удержать равновесие без поддержки Элли, который освобождал спящую эльфийку от оков и заворачивал её в покрывало, сила начала возвращаться более активно. Порез на груди от кинжала затянулся на глазах, да и чувствовал я себя уже не как мешок с костями, на который уронили что-то очень тяжелое, а просто как мешок с костями. Хоть какой-то плюс. Теперь можно начать допрос.
— Элли, — задумчиво позвал я.
— Да? — незамедлительно откликнулся парнишка, поворачиваясь ко мне.
— Скажи-ка мне, друг мой, как ты нас нашел и как вообще узнал, что не всё в порядке? — Я попробовал отцепиться от жертвенника и сделать несколько пробных шагов. Если б не небольшой иммунитет к воздействию — сейчас я бы чувствовал себя намного хуже. Тогда, в прошлом, чуть не умер от одной капли Хаоса, а теперь пролежал рядом с ним, почти в прямом контакте, несколько часов, если не больше.
— Программа связалась. Разбудила, сказала, что тебя, милорд, похитили вместе с эльфийкой. И никакой я не соня! Даже ты, милорд, имеешь дурную привычку спать по ночам. Что успел накинуть, в том и побежал вас спасать, — буркнул он.
Герион? Он не мог это почувствовать сам, от него я заблокировался надёжно. А вот Алир — запросто. Значит, светлые нас ищут и волнуются. Я почувствовал волну благодарности к друзьям, она коснулась сердца и отступила, оставляя приятное тёпло. Подождите… друзьям? Ладно, когда я позволял себе подобные мысли с ехидно-скептическим оттенком этого слова. Но теперь… ох, как же я влип.
— Угу, успей поиме… хм… привычки, пока они тебя не опередили, — пробормотал я, переделывая известную фразу. — А как узнал, что мы именно здесь? — Не помню такого, чтобы из Элли раньше приходилось вытягивать информацию.
— Почувствовал, — незамедлительно откликнулся мой ученик, осторожно поднимая на руки Анабель, чтобы перенести поближе ко мне на тот жертвенник, что раньше занимала моя персона.
Я внимательно оглядел кучку пыли, которая осталась от мага. Она ещё хранила отпечаток той боли, что почувствовал он за миг до смерти, только вот закричать не успел. Полностью выпитая сущность, жизнь, душа, память, чувства, эмоции, сила. Для того, чтобы так убить, Элли достаточно, если жертва окажется в поле его зрения. Хотя для него это был не самый излюбленный способ лишать жизни. Единственная страсть мальчика — холодное оружие. Но сейчас у него просто не оставалось времени.
Так же, как не хватило времени почувствовать меня, лишённого каких-либо сил.
— Прекрасно, — я развернулся к ученику, который уже начал рисовать контур портала. — А теперь правду. — Врать-то он не умеет, но вот недоговаривать научился — любо-дорого послушать.
— Милорд? — Элли поднял на меня синие большущие глаза побитого щенка и бледно улыбнулся. Пожал худыми плечиками. Что-то хмыкнул. Потом, вздохнув, переступил с ноги на ногу и театрально закатил глаза. — Я знал, где ты. Это я дал магу готовый узор ментального удара. Я, между прочим, долго добивался полной идентичности! — похвастался он. — Создал его уже давно, но потратил на это месяца два.
Я захлопал глазами и присел на жертвенник, чтобы не упасть. Элли продолжал виновато улыбаться, будто признался в краже мороженого. Мальчишка! Мысли в моей голове носились, сшибая друг друга, орали, дрались и выплясывали что-то невероятное. Так что выдать что-то более-менее членораздельное и образное, я был не в состоянии. А уж про цензурное — вообще молчу.
— Воды? — осторожно пискнул Элли.
— Топор, — мрачно ответил я.
Мальчик непонимающе моргнул. Его этим не убьёшь и не покалечишь. Разве что дрова рубить заставишь — страшное наказание для ленивого Элли.
— Горе ты моё, рассказывай давай, как до такой жизни докатился. — махнул рукой я.
Всё равно ведь прекрасно знаю, что предательством тут и не пахнет. Ну, не может Элли предавать. Всё равно, что слепой от рождения человек неожиданно начнёт рисовать реалистичные пейзажи без каких-либо подсказок. Так и он. Элли знает, что означает слово «предательство», но не понимает, как это так получается и зачем вообще надо. Не вложено в него такого понятия. И не только — ещё несколько не очень-то и нужных ему мелочей. Я совершенно не представляю, как он так может жить. Но Элли живёт и даже получает от этого большое удовольствие.
— Ну, ты, милорд, жаловался, что команда дохлая попалась. И зеркало забыл. А когда ещё блок поставил, я подумал, что совсем с ними скучно. Вот и решил тебя чуть-чуть развлечь. Схватил первого попавшегося заговорщика… и, — тут тон Элли сменился с виноватого, на недоумевающе-обиженный, и ученик в сердцах закончил: — кто же знал, что он с Хаосом связан?!
— О, да! Как он посмел! — поддакнул я. — Прямо наглядное пособие для фразы «Что такое не везёт и как с этим бороться!». Знаешь, я только сейчас нашел ответ на один из представленных вопросов.
— Хм?.. — поняв, что ничего с ним делать не будут, Элли заметно оживился.
— «Не везёт», — душевно начал я, — это когда в борьбу со скукой вступает великий и ужасный Элли. А вот как бороться с такой напастью, пока никто придумать не смог. Ладно, не обижайся. Ты бы лучше за государством следил. Мы тут сонников пощекотали и наплыв сняли, — наябедничал я. Мел в руках моего ученика — он снова вернулся к рисованию портала — сломался. Элли застыл памятником самому себе. Надо будет перетащить эту скульптурку к себе в парк. Очень удачное приобретение. Да, кстати, и ещё у него надо узнать, как он смог повторить рисунок моего удара.
— Хоть посвящай этих светлых в рыцари Черной знати, как великих спасителей наших земель, — продолжил тем временем я. — Кстати, к тебе тут один крестьянин не заглядывал с приветом от мамочки?
Наконец памятник Элли отряхнулся от крошек мела и поднялся.
— Весёлый? — уточнил он, покачав головой, потом опомнился: — Сонники? Опять?! Но как? И наплыв… и именно сейчас… Но, милорд, это же предательство! — воскликнул он.
Значит бедного трудяги уже нет… Печально.
Мне оставалось только кивнуть. Сам к этим выводам я пришёл так же быстро. Именно предательство. Но предательство, направленное только на устранение меня. Нет, даже не устранение, а на проверку моих возможностей. Спросите, почему я так решил? Что только на меня? По поведению сонников. Если бы это был спонтанный выброс сформировавшихся кошмаров — они бы тут же пошли есть всех, кто бы им попадался на дороге. Это всё, на что они способны. Для их организации нужен кто-то посторонний. Не кушать слишком много жителей, дабы не привлечь ненужное внимание. Не уходить за пределы выбранной площади. Перед съедением вытаскивать из жертвы её кошмары. И этот кто-то знает о том, что я присоединился к компании светлых, все особенности Хаоса и, скорее всего, общается с Элли. Он хорошо просчитал мои шаги — заброшенный тракт, лабиринт, Вилеф. А также достаточно меня знает, и может попытаться мыслить, подражая мне.
Увы, я всегда отличался особой предсказуемостью, так что круг подозреваемых в конце всех умозаключений оказался максимально и до неприличия узок. И в то же время я всегда очень трепетно относился к выбору людей и нелюдей, которые меня окружали. Так что эту загадку я смогу разгадать не раньше, чем попаду в Цитадель. При прямом контакте мне никто не сможет солгать. Недосказать — да, но я не был бы Тёмным Князем, если бы не умел задавать правильные вопросы.