Читать интересную книгу Ключъ - Марк Алданов

X.

Браунъ не предполагалъ быть на банкетe, но въ заботахъ занятого дня забылъ послать телеграмму и вспомнилъ объ этомъ, лишь вернувшись въ "Паласъ" въ седьмомъ часу вечера. Можно было, на худой конецъ, позвонить Тамарe Матвeевнe по телефону. Поднявшись въ свой номеръ, Браунъ утомленно опустился въ кресло и неподвижнымъ взглядомъ уставился на полъ, на швы малиноваго бобрика, на линiю гвоздей, обходившую по сукну мраморный четыреугольникъ у камина. Край потолка у окна отсвeчивалъ красноватымъ свeтомъ.

Такъ онъ сидeлъ долго. Вдругъ ему показалось, что стучатъ въ дверь. "Войдите!" -- вздрогнувъ, сказалъ онъ. Никого не было. Браунъ зажегъ лампу и взглянулъ на часы. "Однако не оставаться же такъ весь вечеръ",-- угрюмо подумалъ онъ, взялъ было со стола книгу и тотчасъ ее отложилъ: онъ проводилъ за чтенiемъ большую часть ночей. "Пойти куда-нибудь?.. Куда же?.." Знакомыхъ у него было очень много. Браунъ {348} перебралъ мысленно людей, къ которымъ могъ бы поeхать. "Нeтъ, не къ нимъ, тоска... Пропади она совсeмъ... Развe къ Федосьеву поeхать?" -- Онъ подумалъ, что по складу ума этотъ врагъ ему гораздо интереснeе, да и ближе друзей. "Сходство въ мiрe В... Нeтъ, разумeется, нельзя eхать къ Федосьеву"... Онъ снова вспомнилъ объ юбилеe Кременецкаго. Теперь звонить по телефону было уже неудобно. "Развe туда отправиться? Скука"... Но онъ подумалъ объ ожидавшемъ его длинномъ, безконечномъ вечерe...

Изъ камина выползло большое бурожелтое насeкомое и поползло по мрамору. Браунъ вздрогнулъ и уставился глазами на многоножку. Она замерла, притаилась, затeмъ зашевелила сяжками и быстро поползла назадъ въ каминъ.

"Такъ и я прячусь отъ людей, отъ яркаго свeта... Этимъ живу, какъ живетъ Федосьевъ своей мнимой ненавистью къ революцiонерамъ, которыхъ ненавидeть ему трудно, ибо они не хуже и не лучше его... Невелика и моя мудрость жизни, немного же она принесла мнe радости. Нeтъ, ненадежно созданное мной perfugium tutissimum и, навeрное, не здeсь, не здeсь скрывается ключъ къ свободe"...

Банкетъ, какъ всегда, начался съ опозданiемъ, и Браунъ прieхалъ почти во время. Въ ту минуту, когда онъ поднимался по лeстницe, музыка впереди заиграла тушъ. Раздались бурныя рукоплесканiя: Семенъ Исидоровичъ, блeдный и растроганный, какъ разъ входилъ въ залъ подъ руку съ Тамарой Матвeевной. Браунъ передъ раскрытой настежь дверью ждалъ конца рукоплескали и туша. Вдругъ сзади, покрывая шумъ, его окликнулъ знакомый голосъ. Въ другомъ концe корридора, у дверей отдeльнаго кабинета, стоялъ {349} Федосьевъ. Онъ, улыбаясь, показывалъ жестомъ, что не желаетъ подходить къ дверямъ банкетной залы.

-- Я увидeлъ васъ изъ кабинета,-- сказалъ, здороваясь, Федосьевъ, когда рукоплесканiя, наконецъ, прекратились.

-- Вы какъ же здeсь оказались?

-- Да я теперь почти всегда обeдаю въ этомъ ресторанe,-- отвeтилъ Федосьевъ.-- По знакомству и кабинетъ получаю, когда есть свободный: мнe вeдь не очень удобно въ общемъ залe. Такъ вы тоже Кременецкаго чествуете? -съ улыбкой спросилъ онъ.

-- Такъ точно.

-- А то не заглянете ли потомъ и сюда, ко мнe, если не всe рeчи будутъ интересныя?

-- Если можно будетъ выйти изъ залы, загляну... Вы долго еще останетесь?

-- Долго, я только что прieхалъ и еще ничего не заказалъ. Мнe вдобавокъ и торопиться некуда: теперь я свободный человeкъ...

-- Да, да...

-- Свободный человeкъ... Ну, торопитесь, вотъ и тушъ кончился.

-- Такъ до скораго свиданья...

Гости разсаживались по мeстамъ. Пробeгавшiй мимо входной двери Фоминъ остановился и взволнованно-радостно пожалъ руку Брауну.

-- Вашъ номеръ сорокъ пятый,-- сказалъ онъ, -- вонъ тамъ, на краю главнаго стола, рядомъ съ майоромъ Клервиллемъ... Вeдь вы говорите по англiйски?.. А по другую сторону я, если вы ничего противъ этого не имeете...

Онъ побeжалъ дальше. Браунъ прошелъ къ своему мeсту. Клервилль радостно пожалъ ему руку. Англичанинъ занималъ первый стулъ по боковому столу. По другую сторону Клервилля сидeла Муся. Къ неудовольствiю Фомина, который находилъ {350} неудобнымъ мeнять все въ послeднюю минуту, кружокъ Муси былъ переведенъ съ Камчатки. Самъ Фоминъ занималъ мeсто за почетнымъ столомъ; собственно, по своему положенiю, онъ не имeлъ на это права (очень многiе претендовали на мeста у этого стола и изъ-за нихъ вышло немало обидъ), но роль Фомина въ устройствe чествованiя была такъ велика, что его претензiя никeмъ не оспаривалась.

"Хоть разговаривать, кажется, не будетъ нужно",-- угрюмо подумалъ Браунъ, взглянувъ на Клервилля и на Мусю.-- "Слава Богу и на томъ"... -Весь видъ банкетнаго зала вызвалъ въ немъ привычное чувство тоски. Онъ взялъ меню и принялся его изучать.

XI.

Муся прieхала въ ресторанъ съ родителями, но отдeлилась отъ нихъ тотчасъ по выходe изъ коляски. У парадныхъ дверей Семена Исидоровича и Тамару Матвeевну окружили распорядители и боковымъ корридоромъ проводили ихъ въ небольшую гостиную, откуда, по заранeе выработанному церемонiалу, они позднeе должны были совершить торжественный выходъ въ залу банкета. О Мусe распорядители не подумали, а Тамара Матвeевна была такъ взволнована, что тоже забыла о дочери, едва ли не первый разъ въ жизни. Недостатокъ вниманiя чуть-чуть задeлъ Мусю: какая пропасть ни отдeляла ее отъ родителей, въ этотъ день она гордилась славой отца и сама себя чувствовала немного именинницей. Муся прошла въ раздeвальную, гдe у отдeлявшаго вeшалки барьера, съ шубами и шапками въ рукахъ, толпились люди. Она скромно стала въ очередь, но ее тотчасъ узнали. Какой-то незнакомый ей господинъ {351} съ внушительной ласковой интонацiей сказалъ очень громко:

-- Господа, пропустите мадмуазель Кременецкую!..

На Мусю немедленно обратились всe взгляды. Съ ласковыми улыбками, гости внe очереди пропустили ее къ барьеру, помогли ей отдать шубу и получить номерокъ. По выраженiю лицъ дамъ, Муся почувствовала, что и ея платье произвело должное впечатлeнiе. Она быстро оглядeла себя въ зеркало, поправила прядь волосъ и, провожаемая сочувственнымъ шопотомъ, вышла изъ раздeвальной.

Гости собрались въ большой зеркальной комнатe, примыкавшей къ банкетному залу. Парадная толпа гостей еще не освоилась съ мeстомъ. Невидимые музыканты гдe-то наверху настраивали инструменты. Несмотря на привычку къ обществу, Муся испытывала смущенiе отъ нестройныхъ звуковъ музыки, отъ симпатiи и восхищенья, который она вызывала, отъ того, что она входила въ залъ одна. Вдругъ у нея забилось сердце. Ей бросилась въ глаза высокая фигура Клервилля. Онъ увидeлъ ее и, измeнившись въ лицe, поспeшно къ ней направился.

-- Я сижу съ вами? -- спросилъ онъ по англiйски.-- Это необходимо...

Тотъ механизмъ кокетства, который работалъ въ Мусe почти независимо отъ ея воли, долженъ былъ изобразить на ея лицe удивленно-насмeшливую ласковую улыбку. Однако, на этотъ разъ механизмъ не выполнилъ своей задачи. Муся растерянно кивнула головой; ея сердце билось все сильнeе. Клервилль, видимо, хотeлъ сказать что-то еще, что-то очень важное. Но въ эту секунду Мусю увидeли с?в?о?и. Здeсь были Глаша, Никоновъ, Березинъ, Беневоленскiй, былъ и Витя, смертельно {352} страдавшiй отъ своего пиджака, единственнаго на этотъ разъ въ залe. Витя все время съ тоскливой надеждой смотрeлъ на входившихъ: неужели никто, никто другой не окажется въ пиджакe? Послeднiй ударъ нанесъ ему Василiй Степановичъ: онъ явился во фракe, который на тощей сутуловатой его фигурe сидeлъ такъ, какъ могъ бы сидeть на жирафe.

Среди своихъ Муся быстро успокоилась,-- страстно-радостное чувство не покидало ея, но ушло внутрь, все освeщая счастьемъ. Теперь механизмъ работалъ правильно. Тонъ его работы означалъ: "Хоть и очень странно и забавно, что мы, м?ы, оказались среди этихъ странныхъ и забавныхъ людей, но если ужъ такъ, давайте развлекаться и въ ихъ обществe..." Въ этотъ тонъ не могъ попасть одинъ Клервилль. Онъ просiялъ, когда Муся пригласила его принять участiе въ поeздкe на острова.

-- Да, мы будемъ eхать,-- сказалъ онъ по русски съ волненiемъ.

Князя Горенскаго въ кружкe на этотъ разъ не было. Онъ явился съ небольшимъ опозданiемъ и привезъ тревожныя извeстiя. На окраинахъ города все усиливалось броженiе. Съ минуты на минуту можно было ждать взрыва, выхода рабочихъ на улицу. Горенскiй даже рeшилъ, по дорогe въ ресторанъ, не сообщать тамъ своихъ свeдeнiй, чтобъ не испортить настроенiя на праздникe. Однако, онъ не удержался и разсказалъ все еще въ раздeвальной. Его новости мигомъ облетeли зеркальную комнату, но настроенiя отнюдь не испортили. Напротивъ, оно очень поднялось, хотя не всe понимали, почему на улицу должны выйти именно рабочiе.

-- Охъ, далъ бы Господь! -- сказалъ Василiй Степановичъ, ежась въ оттопыренной, туго {353} накрахмаленной рубашкe.-- Вы будете нынче говорить? -- сказалъ онъ значительнымъ тономъ, который ясно показывалъ, что отъ рeчи князя на банкетe кое-что могло и зависeть.

-- Да, я скажу,-- взволнованно отвeтилъ Горенскiй.

-- Князь, при такой конъюнктурe ваша рeчь, я чувствую, можетъ стать общественнымъ событiемъ,-- сказалъ убeжденно донъ-Педро.-- Я жду ее со страстнымъ нетерпeнiемъ.