и держала меня в своих руках, но я отказывался оставаться в плену надолго. Я найду способ выбраться отсюда, расплачусь с маминым долгом, а потом схвачу Эллу и побегу, побегу, побегу, пока мои ноги не подкосятся, а Алестрия не станет лишь темным пятном на горизонте нашего прошлого, на которое мы никогда больше не оглянемся.
Я стоял среди толпы в зале под Альтаир Холл, пока новый член Карты принимал присягу, скандируя слова, которые, казалось, знал мой язык, несмотря на то, что я не помнил, как меня им учили.
Лоренцо стоял слева от меня, Адриан — справа, еще несколько членов Карты, с которыми я пытался подружиться, стояли вплотную за мной. Я пытался выжать из них информацию, когда начал проводить с ними время, но каким-то образом, казалось, я притянул их всех к себе, что они остались рядом. Мы много общались, сидели вместе за едой или на занятиях, когда они были общими. Я заставлял их говорить, когда они предпочитали молчать, хотя иногда казалось, что они с облегчением нарушают это молчание. Мне было интересно, чувствовали ли они то же самое, что и я: они не хотели уходить из жизни, которая была у них до вступления, но им было трудно в нее включиться, когда бы они ни пытались.
Леон, казалось, почти все время злился на меня, поджимал губы и отворачивался от меня, когда мне не удавалось поговорить с ним или пошутить, как раньше. Он не раз говорил о том, что я изменился с тех пор, как нашел новых друзей, и мне было больно от того, что я не мог сказать ему, что не хотел этого.
С Синди Лу было еще труднее иметь дело. Она хмурилась на мое молчание и дулась, когда я не смеялся над ее историями. Искать ее становилось все труднее, и всякий раз, когда мне это удавалось, она хотела, чтобы я грубо трахал ее, притворяясь Драконом, пока она выкрикивала чужое имя. Это было больно, но я не мог найти в себе силы сказать ей об этом, когда мы были вместе. И я чувствовал себя настолько виноватым за то, каким замкнутым я стал, что даже не был уверен, что могу винить ее в этом. Я просто надеялся, что однажды смогу объяснить ей все как следует и убедиться, что эта игра, в которую она любит играть, на самом деле не означает, что она жаждет кого-то другого.
Скандирование закончилось, и остальные члены Черной Карты двинулись по комнате, поздравляя нашего нового члена, а моя маленькая группа осталась рядом со мной, ожидая моих указаний.
Я сделал шаг вперед, но рука опустилась на мое плечо прежде, чем я успел это сделать. От прикосновения кожу покалывало до жжения, и я вдохнул, увидев Карточного Мастера, нашего самозваного Короля. По общему мнению, он был мужчиной, но из-за постоянно меняющихся черт его лица и тела под наложенными на него скрывающими чарами, не было возможности узнать наверняка.
— На пару слов, Гарет, — пробормотал он старческим голосом, после чего, казалось, утроился в росте и возвысился надо мной, направляя меня в боковую камеру.
У меня не было другого выбора, кроме как идти, моя маленькая группа разделилась, чтобы позволить мне это, все бормотали благоговейную хвалу своему Королю, а он не обращал на них никакого внимания.
Как только мы переступили порог каменной арки, Король взмахнул рукой, и магия земли заставила пол задрожать, запечатав проход камнем, заперев меня с ним.
Мое сердце забилось сильнее, и мне пришлось бороться за то, чтобы скрыть свой страх, пока я ждал, что же он скажет. Догадался ли он, что я выведывал его секреты? Мог ли он сказать, что я никогда не хотел входить в это гадючье гнездо, и что я отчаянно планировал свой побег даже в этот самый момент?
— Я впечатлен тем, как быстро вы привлекли последователей на свою сторону, Гарет, — пробормотал Король, его голос теперь был соблазнительным мурлыканьем женщины. — А я всегда люблю награждать самых достойных фейри за их способности.
— О? — спросил я, к счастью, не пискнув, так как замер на месте, желая узнать, чего он хочет.
— Я хотел бы предложить вам возвыситься в наших рядах, — сказал он, голос его был суровым и мужественным. — Мне нужен такой надежный человек, как вы, чтобы помочь мне кое с чем.
— Что угодно, — пробормотал я, понимая, что выбора все равно нет. И, возможно, это были зачатки моего плана.
— Вы, наверное, заметили, что после каждого полнолуния вы просыпаетесь в вашей постели, ничего не помня о прошедшей ночи. Это не ошибка, мне нужно, чтобы мои ученики принимали участие в ритуале в это время каждый месяц, который поможет мне принести мир в наш уголок королевства, но мне также не нужно, чтобы все знали его детали. Однако я думаю, что вы готовы узнать, что нужно для того, чтобы создать эту силу, которой я обладаю, чтобы вы поняли, как это должно происходить, если мы хотим, чтобы Алестрия процветала так, как должна, чтобы ее народ был в безопасности от банд и насилия.
— Я всегда хотел, чтобы Алестрия была такой, — честно ответил я, потому что действительно иногда казалось, что мы здесь забыты, брошены на произвол судьбы, потому что Советникам, управляющим королевством, просто не хватало заботы, чтобы что-то с этим сделать.
— Хорошо. С этого момента вы сможете делать выбор в пользу интересов нашей группы. И мне нужно, чтобы вы использовали эту силу, чтобы помочь мне собрать потерянные души.
— Я не…
— Каждый месяц вы будете получать имя и фотографию, и мне нужно, чтобы вы находили этого человека и приводили его на встречу со мной. В идеале я хочу, чтобы они пришли добровольно. Я хочу, чтобы они понимали, что то, что они делают, поможет всем в долгосрочной перспективе, и чтобы они были готовы принять то, что запланировала для них судьба.
— Хорошо… — ответил я, не совсем понимая, о чем меня просят.
— Будьте терпеливы, Гарет, — рука Короля снова опустилась на мое плечо, и я вдохнул, когда туман в моем сознании рассеялся, некоторые оковы на моем сердце спали, хотя другие, казалось, зажались еще крепче. — Со временем вы все поймете. Согласны ли вы помочь мне?
— Да, — мгновенно ответил я, потому что уже смог вздохнуть немного легче. Это было то, на что я надеялся. С его доверием пришло больше свободы. А мне нужно было получить больше и того, и другого, если я хотел увезти