– С чего бы это мне переживать за Громилу? – спросил Морик безразличным тоном. – Мерзкий тип. Без него на улице Полумесяца гораздо спокойнее.
– Что ж, значит, ты не будешь мстить за него, – решила Делли. – Но поговаривают, что Вульфгар не очень-то тебе по душе и ты хочешь доказать…
– Мне нечего доказывать, – перебил ее Морик.
– Что же тогда будет с Вульфгаром? – спросила девушка.
Морик пожал плечами и сказал, уклоняясь от прямого ответа:
– Ты говоришь так, как будто любишь его, Делли Керти.
Делли вспыхнула.
– Я говорю также от имени Арумна Гардпека. Вульфгар очень нужен ему в «Кортике», и, насколько нам известно, он не замешан ни в чем за пределами заведения.
– Да-а, похоже, ты действительно любишь его, Делли, и сильно, – смеясь, повторил Морик. – А я-то думал, что Делли Керти любит всех мужчин одинаково.
Делли снова покраснела, еще жарче.
– Само собой, если ты его любишь, то я, из солидарности с остальными твоими поклонниками, хотел бы, чтобы он умер, – рассудил Морик. – Я бы даже, знаешь ли, посчитал это своей обязанностью перед моими собратьями во всем Лускане, ведь такое сокровище, как Делли Керти, не может принадлежать одному мужчине.
– Я его не люблю, – твердо сказала девушка. – Но прошу тебя от своего имени и от имени Арумна не убивать его.
– Говоришь, не влюблена в него? – хитро блеснув глазами, переспросил он.
Делли отрицательно мотнула головой.
– Тогда докажи, – и Морик протянул руку и дернул за шнурок на вороте ее платья.
Девушка помешкала мгновение. Потом кивнула – только ради Вульфгара, потому что самой ей этого очень не хотелось.
Чуть позже Морик Бродяга лежал один в гостиничной постели, Делли давно уже ушла – в постель Вульфгара, как он думал. Он глубоко затянулся трубкой, смакуя пьянящий аромат крепкого чужеземного табака.
Можно считать, что сегодня ночью ему повезло, – он не был с Делли уже больше года и успел позабыть, как с ней хорошо.
И ему это ничего не стоило. Морик действительно следил за Вульфгаром, но совсем не собирался убивать его. Постигшая Громилу судьба показала ему, чем это может кончиться.
Он собирался серьезно поговорить с Арумном Гардпеком, и теперь, после встречи с Делли, этот разговор должен даться ему проще. Не было нужды убивать варвара, если только Арумн не станет выпускать его из таверны.
Делли торопливо оправляла платье и плащ, приводя себя в порядок после встречи с Мориком и пробираясь к выходу из комнаты, расположенной на верхнем этаже гостиницы. Она свернула за угол и с изумлением увидела, что улица вдруг оказалась прямо перед ней, и она, ничего не успев сообразить, в мгновение ока очутилась снаружи. Все поплыло у нее перед глазами.
Когда она наконец пришла в себя, то обернулась и посмотрела на улицу, залитую лунным светом. Гостиница, в которой она встретилась с Мориком, осталась в нескольких ярдах позади. Она не понимала, как могло случиться, что еще секунду назад она была в здании? Да еще на верхнем марше лестницы? Но девушка только пожала плечами. Не впервые в жизни она сталкивалась с чем-то неизведанным, чего-то не понимала. Покачав головой, она решила, что во всем виноват Морик, и направилась к «Кортику».
По другую сторону межуровневого прохода, выведшего женщину из гостиницы, Киммуриэль Облодра чуть было не рассмеялся в голос, наблюдая за ней. Довольный, что надел маскирующий плащ пивафви (ведь Джарлакс требовал, чтобы лишних следов не оставляли, а убийство женщины можно было расценить именно так), Киммуриэль свернул за угол в вестибюле и создал новый межуровневый переход.
Он напомнил себе, что дело требует осторожности; они с Рай'ги пристально следили за Мориком Бродягой и узнали, насколько он опасен, по крайней мере для человека. Киммуриэль создал кинетический барьер и сосредоточил на нем все свои мысли, а затем шагнул в созданный им портал, соединивший коридор и комнату Морика.
Человек лежал на кровати, освещенный огоньком трубки и тлеющими углями в камине. Морик мигом сел, очевидно почувствовав чужое вторжение. Киммуриэль вошел внутрь, еще сильнее сосредоточившись на кинетическом заграждении. Если бы его сосредоточенность нарушилась от сопутствовавшего таким переходам головокружения, он скорее всего погиб бы, даже не успев привести мысли в порядок.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
И тут же дроу почувствовал, что Морик напал на него, всадив кинжал ему в живот. Но заграждение выдержало, и Киммуриэль принял силу удара. Потом, приняв еще два удара, он наконец смог полностью прийти в себя, оттолкнул нападавшего и, отскочив в сторону, выпрямился, смеясь.
– Ты не сможешь меня ранить, – запинаясь, произнес он на очень плохом языке поверхности, который не смогли усовершенствовать даже магические приемы Рай'ги.
Морик, поняв, кто именно пришел к нему в гости, широко раскрыл глаза, пораженный, пытаясь сообразить, что понадобилось темному эльфу в его комнате. Он стал озираться, видимо соображая, как бы сбежать.
– Я пришел поговорить, Морик, – объяснил Киммуриэль, которому вовсе не хотелось гоняться за этим человеком по всему Лускану. – Не причинить тебе вред.
Заверение темного эльфа Морика, похоже, не успокоило.
– Я приносить подарки, – продолжал Киммуриэль и бросил на кровать маленькую коробку, в которой что-то звякнуло. – Белэрн, курительная трава из большой пещеры Йоганита. Очень хороший. Ты должен ответить на вопросы.
– Какие вопросы? – по-прежнему настороженно спросил Морик, сохраняя боевую стойку и поигрывая кинжалом. – Кто ты?
– Мой хозяин, он… – Киммуриэль замялся, подыскивая слово. – Щедрый, – наконец вымолвил он. – И мой хозяин милосердный. Ты работать с нами. – Он поднял руки, предупреждая возражения. Киммуриэль чувствовал, что переполнен энергией, и удерживать ее становится все трудней. Он сосредоточился на маленьком стуле и направил на него мысли. Стул ожил и подошел к нему. Киммуриэль дотронулся до его спинки, высвободив всю энергию ударов Морика, и дерево разлетелось в щепки.
Морик смотрел на него, ничего не понимая.
– Это что, предупреждение? – спросил он. Киммуриэль лишь улыбнулся.
– Тебе не понравился мой стул?
– Мой хозяин хотеть нанять тебя, – пояснил Киммуриэль Ему нужен в Лускане свой глаз.
– Глаз и меч? – уточнил Морик.
– Только глаз, и ничего больше, – ответил дроу. – Ты мне сейчас расскажешь о человеке по имени
Вульфгар, а потом будешь следить за ним и рассказать о нем, когда я смочь к тебе вернуться.
– Вульфгар? – пробормотал Морик, которому такая популярность варвара нравилась все меньше и меньше.
– Вульфгар, – подтвердил Киммуриэль, чутким слухом дроу расслышавший, что сказал человек. – Ты следи за ним.
– Я бы лучше его убил, – заметил Морик. – Если он так досаждает… – но тут же осекся, увидев, как угрожающе сверкнули глаза дроу.
– Нет, не то, – сказал Киммуриэль. – Кьорлин… следит за ним. Издалека. Я вернусь за рассказом и принесу больше белэрна. – Он показал на коробочку и повторил слово из языка дроу с особенной интонацией: – Белэрн.
Прежде чем Морик смог что-то ответить, в комнате стемнело, чернота была такой непроглядной, что он даже руки своей не увидел, проведя ею перед глазами. Опасаясь нападения, он пригнулся и сделал несколько шагов вперед, размахивая кинжалом.
Но дроу в комнате уже давно не было. Он вышел через межуровневый переход в вестибюль, затем через другой – на улицу, а после при помощи Рай'ги, еще до того, как темная сфера в комнате Морика рассеялась, перенесся в Калимпорт. Рай'ги и Джарлакс, следившие за разговором, одобрительно закивали.
Джарлакс все прочнее закреплялся на поверхности.
Морик неуверенно вылез из-под кровати, когда угли камина стали наконец снова видны. Ну и ночка! Сначала Делли, хотя это было не так уж неожиданно, поскольку Вульфгара она явно любит и понимает, что Морик в состоянии убить его.
Но потом… эльф-дроу! Пришел к нему говорить о Вульфгаре! Может, теперь все происходящее в Лускане как-то связано с варваром? Да кто он такой и за что ему столько внимания?