Читать интересную книгу Лучшая половина мафии (Крестная мать) - Линда Ла Плант

— Я могу заказать для себя еще книг?

— Конечно. Все, что хочешь. И если что-нибудь понадобится братьям, то тоже не стесняйся. Знаешь, что сказал доктор? Он сказал… Я не хочу вселять в тебя напрасные надежды, но он считает, что в таком состоянии ты мог бы выдержать операцию. Хочешь знать, почему ты так быстро устаешь и задыхаешься? Из-за сердца. Операция избавит тебя от этого.

— Мне придется уехать отсюда?

— Естественно, они же не могут сделать тебе операцию здесь! Ты поедешь в Рим, там большая больница. Я раздобуду тебе лучшего хирурга, сынок. Привезу хоть с края света. Если ты можешь перенести операцию, тебе ее сделают.

— Я не уеду отсюда.

— Не говори ерунды.

— Это мое сердце, а не твое!

— Ты забыл, что в нем дырка? Что с тобой происходит, я не пойму? Послушай, ты растешь, и она становится больше. Ты набираешь вес, и сердцу все труднее работать. А они могут зашить эту чертову дырку!

— Как ни крути, мне долго не протянуть, — печально усмехнулся Джорджио. — Это все равно что батарейка, у которой заканчивается заряд.

— Послушай, не ты один, мы все работаем на этих чертовых батарейках. Я не собираюсь забирать тебя отсюда. Не хочешь возвращаться, живи здесь. И потом, я не знаю, захотят ли они делать операцию прямо сейчас. Эта возможность лишь… как это…

— Гипотетическая.

— Мне пора. Знаешь, что нам пришлось добираться сюда пешком? На вот, отдай эти деньги тому парню, который за тобой ухаживает. Это доллары, но он может поменять их. И подумай об операции. Хотя, может быть, мы говорили слишком гипо… гипотетически. Посмотрим, что скажут доктора.

— Если мне придется уехать отсюда, можно мне взять с собой Луку? Ты заплатишь, чтобы он поехал со мной?

— Разумеется… Ты должен поправиться, сынок.

Не зная, поцеловать ли Джорджио или пожать ему руку, Каролла просто развернулся и пошел прочь. Через несколько ярдов он остановился и крикнул:

— Я рад, что ты попросил о конфирмации! Ты хороший мальчик! Береги себя, Джорджио! Ты молодец!

В тот же миг из-за кресла раздался шепот Луки:

— Ты молодец, Джорджио, сынок… — передразнил он Кароллу. Оказывается, он все это время прятался за деревом и подслушивал.

— Вот, это тебе.

Лука страстно поцеловал банкноту, посмотрел ее на свет и снова поцеловал. Он с трудом мог поверить в то, что у него теперь есть собственные пятьдесят долларов.

Джорджио внимательно наблюдал за ним и вдруг сказал:

— Ты слышал, что, может быть, мне придется уехать в Рим на операцию?

Лука взял его голову обеими руками и приблизил свое лицо к его носу. Он смотрел ему прямо в глаза, отражаясь в солнцезащитных очках. И внезапно прикоснулся губами к влажному рту мальчика, которого любил больше всех на свете.

— Ты будешь жить долго, Джорджио. Я знаю. Я только что говорил с самим дьяволом.

Глава 13

София Лучано сидела за лучшим столиком ресторана «Ла Фонтанелла» в Риме. Начиная с тысяча девятьсот пятьдесят третьего года здесь обедали только звезды кино и крупнейшие политики, включая семью Кеннеди. Этот самый роскошный ресторан Рима выходил на площадь, где находилось знаменитое палаццо Боргезе, построенное в форме клавесина.

София была счастлива и довольна своей жизнью. Ее коллекция этого сезона продавалась в лучших бутиках Рима. Ее бизнес процветал благодаря тонкому знанию рынка и вкусу, она и не мечтала о таком успехе. Софию принимали в высшем обществе, и сегодняшние ее гости принадлежали к нему: влиятельные клиенты и меценаты собирались на ужин, который она давала в их честь.

На ней было платье для беременных женщин, сшитое по эскизу знаменитого Нино, ее партнера по бизнесу: из розового шелка с голубыми лентами, сплетенными в изысканные лилейные соцветия. Шелк лежал мягкими складками, поэтому фасон платья скрадывал ее большой живот. Волосы София собрала на затылке в узел. Тяжелые серьги — бриллианты в золотых кольцах — делали ее похожей на цыганку, только очень необычную, словно сошедшую с театральной сцены цыганку. На пальце у нее сверкало обручальное кольцо с крупным бриллиантом, а на шее переливалась золотая цепочка с мелкими алмазами через каждые пять звеньев. София держалась уверенно и непринужденно, выходя навстречу гостям, которые дружно отметили, что она выглядит великолепно, особенно учитывая приближающийся срок родов. Она рассмеялась и рассадила гостей за столы. Официанты стали разносить шампанское.

Нино явился с букетом весенних цветов, который театрально преподнес Софии, опустившись на одно колено. Броский наряд дизайнера служил прекрасной рекламой его собственной коллекции. Он обладал безупречным художественным вкусом, как и София, а его острый ум и живой юмор сделали атмосферу ужина непринужденно веселой.

София проделала долгий путь от мытья полов в монастыре и посуды в кафе, когда ей приходилось работать, чтобы прокормить себя и больную мать. Ее взлет оказался таким стремительным, что иногда она испытывала суеверный страх, что это все может так же быстро закончиться. Временами хотелось ущипнуть себя за руку, чтобы убедиться в том, что это не сон. София была несказанно счастлива, и, кроме того, собственный успех позволял ей чувствовать себя независимой от мужа, от семьи Лучано.

Она знала, что родители мужа давно хотят внуков, и решила после презентации первой серьезной римской коллекции родить ребенка. Теперь до родов оставался месяц. Константино надеялся, что она оставит работу, однако София решительно воспротивилась этому, не желая расставаться с любимым делом после рождения ребенка. Они повздорили на этой почве, но ей всегда удавалось найти подход к мужу. Так случилось и сейчас. Дон Роберто благосклонно отнесся к ее бизнесу и, казалось, даже гордился ее успехами. Благодаря его финансовой поддержке София смогла подписать контракт с дизайнером Нино Фабио. Они стали деловыми партнерами, и Нино, который совсем не сразу согласился принять ее предложение, привнес в общее предприятие не только свой талант и опыт, но и множество дорогих и влиятельных клиентов. И этот ужин, о котором написала светская хроника модных журналов, был лучшим доказательством того, что их партнерство оказалось взаимовыгодным.

София вряд ли была бы такой веселой и счастливой, если бы знала, что сын, которого она бросила на произвол судьбы, именно сейчас собирается приехать в Рим с Джорджио Кароллой. Она иногда думала о нем, а когда очутилась в родильной палате и у нее начались схватки, лицо белокурого младенца стояло перед ее внутренним взором… Карло Лучано родился на рассвете в окружении лучших врачей и заботливого персонала, в палате, заваленной охапками цветов, в присутствии гордого отца и любящего мужа.

Родильное отделение находилось в противоположном от главных операционных крыле больницы. Палата Джорджио Кароллы размещалась на другом этаже того же здания. Пол Каролла и Роберто Лучано были одновременно в одной больнице, не догадываясь об этом.

У Роберто и Грациеллы уже была внучка, дочь Терезы и Альфредо. Но мальчик — совсем другое дело. Роберто носил его по коридору, крепко прижимая к груди и сияя от гордости. Он разговаривал с ним на непонятном языке и сообщал каждому, кого встречал в коридоре, что это его внук, не упуская при этом такие важные детали, как рост и вес младенца.

С этой минуты Константино действительно стал «номером первым» и Роберто наделил его еще большими полномочиями в семейном бизнесе.

Когда Роберто позвонил в Нью-Йорк Альфредо, чтобы поделиться с ним радостью, тот терпеливо выслушал отца, но восторгов его не разделил.

Альфредо валялся на кровати в спальне, когда Тереза вышла из ванной, расчесывая волосы.

— Ну, как они там?

— Прекрасно. Здоровый мальчик, весит восемь фунтов. Отец рехнулся от радости.

— Вот было бы здорово, если бы он когда-нибудь сказал что-нибудь о Розе. Просто поинтересовался бы, как она.

— Он всегда это делает.

— Не лги. Может быть, твоя мать — да, а отец никогда. И еще он никогда не спрашивает про меня. Как будто я для него не существую.

— Он всегда спрашивает о тебе. Прошу, не начинай…

— Не начинать? По-твоему, я не имею права ничего сказать? Твой отец увидел Розу впервые, когда ей исполнилось три года. И сколько раз с тех пор? Только один. Она даже не знает, как выглядит ее дедушка.

Альфредо вздохнул, перевернулся на другой бок и ослабил узел галстука.

— Отец всегда хотел внука. Может быть, в следующий раз…

— Может быть… Они относятся к тебе так, как будто ты второсортный. Могу представить, какой щедрый подарок получат София и Константино… Как они назвали мальчика?

— Карло.

— Что он им подарил?

— Я не спрашивал. — Лицо Альфредо побелело от ярости. — Это не наше дело. Не жди меня, я буду поздно.