Читать интересную книгу "Я – злодейка в дораме - Екатерина Вострова"

Если тебе станет легче.

Вздохнув, девушка опустила руку, плеть выпала из ослабевших пальцев. Тяжело дыша, она села на край тахты, утерла пот со лба, посмотрела на свои руки, покрытые синяками и мелкими ссадинами. Благодаря лекарству они больше не болели. Но кто смажет руки принцессе Лю Луань?

– Не станет, – прошептала она, сжимая кулаки и стараясь подавить слезы. Сейчас не время быть слабой.

Гоушэн посмотрел на нее с пониманием.

– Ты очень переживаешь за нее, да? – спросил он тихо.

Мэйлин кивнула, боясь, что если начнет говорить, то голос ее будет дрожать.

– А что, если… – Мужчина вдруг хитро посмотрел на нее и снова улыбнулся так, что появилась ямочка. – А что, если я помогу тебе с ней увидеться?

Эпизод 29

Меня толкнули вперед, я споткнулась, но удержалась на ногах. Тогда стража ударила под колени. Кандалы на руках и ногах, в которые меня заковали перед выходом из клетки, громко звякнули, когда я упала на пол.

– Оставьте нас, – приказала Лю Ифэй. Ее голос дрогнул, но она высоко вскинула голову.

Стражники и придворные не посмели ослушаться, поклонились и быстро ушли. Вэй Луна среди них не было.

Почему нельзя было сначала всех выгнать, а потом уже приводить меня? Или это такой аттракцион? Ну да, интернета нет, надо же людям как-то развлекаться и что-то обсуждать. Почему бы не пообсуждать, как подурнела опальная принцесса за несколько дней заключения? Волосы растрепались, платье перепачкано и пахнет соответствующе.

Лю Ифэй же была, как всегда, прекрасна – красное платье из тончайшего шелка ей очень шло.

– Выглядишь великолепно, – не удержалась я от шпильки. – Едва тебя увидела, сразу с ног сшибло.

Сестра в ответ обеспокоенно взглянула по сторонам и медленно поднялась с трона.

– Зачем ты всех выгнала? – В конце концов, меня интересовала только одна тема, и я не истинная китаянка, чтобы ходить вокруг да около, прощупывая почву намеками.

Вместо ответа Лю Ифэй вдруг торопливо сошла по ступенькам и бросилась ко мне.

– Великий дракон! – в сердцах воскликнула она, падая передо мной на колени. – А-Луань, как они с тобой обходились! – Сестра взяла мои руки в свои. – Даже кандалы нацепили. Как они смеют?!

Я точно по дороге сюда головой не ударялась? Несколько раз моргнула, пытаясь понять, что вообще происходит. Я ожидала обвинений, криков, каких-нибудь обличительных речей. Ну или, если мои догадки верны и Лю Ифэй вместе с Вэй Луном меня подставили, чего-то из разряда «объяснительная речь злодея», где бы она долго и со вкусом рассказывала о том, как Лю Луань украла у нее внимание отца в детстве и не разрешала играть в свои игрушки, и за это все теперь получит сполна.

– Я приказала им обращаться с тобой хорошо! Я всех их накажу за то, что они с тобой сделали. Будь уверена!

Она достала из кармана белый платок и принялась вытирать мое лицо.

А может, это она головой ударилась?

– Сестра, – осторожно начала я – с сумасшедшими вообще всегда стоит быть осторожными, – меня обвинили в убийстве императора. В том, что я подсыпала ему яд. Я этого не делала. Ты мне веришь?

Лю Ифэй поджала губы.

– Все улики указывают на тебя. И генерал Вэй, и мастер Цин в один голос твердят, что это сделала ты, но я не хочу им верить… – Она вскинула взгляд к потолку и принялась обмахиваться ладонью, будто пытаясь удержать слезы. – Наш бедный отец… Жаль, что все так вышло. Надеюсь, его дух обретет мир в вечном круговороте жизни.

– Но каким образом я могла подсыпать ему яд? У меня не было ни яда, ни мотива. И Мэйлин… Она уж точно ни в чем не виновата. Она еще жива? Сестра, прошу, отмени казнь!

Лю Ифэй печально вздохнула и убрала платок от моего лица.

– Неужели она тебе дороже сестры? Ты бы знала, как мне было плохо! Я едва выжила после яда. Ты даже не спросила, как я, а все твердишь про какую-то служанку! Ее приговор исполнен.

Приговор исполнен? Неужели эта храбрая, преданная девушка мертва из-за меня? На глаза навернулись слезы. Я не собиралась в это верить. Этого не может быть! Горло стянуло удавкой, в груди сдавило. Собственная судьба неожиданно показалась не такой уж важной.

Сестра отчаянно затрясла головой.

– А-Луань, – горячо зашептала она, – признайся перед всеми, что ты это сделала. Раскайся, и тогда министры согласятся сохранить тебе жизнь.

Внутри вспыхнуло раздражение, захотелось вцепиться ей в волосы и хорошенько тряхнуть ее миленькую головку, стереть эту сочувственную улыбочку со смазливого личика.

– Я не собираюсь признаваться в том, чего не совершала, – твердо заявила я.

– Но ведь, кроме тебя, это сделать было некому. А так ты сможешь стать свободной. – Лю Ифэй сказала это с такой уверенностью, что я начала сомневаться: она такая хорошая актриса или действительно сумасшедшая?

– От чего свободной? От жизни? От дорогих людей?

– Ты драматизируешь. Признаешься, и я попрошу Цин Фана взять тебя в ученицы – хочешь? Я ведь обещала тебе.

Нет уж, больше я этой артистке ни за что не поверю! Если изначально я думала, что все провернул один Вэй Лун, то сейчас с каждой минутой утверждалась в мысли, что сестра тоже замешана.

Может, соврать ей, что я согласна, а потом при всех сказать, как было на самом деле? Но поверят ли мне? Я бы сама себе не поверила. Репутация у Лю Луань отвратительная, а Лю Ифэй для всех образец добродетели. Интересно, она успела использовать афродизиак на Цин Фане? Если да, то, возможно, именно поэтому он не пришел ко мне. Теперь у него в приоритете другая принцесса. И Мэйлин, чтобы выступить в мою защиту, больше нет. Или есть? Ведь Лю Ифэй не сказала, что та мертва.

Я смотрела в глаза сестры, пытаясь разглядеть в них хоть каплю искренности, но все, что видела, отдавало каким-то притворством. Должно быть, это понимание отразилось на моем лице, потому что Лю Ифэй грустно покачала головой и поднялась на ноги.

– А-Луань, просто помни, что все это я делаю потому, что так будет лучше. В том числе и для тебя. И что бы ни случилось, ты все равно останешься моей сестрой. Стража! – громко крикнула она. Через минуту в комнате появилось несколько стражников. – Уведите ее.

* * *

За кадром

Заседание императорского совета во главе с Лю Ифэй принесло Вэй Луну лишь глухое раздражение. Министры все как один настаивали на скорейшей отправке армии к границам, где бесчинствовали