Читать интересную книгу Сулейман. Султан Востока - Гарольд Лэмб

Сулейман не стал увеличивать налоги на большинство населения. Однако разрешил Рустаму собирать их с чиновников, заступающих на новую должность. Очень скоро такие сборы превратились в крупные выплаты визирю и чиновничеству, то есть попросту во взятки. Должность стал получать тот, кто платил больше. В свою очередь, вступив в должность, чиновник стремился нажиться за счет подчиненных.

Трудно было сдержать стремление служивых людей режима урвать что-нибудь для себя из всего того, что проходило через их руки. Бейлербеи вдали от контроля со стороны центра старались обложить феодальной данью своих служащих. Сулейман пытался бороться со взяточничеством, требуя, чтобы бейлербеи спрашивали у визиря разрешение назначать на должность. Однако канцелярия визиря в Константинополе сочла невозможным установить, сколько людей совершали злоупотребления на обширной территории падишахства. Кроме того, при помощи взяток в канцелярии визиря покупались необходимые разрешения для назначения на должность. Уж коли обычная честность руководителей турок дала трещину, законами мало что можно было изменить.

Сулейман повелел произвести регистрацию всех собственников земель. Работа растянулась на годы, но так и не была завершена.

Старая османская система функционировала неплохо. Турки возделывали землю или производили товары, платили сносные налоги. Представители режима, которые занимали руководящие должности или служили в армии, были освобождены от налогов. Они питались и одевались за счет налоговых сборов. Так или примерно так происходило во времена Завоевателя, когда территория падишахства была относительно невелика, а турецкое крестьянство и начальники, обучавшиеся в школе, постоянно участвовали в войнах и строительстве. Теперь в тиши мирной жизни, при изобилии пищи служивые люди режима считали свое жалованье мизерным. Землевладельцы увеличивали свои стада, имущество и семьи. Естественно, мало оплачиваемые служащие режима пытались незаконно и тайком ухватить все, что могли. Резко возрос бахшиш (подношение) многим представителям власти.

— Пока вы не принесете подарок, — говорили иностранцы, — бесполезно добиваться, чтобы эти люди вас выслушали.

Сулейман сам любил принимать подарки в виде редких фарфоровых блюд или сверкающих драгоценных камней. Ощущение плавного хода арабского скакуна или прикосновение прохладного шелка стали для него потребностью. Он больше не вспоминал об овчине предков, висевшей в сокровищнице.

Когда наконец была произведена опись имущества Рустама, обнаружились странные вещи. Кроме привычных земельных угодий, скота, водяных мельниц, рабов и золотых монет, визирь каким-то образом собрал 800 Коранов, переплеты многих из которых были украшены драгоценными камнями, 1110 шапок золота, 600 седел, отделанных серебряным орнаментом. Хотя в отличие от Ибрагима и Искандера Челеби Рустам не располагал личными вооруженными формированиями, у него был довольно приличный склад оружия, 2 900 обученных для военной службы лошадей и столько же кольчуг, масса золотых шлемов и огромное количество золотых стремян. Эти ценности было легко продать. Только каждый из тридцати двух принадлежащих ему крупных бриллиантов, лунных камней и изумрудов стоил целого состояния.

Огир Бусбек утверждал, что алчный Рустам продавал даже овощи, которые выращивались на огородах сераля.

Жадности чиновников и силам раскола Сулейман противопоставил идеал бескорыстия школы, в которой давали блестящее образование и обучали государственной службе. «Эти турки, — признавал Бусбек, — оценивают своих соотечественников только по их личным достоинствам».

Чтобы пресечь зависть турок к иностранцам, пользовавшимся правом экстерриториальности, султан велел разъяснять, какие знания и выгоды можно извлечь из пребывания зарубежных гостей. Иногда происходили вспышки неприязни турок к национальным меньшинствам — армянам, евреям, грекам, сербам. В связи с этим Сулейман настаивал на соблюдении прежних соглашений, согласно которым меньшинствам разрешалось пользоваться своими обычаями до тех пор, пока они не затрагивали интересы турок. Сулеймана поддержал муфтий Абу Сайд, провозгласив:

— Если неверный платит харадж, то тем самым он страхует в первую очередь свои льготы.

Даже Рустам допускал равенство мусульманской и христианской религий, говоря:

— Мусульманин, пренебрегающий требованиями веры, может рассчитывать на спасение меньше, чем христианин, соблюдающий их.

На некоторое время Сулейман соединил вместе чистоту религиозного закона и надежды молодых выпускников школы. Им, выезжавшим из Ворот счастья, он повелел выдавать коней из своих конюшен, облачение чести и деньги на дорогу. Итальянец, близко наблюдавший султана, писал: «Он вселяет надежду на достойную награду всем людям».

Походы Ивана Грозного

Как ни быстро ехал сейчас султан, он не мог поспеть сразу в два места одновременно. В действительности слабость османского режима состояла в том, что лишь один человек, султан, должен был бороться со многими кризисами.

Некоторое время один из них вызревал в степях к северу от Черного моря, где вассал Сулеймана хан Сахиб-Гирей правил крымскими татарами самым жестоким способом. Эти степи султан почти не контролировал. И татары, и русские опасались турецкой мощи, может, именно потому, что он воздерживался от военного вмешательства в этом районе.

Когда Иван Грозный двинул свою армию на Казань — ближайший оплот татар-мусульман на Верхней Волге, Сулейман посоветовал Сахиб-Гирею послать из южных степей решительного военачальника Едигер-хана возглавить оборону Казани.

Казань пала после осады русских в 1552 году. Эта веха в русской истории ознаменовала свержение ужасного ига татар [5].

Сулейман послал также молодого татарина из Константинополя принять командование гарнизоном Астрахани в устье Волги.

Затем на другой стороне Черного моря султана затянул кризис, который завершился гибелью его сына Мустафы и отставкой Рустама.

Кризис имел продолжение в Крыму. Тамошний хан Сахиб-Гирей недолюбливал Рустама. Турецкие сипахи и янычары, посланные помочь хану в его конфликте с русскими, которые теперь двигались вдоль рек в засушливые степи, поссорились с Сахиб-Гиреем. Они говорили ему:

— Мы едим не твой хлеб, а хлеб нашего господина, султана.

Ссора закончилась умерщвлением Сахиб-Гирея, последнего потомка Чингисхана, правившего в русских степях. Он был другом Сулеймана, но султан не мог быть в Крыму во время этой трагедии и восстановить порядок на северном берегу Черного моря. Два критических года в период с 1553-го по 1555 год он был в Персии.

Войска Ивана Грозного очень скоро захватили Астрахань, ключевой город в месте впадения Волги в Каспийское море.

Русские во всевозрастающем количестве неумолимо двигались на юг вдоль плодородных берегов Дона к Черному и Азовскому морям. Сулейман был опечален потерей двух известных мусульманских городов. Когда в 1555 году новая русская армия вышла в степи, прилегавшие к Крыму, он дал понять, что не согласится с вторжением русских на полуостров.

Москва заколебалась. Некоторые из ее военачальников настаивали на захвате последнего татарского ханства. Другие опасались набегов татарской конницы, выжженной степи и турок, владевших всеми портами на Черном море, включая Каффу в Крыму. Наконец армия Ивана повернула на север к побережью Балтики. Она предприняла там новое наступление в рамках экспансии русских к морям.

В то время Сулейман послал Ивану Грозному письмо, написанное золотыми буквами на пурпурной бумаге, с обращением к русскому самодержцу то ли в порядке иронии, то ли предостережения как к «удачливому царю и мудрому князю»…

На короткое время Карл V и его союзники обратили внимание на неожиданно выросшую мощь варварской Московии. Нельзя ли было использовать эту силу в борьбе с Сулейманом? Так полагали немецкие и голландские инженеры-артиллеристы, которые отливали для Ивана пушки и помогали обстреливать укрепления Казани. Но в дальнейшем Карл приказал воздерживаться от помощи московитам и отменил поездки в Москву немецких специалистов.

Сулейман, не забывавший ничего, хорошо помнил об утрате Казани и Астрахани. Он не стал ради этих городов воевать с Иваном, да и не имел возможности выехать на север. Но через несколько лет придумал способ, как отобрать эти крепости у Москвы. С помощью кораблей.

Турецкие суда могли входить в Дон, впадающий в море за Азовом. В районе, где Дон уклоняется на восток, а Волга — на запад, мог быть построен канал. Инженеры султана считали возможным прорыть его на участке суши между двумя реками. Тогда турецкие корабли могли бы пройти в полноводную Волгу и овладеть Казанью на севере и Астраханью на юге, а то и установить господство в самом Каспийском море. (Старая турецкая задумка предполагала перетащить корабли по суше).