часа через четыре…
Бросив взгляд на Марата, выхожу за дверь и спускаюсь на тридцать первый этаж. Сняв пиджак, сосредоточенно избавляюсь от кобуры, складывая её в оружейный шкаф вместе со своим пистолетом. Слушая переговоры охраны по висящей на поясе рации, узнаю о том, что Марат покинул здание, и сейчас моя единственная работа - это спящий в люльке этажом выше младенец. Надев пиджак, сжимаю карман, проверяя, на месте ли содержимое. Выхожу из раздевалки и возвращаюсь в квартиру, минуя опустевший холл, в котором осталось четыре дежурных человека.
Под мерное пищание датчика, закрываю дверь.
Я знаю, что звуки таких низких частот Айза не распознает. Но я также знаю, что она видит в окне моё отражение, и напряжённые плечи, которые обнимают её руки, тому подтверждение.
Впившись глазами в прямую как палка спину, сжимаю зубы до скрипа.
Отлично, любовь моя.
Пришло время нам поговорить на чистоту.
Глава 52. Максут
- Как поживаешь? - интересуюсь, быстро обходя диван и фиксируя время на часах.
У нас его не так много. Марат часто меняет свои планы. Бросив взгляд на детскую кроватку в углу трёхсотметровых минималистичных апартаментов, убеждаюсь в том, что наследник спит, как сурок.
- Прекрасно, - бросает моя погибель, не оборачиваясь и упорно гладя в окно.
Глядя на город, который изменил мою грёбаную жизнь!
- А ты?
Повесив руки на пояс, останавливаюсь в метре от неё. По правую руку. Я всё ещё не привык к этим коротким волосам. Твою мать. Волосы - это просто абсолютная мелочь. Тупой барьер, который возник в моей башке, выбивает из колеи гораздо больше. Барьер, который не даёт даже коснуться её сейчас, как бы близко она не была. Айза тоже его чувствует. И она знает его природу, потому что её профиль избавился от обиженно надутых губ и прочих слабостей, которые она позволяла себе в последнее время не скупясь.
- Лучше всех, - отвечаю, делая глубокий, очень глубокий вдох.
Просунув руку в карман, достаю сложенный в квадрат лист бумаги и протягиваю со словами:
- Загляни.
Медленно поднимает руку и разворачивает медицинское заключение. Дубль того, что есть у неё самой. Обследование её перепонки и диагноз, который не приговор. Она будет слышать, нужно только немного поднажать.
- Я пока не готова…
- Ты засветила свои документы, - перебиваю, упираясь рукой в стекло и глядя вперёд.
Ночь и холод. И гробовая тишина вокруг меня. Бумажка с шелестом падает на пол. И на этом, блять, всё. Резко повернув голову, смотрю на склонённую макушку, не различая лица за волосами, а когда всё же вскидывает его, на меня смотрят пламенеющие глаза, которые вполне могли бы завязать мои кишки узлом, встреть я их хозяйку в других обстоятельствах. Потому что она хороша настолько, что даже бушующая во мне злость не мешает это разглядеть.
- Я тебе не врала, - говорит, глядя в мои глаза исподлобья. - Никогда.
- Это потому что я не спрашивал? - отталкиваюсь от стекла, поднимая листок и убирая его в карман.
От греха, мать его, подальше!
Отвернувшись, не мигая смотрит на стекло.
От вдоха раздуваются ноздри. Тянут её запахи. Её запахи часто меняются, потому что среди них не было ни одного родного. Слишком неустойчивые обстоятельства. Только запах её кожи живёт на моей подкорке. О, да. Его я ни с чем не спутаю.
- Смотри на меня, - цежу ей. - Принцесса.
- Не называй меня так! - выкрикивает с рычанием и толкает в грудь.
Тяжело дыша, впивается пальцами в мою рубашку, подходя вплотную. С самоконтролем у неё всегда были ебучие проблемы!
- У меня есть имя! - Снова орёт.
Её имя…
Блять.
Имя!
Мне пришлось перезагрузить башку, чтобы вся картинка встала на место!
Её имя - это запущенная один день назад часовая бомба.
Если бы две недели назад я знал, чью дочь трахаю, стал бы конченым импотентом. За ней клан бешеных долбоёбов, с которыми ни один вменяемый человек не станет связываться. Если бы я попался им под руку не подготовленный, они бы затолкали мои яйца мне в глотку. А чтобы они сделали с ней…
От ужаса у меня холодеют руки. Двести пятьдесят вариантов мелькают в мозгу, заставляя выворачиваться нутро.
- Маленькая идиотка, - рычу, схватив за плечо и дёрнув на себя. - О чём ты вообще думала?! Если бы они пришли за тобой, где бы я стал тебя искать?! Где?! Отвечай, твою мать, Айза!
Всё тот же горящий взгляд даёт ответы на все мои вопросы. На все до единого.
Она не думала, что стану искать.
Это… по крайней мере честно. Любой бы не стал искать.
Оттолкнув её от себя, медленно плетусь к дивану и падаю на него, уперев руки в колени и опустив башку в ладони.
Я был не прав. Составил неверное мнение. Она этого и добивалась. Окрутила меня в два счета, как полного придурка.
Ей не нужно искать своё место. По крайней мере, не в том мире, в котором существую я. Судя по взбесившемуся металлоискателю, «бабушка» оставила ей столько, что можно не задумываясь начинать новую жизнь где угодно. Думаю, у ее матери примерно такая же картина.
Их обособленность от людей - уже одно это орало о том, что с обычными людьми они контактировать не привыкли. По крайней мере, одна из них точно. И её травма здесь только половина беды.
В ее лице, в манерах, в воспитании… всюду, блять, порода. Это видит любой мужик, стоит только присмотреться получше. Её растили не для таких, как я. И я не сомневаюсь в том, что социальный центр - это пункт временной передержки, в котором они обе просто залегли на дно.
На хер…
На хер я ей вообще