Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Пока нет, – холодно улыбнулся элеан с аметистовыми и, что уж таить, очень красивыми глазами.
Черноглазый молчал, нахально разглядывая Эристо-Вет.
– Но слишком уж много странного произошло в предгорье за последние дни, – добавил третий патрульный, хранивший до сих пор молчание, – взять только вот это…
И он, грациозно шагнув в сторону, пнул носком сапога серую тушу.
– Я не знаю, что это за звери, – торопливо брякнула Эристо-Вет.
Острие меча все еще смотрело прямиком в грудь черноглазому.
– Это священные звери, – он вдруг устало провел ладонью по коротко остриженным темным волосам, – но не в этом дело. Мы не можем более рисковать… Отдай нам меч, женщина. Как бы хорошо тебя не обучали, мы обучены не хуже. И ты не успеешь призвать Фэнтара до того, как тебя выпотрошат.
«Если бы Пресветлый еще меня слышал», – Эристо-Вет невольно вздохнула.
Черноглазый привел достаточно веские доводы для того, чтобы сдаться в плен. Но – Покровители! А вдруг ее задержат на несколько дней? Что тогда?
Эристо-Вет медленно опустила меч, но расставаться с ним не торопилась.
– Я очень спешу, – сказала она, глядя прямо в черные, точно спелая ежевика, глазищи. Отчего-то ийлуре казалось, что именно этот малый должен ее понять. С каждой минутой в душе росло желание топнуть ногой и поинтересоваться, а куда это смотрели бравые вояки, когда темная жрица сотнями косила тех самых священных зверей?
Казалось, он понял. На красивых, четко очерченных губах появилась самая располагающая улыбка.
– Мы не задежим тебя надолго, женщина. Ровно настолько, сколько понадобится нашему капитану, чтобы выяснить кое-что.
– Хорошо.
Она покорно кивнула и протянула крайнему элеану свой меч рукоятью вперед.
– Мудрое решение, – усмехнулся черноглазый, – а сейчас мы препроводим тебя в надежное место, где ты и расскажешь о цели своего путешествия.
«Наверное, он старший среди них», – подумала ийлура, – «жаль, что не один».
Следующей в голову Эристо-Вет пришла идея – а не рассказать ли этому элеану все, как есть? Ведь ему должно быть хоть что-нибудь известно про Око Сумерек, а там – чем Шейнира не шутит – вдруг отпустит на все четыре стороны?
И она уже открыла рот, чтобы чистосердечно признаться куда и зачем идет, но не успела. Два элеана подхватили ее под руки, распахнули крылья и взмыли в воздух, Эристо-Вет едва сдержалась, чтобы не завопить – когда твердь Эртинойса ушла из-под ног и стала стремительно удаляться. В лицо хлестнули струи ледяного ветра, дыхание колким ершиком застряло в горле.
«Вот уж воистину, the’maell. Смотри, не уделайся на лету от страха», – хмыкнул в душе язвительный голосок той, бесстрашной Эристо-Вет.
А часть души, принадлежащая обычной и привыкшей ходить по земле ийлуре, сжалась от ужаса и, как говорится, поспешно спряталась где-то в области пяток.
«Нет. Так нельзя, нельзя!» – «А что, если отпустят?..»
Эристо-Вет наконец пересилила себя и, сжав зубы, бросила быстрый взгляд через плечо. Назад и вниз.
Черноглазый элеан, мерно взмахивая крыльями, летел следом. А твердь Эртинойса была так далеко, что дух захватывало.
Ийлура зажмурилась и постаралась не думать о том – а что будет, если ее «случайно» уронят. Затем любопытство взяло верх, и Эрито-Вет, леденея от страха, не только открыла глаза, но даже осмотрелась. Базальтовые пики Хребта выросли, заслонили собой небо; мелькали крылатые тени элеанов. Вплоть до ледника горы были изрыты оспинами пещер, куда то и дело ныряли создания Сумеречного бога.
«На что же это похоже?» – Эристо-Вет невольно улыбнулась, вспоминая. – «На норки стрижей в глинистом обрыве. У моря, там, где был мой дом».
Полет не продлился долго. Через считанные мгновения ийлуру уже поставили на узкий карниз перед черным зевом пещеры, а затем с силой толкнули внутрь.
Эристо-Вет покорно пошла вперед, по узкому и душному коридору. Она невольно прислушивалась к разговору патрульных – но говорили они исключительно на языке элеанов и притом очень быстро, так что беседа их напоминала птичьи трели и была совершенно непонятна для ийлуры.
* * *Страж, волею Санаула Сумеречного возведенный в ранг капитана, был чрезвычайно горд занимаемым местом. Он так старательно надувал щеки и добавлял в голос ледяное презрение, что казалось – еще немного – и гордость вкупе с самодовольством полезут через край, словно кипящая каша из горшка. Представив себе, как все это будет выглядеть, Эристо-Вет невольно прыснула – но тут же зажала рот ладошкой. Упаси Пресветлый разозлить надутого болвана!
Капитан многозначительно кашлянул, переглянулся с черноглазым стражем. Последний ограничился скромным кивком и осторожной улыбкой, адресованной Эристо-Вет.
«Как сообщники», – вдруг подумала она, – «мы переглядываемся, словно нас что-то связывает… Тьфу! Ну что за глупость?»
– Я вижу, тебе весело, – сухо констатировал капитан, – а между тем, ты так и не ответила на мой вопрос. Что ты делала в исконных землях элеанов?
Эристо-Вет потупилась. Можно, конечно, в душе посмеиваться над капитаном, выставляющим напоказ золотые цепочки отличия, пристегнутые к крыльям и при каждом удобном случае поправляющим в ухе изумруд размером с лесной орех – но лучше при этом замереть в почтительном поклоне. Потому что аметистовые элеанские глазищи хорошо видят в потемках «кабинета» – даже слишком хорошо…
– У меня нет причины для грусти, добрый господин. Мой отец – да упокоится его дух у трона отца нашего, Фэнтара – завещал мне дойти до самой южной оконечности Эртинойса…
– Ты нагло врешь, женщина, – перебил ее капитан, – все знают, что более всего выдается на юг Драконья Челюсть.
– Я позволю себе не согласиться, – Эристо-Вет задорно тряхнула челкой, – о том, где истинно южная оконечность Эртинойса, до сих пор ведутся споры самых известных путешественников.
И вздрогнула, когда крепкий кулак элеана с грохотом опустился на крышку стола.
– Замолчи! – бравый капитан сорвался на крик, – мне надоело слушать эти сказки! Да пусть мои внутренности пожрут твари Шейниры, если хотя бы одно твое слово – истинная правда!
В гроте воцарилось тяжелое молчание. Даже молочно-белые кристаллы, установленные в канделябры и служащие неплохим источником света, испуганно заморгали и чуть пригасли. Капитан, заложив руки за спину, ходил из угла в угол, то и дело бросая на Эристо-Вет не обещающие ничего хорошего взгляды; сложенные крылья волочились по полу, словно серый плащ. А черноглазый элеан больше не улыбался. Ийлуе даже показалось, что он укоризненно качнул головой – мол, что ж ты так, все-таки разозлила этого надутого инлюка…
Она прикусила губу. Покровители! Не время ли прыгнуть через Границу, исчезнув перед самым носом у капитана? И тут же уныло опустила плечи. Допустим, здесь возможен переход. Но как, во имя Фэнтара, спуститься вниз по почти отвесным склонам?
– У тебя слишком хорошее оружие, – вновь заговорил капитан. Самовлюбленность, гордость и наигранное презрение разом схлынули, как ил, уносимый весенним разливом реки. Теперь этот элеан был собран, внимателен и зол – а потому опасен.
– Я знаю, что женщины ийлуров любят путешествовать, – слова падали с тихим шорохом, словно осыпающаяся тропа над обрывом, – но ты мне солгала, сказав, что твои предки все до единого путешественники. Простые ийлуры не покупают себе меч из гвенимарской стали, который можно обменять на десяток щеров. Простые ийлуры не будут носить богатые кинжалы, и уж конечно, обычные путешественники не носят при себе отмычки и крючья для лазанья по стенам.
Эристо-Вет поморщилась. Проклятье… Отмычки. Она всегда носила их в дорожном мешке на случай – а вдруг придется влезть в чью-нибудь пустую, но запертую спальню. И крючья, которые она позаимствовала в мешке Дар-Теена…
– Все это говорит о том, что ты не та, за кого себя выдаешь, – заключил элеан, останавливаясь перед Эристо-Вет, – следовательно, мне не остается ничего иного, как посадить тебя под замок без воды и пищи. До тех пор, пока ты не соблаговолишь рассказать, зачем пришла в наши земли.